Безумный мир

– Потому что мисс Мэндл, с ее умом ученого, сразу же осознает значимость предмета. Боюсь, что с помощью дедукции она быстро докопается до истины, чего нам бы не хотелось.

– Значит, эта информация – научного характера?

– Можете так считать. – Взяв визитную карточку, он протянул ее Армстронгу – деликатный намек, что разговор закончен.

Армстронг поднялся и сунул карточку в карман жилета.

– Это имеет отношение к полетам на Марс?

Федеральный агент и глазом не моргнул:

– Сожалею, но в настоящий момент не могу ответить на ваш вопрос.

– Допустим, я сообщу мисс Мэндл, что ФБР наступает ей на пятки?

– Нас больше устроило бы, чтобы вы этого не делали. Но мы не можем принудить вас молчать. – Федеральный агент спокойно рассматривал Армстронга. – Мисс Мэндл, скорее всего, недолго будет нас интересовать. Но если вы вмешаетесь, мы расценим это как враждебный акт и возьмемся за вас тоже. Тем не менее вы вольны поступать как считаете нужным.

– О, черт! – Армстронг был озадачен и отнюдь не обрадован. – Мне не нравится наш разговор – сплошные загадки и ничего конкретного. По крайней мере, вы могли бы объяснить, почему за нами следил еще и тот тип с Сайпрес Хиллз.

Агент нахмурился.

– Кое в чем нам предстоит разобраться. Впрочем, Хансен тоже не дремлет, и вы, вероятно, узнаете причину почти одновременно с нами.

– Отлично. – Твердо ступая, Армстронг направился к выходу. – На том и закончим.

– Сожалею, но не могу ничем помочь, – произнес хозяин кабинета, когда Армстронг уже закрывал за собой дверь.

Выйдя на улицу, Армстронг направился к ближайшему видеофону, позвонил Хансену и с подробностями пересказал весь разговор.

– Короче, – заключил он, – ФБР «пасет» бедняжку Клэр на тот самый случай, если она обнаружит, что Санта-Клаус – это всего-навсего ее собственный переодетый папочка, и устроит революцию среди разочарованных детишек.

– Вы просто паразитируете на моем уме, – мягко произнес Хансен.

– Что? – Армстронг, моргнув, уставился в бесстрастное лицо.

– Этот толстяк из Бюро надавал вам целую кучу козырей.

– В самом деле? Каких?

– Во-первых, они не могут допрашивать мисс Мэндл, ибо боятся, что она их перехитрит и узнает истину. Во-вторых, они рассчитывают, что одной лишь ее проницательности явно не хватит, чтобы добыть эти факты. В-третьих, они боятся, что она узнает эти факты каким-либо иным путем. В-четвертых, они также боятся, что кто-нибудь, владеющий данной информацией, предоставит ее ей.

– Дальше, – подбодрил Армстронг.

– Они не могут проверить того, кто мог бы сообщить ей эти данные. Почему? Ответ прост: потому что он мертв! Кто же из тех, кто сейчас мертв, был так близок к Клэр Мэндл, что…

– Боб Мэндл.

– Однако вы понятливы. – Темные глаза Хансена твердо, не мигая, смотрели с экрана. – Вне всякого сомнения, она имела отношение к чему-то, чем он непосредственно занимался, а его сестра – нет. Может быть, еще один Манхэттенский проект. Может, правительство где-нибудь на чердаке собирает квантовую бомбу. Не знаю. И будь я проклят, если хочу это знать. Предпочитаю держаться подальше от таких дел.

– Ваше дело – сторона, можете не волноваться, – уверил Армстронг.

– А вы меня не успокаивайте. Я звонил в ФБР еще до того, как вы туда собрались. Мне ответили, что против вас у них ничего нет. – Хансен посмотрел вниз на свой стол. – Только что я получил еще три рапорта. Вы за ними приедете или предпочитаете получить по почте?

– Отправьте почтой, – распорядился Армстронг. Выключив видеофон, он подошел к машине и сел, не заводя мотор. Несколько минут он с отсутствующим видом глядел в ветровое стекло, пока его мозг перетряхивал факты.

Предположим, он позвонит Клэр и решительно спросит… Что дальше? В любом случае, как задать вопрос? «Располагаете ли вы какой-либо официальной информацией, владеть которой вам не следует?» Черт возьми, это глупо! «Говорил ли вам Боб когда-либо то, что он не должен был говорить, и если да, то что именно?» Да ему укажут на дверь, не успеет он и глазом моргнуть!

Она выгонит его, даже если он пустит в ход все свое обаяние, и будет права, трижды права, тем более что, скорее всего, она ничего-таки не знает. С другой стороны, если Боб что-то и рассказал ей, как брат сестре, по-родственному, вряд ли она выложит это по первому требованию совершенно чужому человеку. К тому же подобный инцидент отнюдь не улучшит их отношений. Значит, допрос Клэр Мэндл исключен. Армстронг сразу же выбросил эту мысль из головы.

Что все-таки хочет от нее ФБР? Он чувствовал, что здесь скрывается пропущенное звено его собственной головоломки. Причем звено ключевое. Может быть, ухватившись за него, он вытянет всю Цепь?..

В этом деле спешить нельзя. Самая быстрая дорога к истине – в данном случае – отнюдь не прямая. То, что не должна знать Клэр Мэндл, вероятно, не следует знать и ему. Если об этом умолчали в ФБР, то можно побиться об заклад, что никакой другой бюрократ с ним не разоткровенничается.

Армстронг встрепенулся, решив хотя бы на время выбросить из головы осточертевшие мысли. Доехав до центра, он поставил машину на стоянку и вошел в кинотеатр на Пятидесятой улице. Там показывали кинохронику – отличное средство успокоить разыгравшееся воображение.

Щурясь в полутьме, он нашел свободное кресло, сел и поднял взгляд на экран. Там, посреди живописного ландшафта Северной Дакоты, возвышались свадебные виселицы, многократно раскритикованные как признак безвкусицы и дурного тона. В петлях, пропущенных под мышками, раскачивались бок о бок жених и невеста, глупо улыбаясь в камеру, а священник с козлиной бородкой, подвешенный таким же образом, бормотал соответствующие молитвы. Развалясь в кресле, Армстронг хмуро смотрел на эту сцену.

Кадр сменился. На сей раз беспорядки в Индии. Мусульмане, атакующие процессию буддистов, и вооруженная дубинками полиция, избивающая и тех, и других. Крупным планом – потные, фанатичные физиономии, трупы в сточных канавах. Мимолетные кадры горящего древнего храма, и на его фоне мрачная фигура Великого Бога Ганеши…

Затем спуск на воду «Железного Герцога», крупнейшего английского линкора. Разбитая о борт бутылка шампанского, поднятый флаг и какой-то тип с лошадиным лицом, дирижирующий военным оркестром. Сильные руки защитят мир.

Первый полет нового русского бомбардировщика. Аплодисменты, музыка, дробь марширующих колонн. Сильные руки защитят мир.

Крошечные точки, с огромной скоростью несущиеся по небосводу, – новейшие американские стратосферные истребители, за час покрывающие тысячи миль. Победа, победа, аллилуйя! Сильные руки защитят мир.

Затем последовала круговерть новых фасонов шляпок, платьев и купальников, каких-то бесполезных технических новинок, а под занавес – панегирик новейшему музыкальному автомату – с клавиатурой, позволяющей выбирать нужную мелодию, с экраном, изображающим соответствующих исполнителей. Зрителям и слушателям предлагался рекламный ролик: накурившиеся марихуаны юнцы, терзающие слух шлягером «Крошка, танцуй веселей». Что ж, солидно, восемь ударов на такт.

Его глаза привыкли к полумраку; Армстронг посмотрел по сторонам, изучил поблекшую блондинку в соседнем кресле. Ее челюсти что-то пережевывали, глаза впились в экран, левая нога постукивала в ритм громыхавшему музыкальному автомату. Начальная стадия сонолепсии.