Библиотека душ
Шрифт:
Все, и странные на нашей стороне, и амброманы на другой, подошли к краю, чтобы посмотреть, как они падают, завывая и извиваясь на всем пути вниз, через слои ядовитого зеленого тумана, пока — плюх! — они не нырнули в кипящую реку и не исчезли.
Радостные крики раздались и той и с другой стороны, и я узнал скрипучий голос, который произнес:
— Так им и надо! Все равно чаевых от них было не дождаться!
Это была одна из двух голов с моста, все еще торчащих на своих пиках.
— Разве твоя мамочка не говорила тебе не купаться на полный желудок? —
Последняя тварь, оставшаяся на нашей стороне, бросила свой автомат и подняла руки, пока те пять, что все-таки перебрались, очень быстро исчезали в поднятом ветром облаке пепла.
Мы стояли и смотрели им вслед. Мы уже никак не сможем поймать их.
— Будь проклято наше невезение, — подал голос Бентам. — Даже такое малое число тварей сможет сеять хаос все последующие годы.
— Согласна, брат, хотя если честно, не подозревала, что тебя хоть на воробьиный носок волнует то, что случилось со всеми нами.
Мы обернулись и увидели идущую к нам мисс Сапсан, вновь в человеческом обличии, сжимающую скромно накинутую на плечи шаль. Ее взгляд был прикован к Бентаму, а выражение лица было кислым и неприветливым.
— Привет, Альма! Как замечательно видеть тебя снова! — воскликнул он с преувеличенной радостью. — И, конечно же, меня волновало…
Он неловко прочистил горло:
— Да ведь это я являюсь причиной того, что ты до сих пор не в тюремной камере! Давайте, дети, расскажите им!
— Мистер Бентам очень помог нам, — подтвердил я, хотя мне и не хотелось встревать в перебранку брата и сестры.
— В таком случае, всем надлежит поблагодарить тебя, — произнесла она холодно. — Я удостоверюсь, что Совет Имбрин будет уведомлен о той роли, которую ты сыграл в этом деле. Вероятно, они сочтут возможным смягчить твой приговор.
— Приговор? — переспросила Эмма, пристально глядя на Бентама. — Какой приговор?
Он скривил губы.
— Изгнание. Вы ведь не думаете, что я жил бы в этой дыре, если бы меня желали видеть где-то еще? Меня подставили, несправедливо обвинили в…
— Тайном сговоре, — закончила вместо него мисс Сапсан. — Сотрудничестве с врагом. Измене за изменой…
— Я действовал как двойной агент, Альма, добывая у нашего брата информацию. Я уже объяснял тебе это! — он говорил плаксиво, выставив руки ладонями наружу, как нищий. — Ты же знаешь, у меня есть все основания ненавидеть Джека!
Мисс Сапсан подняла руку, останавливая его. Она явно уже слышала эту историю раньше и не хотела слушать ее снова.
— Когда он предал твоего деда, — обратилась она ко мне, — это была последняя капля.
— Это был несчастный случай, — заявил Бентам, оскорблено отшатнувшись.
— Тогда что стало с крупицей второй души, которую ты извлек из него? — спросила мисс Сапсан.
— Ее ввели испытуемым!
Мисс Сапсан покачала головой:
— Мы восстановили твой эксперимент до самого начала. Им вводили крупицы душ домашнего скота, что может означать только то, что ты приберег душу Эйба для себя.
— Что за абсурдное обвинение! — воскликнул
Бентам. — Ты это рассказала совету?! Вот почему я до сих пор прозябаю здесь, да?!И не мог точно сказать, действительно ли он удивлен или только притворяется.
— Я знал, что ты всегда чувствовала угрозу со стороны моего интеллекта и исключительных лидерских качеств. Но чтобы опуститься до подобной лжи, лишь бы убрать меня со своей дороги… да ты знаешь, сколько лет я провел, пытаясь искоренить такую заразу, как употребление амброзии?! И что мне вообще делать с душой этого бедолаги?!
— То же самое, что хочет сделать с юным мистером Портманом наш брат, — ответила мисс Сапсан.
— Я даже не удостою это обвинение отрицанием. Я лишь хочу, чтобы эта пелена предубеждения спала, и ты бы увидела правду: я на твоей стороне, Альма, и всегда был.
— Ты на той стороне, которая отвечает твоим интересам в текущий момент.
Бентам вздохнул и устремил на нас с Эммой взгляд побитой собаки:
— Прощайте, дети. Было истинным удовольствием познакомиться с вами. Я отправляюсь домой: спасение всех ваших жизней отняло изрядно сил у этого старого тела. Но я надеюсь, однажды, когда к вашей директрисе вернется здравый смысл, мы встретимся снова.
Он коснулся края шляпы и вместе со своим медведем зашагал сквозь толпу, обратно через двор к башне.
— Ну и артист, — пробормотал я, хотя мне в самом деле было немного жаль его.
— Имбрины! — крикнула мисс Сапсан. — Следите за ним!
— Он, правда, украл душу Эйба? — спросила Эмма.
— Без доказательств мы не можем быть уверены, — ответила мисс Сапсан. — Но остальные его преступления вместе взятые достойны пожизненного изгнания.
Пока она смотрела, как он уходил, выражение ее лица постепенно смягчалось.
— Мои братья преподали мне суровый урок. Никто не может ранить вас так сильно, как люди, которых вы любите.
Ветер переменился, послав облако пепла, которое помогло скрыться тварям, в нашем направлении. Оно налетело быстрее, чем мы успели среагировать. Вокруг нас завыл колючий ветер, дневной свет померк. Послышалось резкое хлопанье крыльев, когда имбрины сменили обличия и взлетели, чтобы подняться над бурей. Мой пуст'oта опустился на колени, наклонил голову и заслонил лицо двумя свободными языками. Он был привычен к пепельной буре, но наши друзья нет. Я услышал, как они начали паниковать в темноте.
— Оставайтесь на месте! — прокричал я. — Она скоро уляжется!
— Все дышите через одежду! — скомандовала Эмма.
Когда буря чуть стихла, я услышал кое-что по другую сторону моста, отчего волосы у меня на шее встали дыбом. Три голоса баритоном пели в унисон песню, каждая строка которой перемежалась с тупыми ударами и стонами.
«Внемли звону молотков…»
Бац!
«Внемли стуку гвоздей!»
«А-а-а, мои ноги!»
«Что за веселье, виселицу строить…»