Безжизненно стучат не любящих два сердца

Присев рядом на стул, я придвинула к себе лист, взяв ручку, стала читать и вычеркивать ненужные нам пункты:

— Двенадцать деревень мы вычеркнем сразу. Нас они не должны волновать. Это ведь родовое имение графа, и вряд ли мы сможем его у него отнять, — бросив взор на Симору, ухмыльнулась в душе ее открывшемуся в удивлении ротику. Стала читать дальше:

— Графский замок. Его мы тоже вычеркнем. Заодно доставшееся ему от матери имение. Пусть пользуется, пока мы добрые. А вот двухэтажный каменный особняк в столице, пожалуй, нам очень даже подойдет. В каком состоянии дом? — подняв голову, обратилась я к близнецам.

— В плачевном. Внутри сырость и затхлость. Вокруг трава с нас ростом. Кругом все заросло диким виноградом. Не понимаю. Зачем нам этот гостевой дом? — не выдержав, спросила Хамира.

— Все очень просто. Мама потребует у отца развод. А компенсацией за прожитые годы будет этот милый особнячок, — я обвела всех победоносным взором.

— Хм… — выпустив кольцо очередного дыма, Кавис покачала в отрицании головой. — В нашем государстве разводов нет.

— Нет, так будут, — сказала я с уверенностью. — Пока мылась, все разложила по полочкам. Честно скажу, это самый лучший для нас поворот событий. Все время отсиживаться в вашем родовом имении я не могу. Мне еще с насильниками расквитаться надо. А сидя на одном месте этого не сделаешь. В столице у меня будет больше времени и ресурсов разузнать о нахождение убийц. Что у нас с драгоценностями и деньгами? — подхватив другой лист бумаги, я беглым взглядом пробежала по нему. — Смотрю, тоже не густо. Пять ювелирных гарнитуров, включающих в себя колье, серьги и кольцо. Приблизительная стоимость одного комплекта — тысяча золотых. Помимо этого имеются два ожерелья, кольца, серьги, броши и подвески, общей стоимостью три тысячи золотых. Денег в наличии нет. А вот это уже совсем плохо. Особняк требует вложений, и, думаю, немалых. И в дальнейшем нужно этот дом как-то содержать. Помимо этого будут расходы на слуг, продукты, одежду, лошадей и магические штучки-дрючки.

— Чего? — захлопав ресницами, вымолвила Симора.

— Не обращай внимания, это я так, словечками балуюсь. И о самом главном не спросила. Мамочка, прости. А ты согласна развестись со своим мужем? — я вопросительно посмотрела на Яриму.

— Я бы с удовольствием. Но, как сказала Кавис, в нашем государстве разводов нет.

— Как уже и говорила, этот вопрос доверьте мне. Приедем в замок, я устрою твоему мужу такую райскую жизнь, что он с удовольствием подпишет все бумаги, которые мы ему подкинем. Потом понесешь прошение королю. Он ведь не дурак связываться с ведьмой, у которой три покровителя, — подмигнув прабабушке, продолжила разъяснять мою задумку:

— Я еще не совсем разбираюсь в ценовой политике вашего государства. По приезду в графское имение будем сидеть вечерами, вести расчет возможных расходов и предполагаемого притока денег. Всякое может случиться. Я хочу быть уверенной в завтрашнем дне мамы. Пока эту усадьбу нам никак нельзя оставлять. Будем приезжать сюда каждый день. Мама займется зельеварением, а я буду продолжать осваивать удержание чужого облика.

— У тебя большие успехи в освоении магии метаморфа.

Увидев в глазах бабушки промелькнувшую боль, я поднялась. Накатила волна понимания, что подошла пора в изменении моей дальнейшей жизни. Какая она будет? Да и будет ли вообще? Смогу ли я хладнокровно вонзить нож в тела убийц? Или они, осознав, кто перед ними, быстро расправятся со мной? Волна жутких воспоминаний вновь накрыла меня с головой. На душе стало муторно. Эйфория слетела, и меня стало немного потряхивать от предстоящих изменений. Чтобы закрыться от пережитых воспоминаний, я развернулась и в очередной раз запев песню, побрела в свою комнату:

«Не надо больше слов и глупых оправданий,

Не надо больше слез и разочарований.

Пусть все пройдет, как снег, весенний талый снег…

Все это было с нами как во сне…»

— Бедная девочка.

Услышала я дрогнувший голос Кавис. Смахнув набежавшую слезу, я продолжила срывающимся голосом:

«И чья же здесь вина уже не разобраться,

Бокал любви до дна мы выпили напрасно.

Растаяли, как дым, все нежные признанья,

Остались нам двоим одни воспоминанья…»

Воспоминания, вырываясь из моей памяти, подбрасывая картины пережитого ужаса — душат, обжигают болью сердце. И хочется забыться, удалить их раз и навсегда из своей жизни, но я твержу себе: рано.

Глава 4. Не надо больше слов и глупых оправданий

Колеса кареты мирно поскрипывали, наводя на меня тоску и сонное состояние. Широко зевнув, я едва успела прикрыть рот ладошкой, как тут же получила недовольный взгляд одной из сестер-призраков.

— Симора, не зуди. У меня полнейший недосып и физическое истощение после портнихи. То ли дело в нашем мире. Нужен наряд. Пошел в бутик, выбрал, что душа желает, и носи на здоровье. А здесь: встаньте так, поднимите руки вверх, опустите, наденьте, снимите, опять наденьте. И так дни напролет. Это просто издевательство над тонкой нервной системой моего организма и души! А времени сколько уходит! Я бы лучше потренировалась личины менять! Кстати, у меня в один момент возникло желание перекинуться в Уфу и впиться клыками в жирный зад Улары, — вспомнив, как при ходьбе переваливались задние «булки» портнихи, я быстрыми движениями ладоней провела пару раз по своим губам, за что получила негодующий взор, только теперь со стороны Хамиры.

— Мам, ну хоть ты им скажи! — обхватив локоть Яримы, я прижалась к ней. Положив голову ей плечо, наслаждаясь ее присутствием в моей жизни, и закрыла глаза в надежде подремать. Но не тут-то было.

— Киара, а что такое бутик?

И хотя вопрос задала Хамира, но от Симоры исходили такие волны любопытства, что на моей коже волосинки дыбом встали.

Тяжко вздохнув, сетуя на то, что любознательные приведения не дали окунуться в «царство Морфея», объяснила им значение слова.

— Хм… — хмыкнула Хамира, добавив: — Готовую одежду только низшее сословие населения покупает.

Спорить и что-то доказывать не стала, не видела смысла, да и тряска резко прекратилась. Из этого стало понятно, что мы выехали на главную дорогу, ведущую к столице.

Отстранившись от матери, я отодвинула занавеску и посмотрела в окно. Вид простирающихся полей, покрытых белым снежным покрывалом, не привлек внимания, а вот видневшийся вдалеке замок впечатлил.

— И чья это каморка? — повернув голову, с усмешкой в глазах поинтересовалась у матери.

— Если ты о замке, то его владелец — граф Рихал Лохвент. У него обширные земли. Но основным его доходом считаются породистые скакуны, — Ярима улыбнулась одними уголками губ, с лаской в глазах смотря на меня.

Она уже привыкла к моим словечкам и тихой войне с призраками. А вот нечего нравоучениями долбать с утра до вечера о том, как должна себя вести истинная леди. Не понимают, что у меня другой менталитет. Я скучаю. Мне тяжело в одно мгновение расстаться с тем, чем я жила на Земле. А может, боюсь забыть и удерживаю словечками эту незримую нить прошлой жизни. Во мне осталась память Ливии. В любой момент смогу переключиться и вести себя, как подобает леди. Но моим красавицам так не терпится увидеть во мне отражение истинной барышни. Ничего, скоро потешат свое самолюбие.

— Ясно, — в очередной раз вздохнув, я устремила взор вдаль в надежде увидеть герцогские владения.

Воссоздать в памяти карту Марвайского государства не составляло труда.

Мне повезло. Малышка Ливия прилежно училась и изучила несколько языков мира Карвас. А для меня нужна была лишь исходная точка, чтобы понять расположение графств и городов.

Сарвас окружали земли самых родовитых графов. Меня интересовали лишь двое. Мы подъезжали к столице с юго-западной стороны. Чтобы добраться до Манджонского графства, мне необходимо было пересечь весь город и очутиться в северо-востоке. Радовало одно. Замок Арвайских возвышался на востоке. Земли душегубов граничили. Видно, на этой почве два голубка и спелись.