Безумный бог

К счастью, охранники смотрели в другую сторону, словно их внимание привлекло что-то внутри крепости. Потом я заметил, что они ни разу не оглянулись и даже не шелохнулись. Видимо, они примерзли к месту от холодной ауры Кайрика. Если это так, то отчего же он сам не проник в Кэндлкип, чтобы забрать книгу?

Единственный заговорил, но не для того, чтобы объяснить мне эту загадку.

– Как только ты завладеешь «Кайринишадом», сразу ступай на самое высокое место. Трижды произнеси мое имя и бросайся вниз.

– Броситься вниз, мой повелитель? – Я живо представил, как мое тело полетит вниз, к морю, и разобьется на скалистом берегу, как дыня.

– И не забудь книгу? – Единственный по-прежнему говорил тысячью громоподобных голосов, но часовые остались безучастны к шуму. – «Кайринишад» – самое главное!

– Разумеется, Всемогущий, Книга священна. Должен ли я понять, что она не позволит мне разбиться о…

– Послушай, глупец! – Кайрик схватил мена за плечи и впился пальцами в плоть так, что они уперлись в кости, – Ты должен понять, как много от тебя зависит.

– Да. Я слушаю. – Что еще я мог сказать. Когти Единственного впились еще глубже.

– «Кайринишад» – моя единственная защита! Книга заставит их понять. Когда они ее прочтут, они склонятся передо мной и будут молить о чести целовать мне ноги. Они станут клянчить милости, и даже у Эо не будет выбора.

– Эо?

– Да. Он поймет, кем я себя создал. Он убедится, что я единолично способен наблюдать за Фаэруном и мне не нужны они… – В эту секунду Кайрик неожиданно вырвал когти из моих плеч и попятился, украдкой бросая взгляды во все стороны. Потом он приосанился и прошипел на тысячу шепотов: – Все зависит от меня, разумеется. Решительно все.

– Что ты сказал, Всемогущий?

– Кому жить. Кому умереть. Что есть и что будет. – Его черные глаза ярко вспыхнули. – Представьте, что я наблюдаю сверху, зависнув в небесах, как имеют обыкновение смертные представлять нас, богов…

То, что сейчас произносил Кайрик, я уже привел вначале, и нечего снова все пересказывать, разве что упомяну, как его слова посеяли сомнения, уже поднимавшиеся в моей душе. Я слушал с благоговейной растерянностью, а он все бормотал, что, мол, ни в чем нет определенности, пока он сам не примет решения, и тут только я понял, почему весь Фаэрун зовет его Принцем Безумия. Мое отчаяние стало черным и бездонным, как пропасть, и я проклял себя, что когда-то восхвалял это имя.

Когда, наконец, он закончил свою речь, я стоял перед ним раскрыв рот, настолько ошарашенный всем услышанным, что перестал даже дрожать.

Кайрик улыбнулся, как улыбается отец, посылая сына на сражение вместо себя.

– Действуй быстро, Малик. Очень быстро. Суд начнется на рассвете.

– Суд? – прохрипел я. К тому времени я не успел узнать о событиях в Зале Полярной звезды и поэтому был совершенно сбит с толку. – Меня будут судить за… – Из-за страха я не смог заставить себя повторить те богохульства, которые произносил утром.

– Тебя? – Он взорвался с такой яростью, что меня отбросило к решетке. – Как ты смеешь беспокоиться о самом себе? Ты для них ничто!

Судя по его прежним речам, я понял, что «они» – это его соратники-боги. Пока они не «клянчили милости», и я понял, что суд на рассвете будет над Кайриком. Но я не понимал, каким образом Темное Солнце спасет себя, вернув «Кайринишад». Все равно остальные боги ни за что не станут читать эту книгу. Они знали, какой устрашающей силой обладают записанные там слова, и пойдут на что угодно, лишь бы не видеть священного тома, ведь все они были тщеславные, высокомерные и не желали служить хозяину, обладающему большим, чем у них, величием. Заставить их обманом прочитать священную книгу тоже было невозможно, даже с помощью невероятной хитрости Единственного. В конце концов, и они были великие боги, и им хватало ума избегать заранее известной опасности.

Я поступил мудро, умолчав о своих сомнениях, ведь Кайрик не стал бы терпеть неверие смертного. Я просто склонил голову в ожидании следующего приказа Темного Солнца.

– Ступай, – сказал он. – Рассвет уже близок.

Решив, что он создал для меня проход, я повернулся к крепости. Нижние Ворота стояли как прежде. Но теперь я разглядел, что часовые очень медленно ко мне поворачиваются. Сказать, что они начали оглядываться, было бы огромным преувеличением. Когда один из них моргнул, то на это ушло все то время, которое мы с Единственным провели за разговором.

– Чего ты ждешь? – спросил Кайрик. – Скоро рассветет.

Я понимал, что мой ответ наверняка вызовет его недовольство. Все же у меня не было другого выбора, так как я не мог пройти сквозь ворота.

– Всемогущий, прости меня, неразумного, к тому же одноглазого. – Естественно, я не стал напоминать ему, кто в этом повинен. – Но я подумал, что ты мог бы помочь мне войти в крепость.

В пустых глазницах вспыхнул испепеляющий огонь черных глаз.

– Идиот! Если бы я мог это сделать, я бы сам раздобыл эту книгу. Стоит мне наделить тебя волшебной силой, как магия Огма лишит тебя возможности видеть книгу, в точности как это произошло со мной. Только смертный – без посторонней помощи – может найти «Кайринишад».

– Без посторонней помощи? – ужаснулся я. – Но я ведь не вор, не воин! Даже если мне удастся пробраться в цитадель, как прикажешь побороть охранников книги?

– Как, не имеет значения.

Я с ужасом это выслушал, и не только из-за себя. Я был достаточно изворотлив, обвешивая покупателей и выдавая один товар за другой, но я ни разу в жизни ничего не украл в чужом доме, никого не убил, разве что из-за золота, и не слишком твердо знал, как все это делается. Рассчитывать на кого-то вроде меня в таком великом и опасном деле было больше чем глупостью – это было безумием! Значит, правы враги Кайрика, говоря, что он безумец, так что если я подчинюсь ему, то смерти мне не миновать.

Я бросился к его ногам и обнял их:

– Единственный, молю тебя! Найди другого достойного! Если ты будешь рассчитывать на меня, то никогда не увидишь вновь «Кайринишад»!

– Увижу. Посмотри, сколько ты всего сделал. Кто еще ушел бы из собственного особняка, чтобы поселиться в грязи? Оставил свое состояние, чтобы вымаливать гроши на пропитание? Отказался от зависти своей ровни, чтобы пресмыкаться перед незнакомцами? – Тысячи голосов Единственного заговорили с непривычной мягкостью. – Ты сделаешь это не потому, что я велю – хотя, конечно, так и есть, – а по той же причине, по какой делал все до этого: потому, что у тебя нет выбора.

Единственный наклонился и, осторожно взяв меня за руки, поднял с земли. Я не осмелился даже пикнуть.

– И знаешь, Малик, тебя обязательно ждет успех. Хочешь знать почему?

Я мог лишь кивнуть.

– Тебя ждет успех, потому что в противном случае – если ты меня подведешь или просто умрешь, пытаясь раздобыть книгу, – я позволю Келемвару забрать твою душу Неверного.

5

Мистра и Келемвар появились перед дворцом Огма, который всякий раз выглядел по-другому. В этот день они оказались перед белокаменным дворцом в испанском стиле с длинным садовым прудом, в котором отражалось его великолепие. Не было вокруг поместья ни стен, ни охраны – в Дом Знаний мог войти каждый, кто пожелает.