Библейский культурно-исторический комментарий. Часть 2. Новый Завет

Символизм. Как и у *ветхозаветных пророков, многие символы, использованные здесь, призваны вызвать ассоциации с разными образными картинами и не являют собой детальное описание буквальных событий. Читателям, основательно знакомым с ветхозаветной и еврейской *апокалиптической литературой, этот метод толкования будет вполне понятен; более древние символы могут быть переосмыслены в свете новых обстоятельств, но они должны пробудить такой же отклик у читателя, как и в прошлые эпохи. Иногда Иоанн просто объясняет, что означают символы (напр.: 1:20); в других случаях первые читатели могли сами понять их, опираясь на ключи к разгадке в самой книге, или на культурные особенности, или на знания о том, как эти символы трактовались в древности, что было понятно и автору, и его читателям. Иоанн надеялся, что его читатели поймут его мысль (1:3; 22:10).

Историческая обстановка: культ императора. В греческой религии всегда была тонкая грань между человеческим и божественным, и на греческом Востоке люди строили храмы, посвященные римским императорам, начиная со времен правления первого императора; первые такие святыни были построены в Эфесе и Смирне. В Риме сам по себе культ императора рассматривался как символ верности римскому государству, а императоры обожествлялись только после своей смерти. Но некоторые императоры (всех их после смерти не обожествили, а, наоборот, прокляли) были при жизни объявлены богами (Гай Калигула, Нерон и Домициан). Императором во время написания Откровения был всеми ненавидимый Домициан, который требовал поклонения себе при жизни. В восточной части империи поклонение образу императора в его храме было проверкой на верность государству. Считалось, что тот, кто отказывается участвовать в поклонении, подрывает устои государства, и Рим всегда крайне жестоко преследовал религии, которые проповедовали оппозицию его власти.

Домициан репрессировал аристократов, выдворил из Рима астрологов (поскольку они предсказывали его падение) и преследовал философов и последователей религий, которые он воспринимал как враждебные по отношению к себе. Разные источники также показывают, что он подавлял иудаизм и христианство, хотя они на тот момент не разделялись. Данные о культе императора в Азии и прямое преследование христиан в провинции Асия в начале II в. (преследования продолжились во времена Траяна) позволяют полагать, что собственные декларации и поведение Домициана стимулировали развитие ситуации, в которой усиливалось преследование христиан в Малой Азии.

Историческая обстановка: неизбежность конфликта. Иудеи были неофициально исключены из культа поклонения императору, но состоятельные евреи, репрессированные Домицианом и напуганные недавним мятежом палестинских националистов (66–70 гг. н. э.), панически боялись, что их могут заподозрить в связях с мятежниками. Многие азиатские синагоги изгоняли из своих рядов иудео-христиан (2:9; 3:7–9), которые могли при этом столкнуться с преследованиями римлян, если их принадлежность к еврейской нации ставилась под вопрос.

Римляне преследовали все религиозные течения и группы, пророки которых обличали Рим, но Иоанн находит свое особое место в русле *ветхозаветных традиций пророчеств против народов и империй, угнетающих других, особенно народ Божий. Некоторые другие еврейские авторы возвещали суд против Рима, часто изображая его символически и скрыто как Вавилон, Эдом или Киттим, и многие еще жаждали отмщения (эта революционная лихорадка вскоре возникла в Египте и Киренах); но Откровение совершенно недвусмысленно можно отнести к пророчествам о суде над Римом за его мятеж против Бога.

Весть. Откровение раскрывает перспективу вечности, фокусируя внимание на многих важных темах. Это и антагонизм мира в его восстании против *Церкви, послушной воле Божьей; и единство земного и небесного богослужения; тезис о том, что победа зависит от завершения работы Христа, а не от человеческих усилий; готовность принять смерть, защищая честь Христа; утверждение о том, что представители всех наций предстанут перед Его престолом; непреложность Его пришествия вселяет надежду, которая превыше всех земных благ, и др. С самого начала ветхозаветный договор и обетование давали гарантию, служили залогом будущего для народа Божьего. Когда перед Израилем встали проблемы индивидуального спасения, ветхозаветные учения о справедливости и надежде привели их к восприятию таких концепций, как воскресение (Ис. 26:19; Дан. 12:2). Это грядущая надежда далее развивается и вплетается в образную картину Откровения.

Библиография. См. особо работу: G. В. Caird, A Commentary on the Revelation of Saint John the Divine, HNTC (San Francisco: Harper & Row, 1966); G. R. Beasley-Murray, The Book of Revelation, NCB, 2nd ed. (1978; reprint, Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1981); Gerhard Krodel, Revelation (Minneapolis: Augsburg, 1989). См. также: W. G. Morrice, “John the Seer: Narrative Exegesis of the Book of Revelation”, Expository Times91 (November 1985): 43–46. Многие другие работы рассматривают разные темы и могут быть полезны при изучении различных моментов: Andr^e Feuillet, The Apocalypse, trans. Thomas E. Crane (Staten Island, N. Y: Alba House, 1965); Robert H. Mounce, The Book of Revelation, NICNT (Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1977); Elisabeth Schiissler Fiorenza, The Bookof Revelation: Justice and Judgment {Philadelphia: Fortress, 1985); Robert W. Wall, Revelation, NIBC (Peabody, Mass.: Hendrickson, 1991); and James Moffatt, “The Revelation of St. John the Divine”, in The Expositor’s Greek Testament, 5 vols. (reprint, Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1979), 5:281–494. См. также: J. Massyngberde Ford, Revelation, AB 38 (Garden City, N. Y: Doubleday, 1975) — эта работа весьма полезна, хотя и неправомерно критиковалась за свою эксцентричность.

1:1–3 Название и апокалиптическое введение

Название документов часто составлялось из начальных фраз такого рода, как «книга сказаний такого-то» (Тов. 1:1); название книги Иоанна напоминает вступление к некоторым *ветхозаветным пророческим книгам (напр.: Ис. 1:1; Мер. 1:1; Ос. 1:1). Названия обычно прикреплялись к внешней стороне свитка, хотя во второй половине II в. некоторые люди использовали кодекс (рукопись) или современную форму книги, а название помещалось на ее внутренней стороне.

1:1. Большинство апокалипсисов приписывалось выдающимся ветхозаветным героям прошлых эпох; подобно ветхозаветным пророческим книгам, Откровение написано апостолом, которому не нужно было подписываться псевдонимом, потому что современники знали его, он писал, обращаясь к конкретным обшинам (1:4,11). (Другие апокалипсисы не называют конкретных адресатов или используют эпистолярную форму.)

Некоторые откровения в Ветхом Завете (Дан. 7:16; 10:5—21; ср.: Исх. 3:2; Суд. 6:11–23) и многие откровения в апокалиптической литературе (напр.: *1 Енох, и *4 Езд.) были, как считают, посланы через ангелов. Ветхозаветных пророков называли «рабами» Божьими, и Иоанн в начале книги тоже называет себя рабом.

1:2. «Свидетельство» — это юридический термин, хотя его значение выходило тогда далеко за рамки этого понятия. Христиан предавали римскому суду, но в контексте Откровения «свидетельство» является христианским возвещением знаний об Иисусе, которое представляет доказательство в свете последнего суда Божьего (ср.: Ис. 43:8—12; 44:8,9).

1:3. Большинство людей в древности не умели читать, да и не было достаточного числа копий книги (которую переписывали от руки), чтобы каждый мог приобрести ее для себя. Таким образом, благословляется тот, кто читает вслух для собрания (точно так же, как в *синагоге, где был чтец) и кто слушает (как обычно, все собрание слушало читавшего тексты из Писания). «Благословение» было характерно для *Ветхого Завета и еврейской литературы (см. коммент. к Мф. 5:1 —12) и здесь означает, что слушатели должны были понять и повиноваться услышанному. (В Откровении содержится семь таких «благословений» и семь «проклятий» — «горе»; возможно, все они пророческие.) *Апокалипсис обычно предсказывает неминуемый конец времен, непреложность событий, возвещающих этот конец (особенно в 4 Езд., написанной примерно в то же время).

1:4–8 Эпистолярное вступление

Произведения, которые не были строго эпистолярными по своему жанру, но предназначались для читателей, могли начинаться с характерного вступления, как, например, историческая книга 2 Мак. (1:1–2:32, особенно 1:1).

1:4. «Благодать и мир» — это формула традиционного приветствия в древности; см. коммент. к Рим. 1:7. О всеобщем характере послания (которое не могло быть быстро переписано в достаточном количестве экземпляров, а потому читалось посланником поочередно в каждой *церкви) см. в коммент. к Отк. 1:11.