Библейская археология: научный подход к тайнам тысячелетий

Впечатляющая гипотеза Райана и Питмана не могла не вызвать споров и дискуссий, и таковые не замедлили последовать. Геологи, ознакомившиеся с доводами коллег, нашли их достаточно убедительными. С гипотезой согласились и некоторые археологи и историки. Так, Альберт Аммерман из университета Колгэйт заметил, что первое появление оседлых поселений и признаков сельского хозяйства в современной Венгрии датируется временем, на 200 лет более поздним по сравнению с предполагаемым «потопом», что вполне согласуется с гипотезой об «исходе» носителей оседлости и агрикультуры с берегов Черного моря. Сами авторы гипотезы, продолжая свои изыскания, обнаружили в донном иле у берегов Черного моря раковины, принадлежащие мелким морским животным, характерным именно для Средиземного моря, причем, судя по радиоактивной датировке, животные эти погибли как раз 7600 лет тому назад.

Еще более интересное и отчасти загадочное открытие Райан и Питман сделали вблизи пролива Босфор, в Мраморном море. Они нашли здесь на морском дне странное подводное образование, имеющее характер длинной (почти полукилометровой) дамбы, постепенно поднимающейся на высоту пятиэтажного дома. Если дальнейшее изучение покажет, что дамба имеет искусственный характер, это может быть еще одним свидетельством того, что в древние времена на месте Мраморного моря была обжитая суша, разделявшая Черное и Средиземное моря. Но самые любопытные доказательства в пользу справедливости гипотезы «черноморского потопа» нашел пенсильванский археолог Фредрик Хиберт, в течение нескольких лет изучавший подводное побережье Черного моря вблизи турецкого города Сйноп. В ходе своих исследований он применял подводные эхолокаторы и другие средства дистанционного фотографирования. Недавно на телеэкранах был показан сенсационный научно-документальный фильм, сделанный Хибертом с помощью этих методов. На снимках отчетливо видны наполовину ушедшие в донный ил остатки обработанных камней, образующих нечто вроде древнего жилища, и другие приметы явно существовавшего здесь в древности и позже затопленного поднявшимся морем оседлого человеческого поселения.

Ободренные всеми этими доказательствами справедливости своей гипотезы, Райан и Питман собрали их в книгу под вышеупомянутым заглавием. Именно эта книга и послужила предметом споров, развернувшихся вокруг гипотезы «черноморского потопа» на конференции Национального археологического института в Сан-Диего. Дело в том, что, в отличие от немногочисленных энтузиастов вроде Хиберта, большинство историков и археологов и прежде не соглашалось с далеко идущими выводами Райана и Питмана; теперь же, после выхода в свет их обобщающего труда с «новыми научными доказательствами», это большинство и вовсе восприняло идею в штыки.

Надо, однако, заметить справедливости ради, что главные возражения историков и археологов вызывает не столько геологическая сторона аргументации авторов, сколько их культурно-исторические выводы. Выступая на конференции в Сан-Диего, английский историк Стефани Далли из Оксфорда указала, что намеченные Райаном и Питманом параллели между их описанием «потопа» и его описанием в ближневосточных мифах крайне сомнительны. Как в истории Гильгамеша, так и в рассказе о Ное говорится, что потоп был вызван дождём, который шел непрерывно в течение длительного времени, так что покрыл «всю землю»; между тем в случае постепенного, пусть даже быстрого подъема уровня моря суша все время должна была быть видна. Весьма странно также, что память о потопе сохранилась почему-то лишь в ближневосточных мифах: если бы он происходил так, как описано у Райана и Питмана, воспоминания о нем должны были отразиться и в легендах Центральной Европы, куда, если верить авторам, ушла значительная часть «беженцев». Но в европейской мифологии следы «потопа» начисто отсутствуют. Поэтому куда более вероятно, что ближневосточные мифы о потопе были все-таки порождены не «черноморским потопом» Райана — Питмана, а теми катастрофическими наводнениями, которые в древности периодически происходили на месопотамских землях в устье Тигра и Евфрата. А если это так, то следует признать, что культурное влияние «черноморского потопа» (предположим, что он имел место) было куда менее значительным, чем это утверждают авторы гипотезы. И, скорее всего, появление сельского хозяйства в Европе вызвано другими миграциями и более сложными культурными процессами.

Мнение осторожного большинства подытожил на конференции в Сан-Диего ее председатель, археолог Эндрю Мур, заявив, что «преувеличенные заявления, связывающие затопление Черного моря и Ноев потоп, не нашли поддержки в исторических и культурных фактах». Но энтузиасты не согласились с. этим приговором. По их мнению, проблема потопа по-прежнему остается актуальной.

ГЛАВА 6 ЕЩЕ ОДНА АТЛАНТИДА

Актуальной, судя по всему, остается и загадка знаменитой Атлантиды. С тех пор как более 25 веков назад великий Платон в своем диалоге «Тимей» рассказал о затонувшей стране Атлантиде, поиски местонахождения этой легендарной страны никогда не прекращались. Хотя многие ученые считали рассказ Платона попросту отголоском древних мифов, энтузиасты продолжали (и, как мы сейчас увидим, продолжают) выдвигать различные догадки о том, где могла находиться затонувшая держава атлантов.

Атлантиду помещали вблизи острова Куба, у побережья Великобритании, на месте нынешних Азорских островов и т. п. Впрочем, сам Платон указал это место вполне однозначно: «Остров, находившийся впереди Геркулесовых Столбов», если пользоваться терминологией Платона (сегодня они называются Гибралтарскими) т. е. западней нынешнего Гибралтарского пролива, в Атлантическом океане. Но так как одновременно он утверждал, что остров этот был «больше Ливии и Азии, вместе взятых, и с него можно было перейти к другим островам и по ним проделать весь путь к противоположному континенту, а с них перебраться», то речь могла идти лишь об обширном архипелаге или даже целом континенте. Однако никакие глубоководные поиски в восточной части Атлантики не показали там наличия архипелага или затонувшего материка. И хотя Атлантиду так и не находили, она постепенно стала для многих своего рода исчезнувшей утопией — страной высочайшей культуры и цивилизации, которой кое-кто приписывал все культурные и технические достижения древнего человечества.

В подтверждение ее существования привлекались различные аргументы — от смутных указаний древних источников до общности определенных скал, растений и животных по обе стороны Атлантического океана.

Что касается этой общности, то сегодня после утверждения в науке теории дрейфа континентов уже ясно, что общность геологического и животно-растительного мира двух отдаленных материков может объясняться просто тем, что в давние времена Северная Америка и Евразия составляли единый сухопутный массив. Однако в последнее время в качестве доказательства реальности Атлантиды были выдвинуты новые аргументы. Французский историк Жак Коллина-Жерар обратил внимание на тот факт, что, согласно некоторым археологическим данным, во время последнего ледникового периода, около 19 тысяч лет назад, имела место значительная миграция населения тогдашней Европы в Северную Африку — часть древних людей бежала на юг от наступающих на Европу ледников. Такая заметная миграция, по мнению Коллина-Жерара, могла происходить лишь в том случае, если между Европой и Северной Африкой в те времена существовал сухопутный мост, расположенный либо в Средиземном море, либо в прилегающем к нему районе Атлантики, то есть впереди Геркулесовых Столбов, если пользоваться терминологией Платона. Таким мостом могла быть как раз Платонова Атлантида.

Эти соображения побудили ученого заняться новыми поисками, и на сей раз эти поиски как будто увенчались неожиданным успехом — вблизи Гибралтарского пролива Коллина-Жерар обнаружил место, подозрительно напоминающее искомую и доселе ускользавшую от внимания всех других исследователей «Атлантиду». Увы, не совсем такую, как описывал Платон, но все же… Место это — находящийся в самой близкой к Гибралтару части Атлантики грязевой остров Спартель, лежащий на глубине около 100 метров ниже уровня моря. К поискам именно в этой точке профессора Коллина-Жерара привели не только литературные источники, но и строго научные рассуждения. Он использовал геологические данные о наиболее вероятной скорости подъема воды в Атлантическом океане после таяния последних европейских ледников, наступившего 11 тысяч лет тому назад. Правда, оказалось, что эта скорость составляла всего два метра в столетие, так что погружение Атлантиды, если она находилась именно здесь, должно было растянуться на столетия, а не произойти в одночасье, в один день, как описывает Платон. Но зато совпадает другое важное обстоятельство. Платон, живший почти две с половиной тысячи лет назад, в рассказе о гибели Атлантиды указывает, что он говорит о событии, которое произошло за 9 тысяч лет до него. Это означает, что Платонова Атлантида затонула примерно 11 тысяч лет назад. А это как раз то время, когда начали подниматься атлантические воды, отмечает Коллина-Жерар.

К профессору Коллина-Жерару с энтузиазмом примкнули известные искатели «Титаника» Джордж Тулок и Поль-Анри Наржело. Они встретились с ним на археологической конференции, где профессор делал доклад о своей гипотезе, и были ею впечатлены. Незадолго до этого их подводная экспедиция к этому затонувшему кораблю, не менее легендарному, чем Атлантида, увенчалась триумфальным успехом — были найдены и подняты со дна многочисленные останки, переданные затем в специальный музей. И теперь, услышав о (вероятном) обнаружении Атлантиды, они сочли ее поиск таким же перспективным и стоящим делом, как поиск «Титаника», и предложили Коллина-Жерару свои услуги и свой двухместный батискаф. «Я слушал его на конференции, — рассказывает Наржело, — и, по-моему, я был его единственным слушателем. Но я тогда же подумал: «Это стоящая штука!» Ребенком я много читал об Атлантиде и, разумеется, был увлечен прочитанным, а то, что рассказывал Жак, открывало совершенно новый взгляд на вещи. Район, который он описывал, выглядел точно так, как его описывал Платон, — прямо за Геркулесовыми Столбами. Как только я это увидел, я подумал: «Это оно, Господи!» Я не мог поверить, что никто до сих пор не пришел к тому же выводу».

В настоящее время остров Спартель представляет собой грязевую отмель длиной около 8 км и шириной 3,5 км, лежащую в Атлантике примерно в 100 км к западу от Гибралтара, и, как уже сказано, его максимальная глубина составляет около 100 метров ниже уровня океана. Исследователи намереваются в скором будущем произвести там двухнедельную разведку, главная цель которой — выявление каких-то следов древней жизни на острове. «Мы уже обнаружили место, которое могло быть гаванью острова; — утверждает Наржело, — и если это подтвердится, то там же должен был быть и населенный пункт, а может, и центр тамошней цивилизации». Он признает, что в истинной Атлантиде вряд ли существовали величественные храмы и дворцы — ведь речь идет о культуре раннего каменного века, — но собирается искать с помощью подводной фотосъемки пещеры и другие места, где могли бы жить древние люди 11 тысяч лет назад. «Если мы найдем их, то вернемся на более длительный срок для более подробного исследования». Деньги, необходимые для такой разведывательной экспедиции — порядка 250–500 тысяч долларов, — Наржело намерен собрать из частных пожертвований и научных грантов.

Что ж, остается пожелать удачи этим искателям очередной Атлантиды. Их успех может принести много интересных сведений для науки. Если же они не обнаружат свою Атлантиду, нам тоже нечего беспокоиться — обязательно объявится следующая.

ГЛАВА 7 ТАК ВСЕ ЖЕ — КОЛОМБО ИЛИ КОЛОННО?

Проплывем над (возможной) грязевой Атлантидой и направимся дальше, по пути Колумба. На этом пути тоже много занимательных загадок, и главная из них, конечно, связана с самим Колумбом. На протяжении столетий, прошедших с его смерти (в 1506 году в испанском городе Вальядолиде), сложилась и утвердилась легенда, будто этот великий мореплаватель и первооткрыватель Америки родился в итальянском городе Генуя, в ту пору — независимой и богатой морской державе, обладавшей многочисленными колониями в Средиземном море и спорившей за гегемонию в этом ареале с Венецианской республикой. Генуя охотно эксплуатировала эту легенду, щедро воздавая хвалу своему великому сыну и поминая его везде, где только возможно — от памятника в морской гавани до названия своего главного аэропорта. Туристам показывали увитый плющом «домик Колумба» в пригороде Порта Сопрана, где якобы прошло Колумбово детство, и рассказывали трогательные истории: о том, как он пристрастился к плаваниям, глядя на корабли, возвращавшиеся из дальних плаваний в генуэзскую гавань; как в возрасте 21 года впервые сам отправился в море; как три года спустя участвовал в морском сражении при мысе Сан-Винцент; как был ранен и спасся вплавь, держась за обломок бревна с утонувшего судна, и как чудесным образом был вынесен на побережье Португалии.