Библиотека мировой литературы для детей (Том 30. Книга 2)

— Разбойники! — кричала она. — Я еще вернусь! Я еще покажу вам! Вам всем житья не будет!

— Может, и вправду она вернется? — спросила Галя у Чебурашки. — Тогда нам действительно житья не будет.

— Не беспокойся, — сказал Чебурашка. — Ветер унесет ее далеко-далеко, и без помощи людей ей ни за что не вернуться. А если она останется такой же вредной и злой, как сейчас, ей никто помогать не станет. Значит, она просто не сможет добраться до нашего города. Ну что, хорошо мы ее проучили?

— Хорошо, — сказал крокодил.

— Хорошо, — согласилась Галя.

После этого мне ничего не оставалось сделать, как взять в руки карандаш и написать два коротеньких слова:

КОНЕЦ ПОВЕСТИ.

Комментарии

МУСТАЙ КАРИМ

(род. 1919)

РАДОСТЬ НАШЕГО ДОМА

Повесть впервые опубликована в 1952 году в Детгизе (авторизованный перевод с башкирского В. Осеевой).

Творческую историю повести М. Карим рассказал в письме к писателю С. Баруздину (1970): „Радость нашего дома“ (повесть) написана в 1952 году. Она возникла из двух воспоминаний. Первое. На фронте один солдат-башкирец после боя ночью из нейтральной полосы вынес раненую женщину с двумя девочками. Они бежали от немцев к нам, а немцы открыли по ним огонь — это было еще в сумерках. Потом тот же солдат отвез их в госпиталь. Женщина умерла. А солдат написал домой жене, чтобы она приезжала туда-то за старшей девочкой (в Днепропетровск). Я больше ничего не знаю ни о девочке, ни о солдате. Но судьба их меня занимала долго. Написал повесть. Но обстоятельства встречи солдата с девочкой изменил. Это одно. Второе. В 1946 году я лечился в санатории Шафраново. Там на базарчике я познакомился с мальчиком семи лет из соседнего аула, который изумительно рассказывал о себе, о своих родных, о живых и умерших. (Он кормился на базаре.) Манера разговора, его голос, жесты запали мне в память. Его я и сделал рассказчиком в повести „Радость нашего дома“. Если в повести есть некоторая доля умиротворенности и слащавости, то все от голоса того мальчика…Мальчик и та далекая девочка соединились в моем взбудораженном воображении и заставили написать эту повесть. Меня многие упрекали, по-моему, ты тоже, за то, что повесть голубовата. А знаешь, пусть так. Ибо дети никогда не жалуются на трудности…В „Радости нашего дома“ я смотрю на мир глазами детей, стараюсь постичь его воображением детей…В „Радости“ я сознательно „приукрашивал“ жизнь и взрослых, их взаимоотношения, чтобы сказать, что при всех ужасах войны мечта о добре и гармонии, человечность и сострадание остаются первоосновой нравственного бытия людей» (М. Карим. Собрание сочинений в трех томах, т. 3. М.: Художественная литература, 1983).

Впечатление от книги точно выразил Г. Гулиа, одним из первых рецензировавший повесть: «Книжка вызывает в читателе чувство радости. Это повесть о дружбе наших народов, и дружба эта показана просто и правдиво» («Литературная газета», 1952, 11 декабря). Сходные оценки содержатся в отзывах Е. Городецкой («Книги, воспитывающие чувство интернационализма». — «Семья и школа», 1953, № 4), Г. Бассалыго («Октябрь», 1952, № 12), О. Г. Чувило («Начальная школа», 1952, № 10). Привлекательность повести, по верному замечанию Н. Ильиной (автора предисловия к изданию: М. Карим. Радость нашего дома. Таганок. М.: Детская литература, 1983), как и творчества Карима в целом, в том, что она «раскрывает побеждающую силу добра».

На русском языке книга неоднократно переиздавалась общим тиражом около 1 миллиона экземпляров.

Мустай Карим — Герой Социалистического Труда (1979). За поэтический сборник «Годам вослед» ему присуждена Государственная премия СССР (1972).

А. Н. РЫБАКОВ

(род. 1911)

КОРТИК

Повесть впервые опубликована в 1948 году (М.—Л.: Детгиз). Вошла в трилогию: «Кортик», «Бронзовая птица» («Юность», 1956, № 11, 12), «Выстрел» («Юность», 1975, № 9).

А. Рыбаков, который с 8-й гвардейской армией дошел до Берлина, еще в Германии начал работать над повестью «Кортик», ставшей его писательским дебютом. Демобилизовавшись, вернулся в Москву, снял комнату и дал себе зарок не выходить, не закончив повесть. В апреле 1947 года повесть была завершена. В интервью журналу «В мире книг» («Рабочий день. (Беседа с Анатолием Рыбаковым)». 1978, № 5) писатель рассказал о том, какие реальные события отразились в книге: «Пишу о том, что знаю… В доме моего дедушки жил комиссар Крылов, из военных моряков. Под именем матроса Полевого я описал его в „Кортике“, придав ему черты моего дяди Миши, М. А. Рыбакова, красного командира, погибшего в конце гражданской войны. Дедушкин характер в нем не только повторился, но, попав в горнило великих событий, раскрылся широко и размашисто… Летом 1919 года мы переехали в Москву. Ехали почти месяц, воинскими эшелонами, через охваченную гражданской войной Россию. Переезд я описал в первой части „Кортика“. Крылов (в повести Полевой) подарил мне кортик. Может быть, и не подарил, до сих пор не знаю: может быть, придумал, может быть — нет, но мне очень хотелось его иметь. Воспоминание об этом чувстве вернуло меня в тот возраст, я стал жить тем временем… Действительность соединилась е вымыслом, соединенное вместе то и другое — правда».

Повесть стала одной из любимейших детских книг. В 1948 году вышло второе издание книги, в 1950-м «Кортик» был издан трижды. Затем «Кортик» почти ежегодно переиздавался в центральных, областных и республиканских издательствах. По рекомендации руководителя детского издательства К. Ф. Пискунова «Кортик» и «Бронзовая птица» включены в первое же издание «Библиотеки приключений» (М.: Детгиз, 1958), т. 13. Впоследствии повесть вошла в «Золотую библиотеку» (М.: Детская литература, 1966).

Несмотря на огромный читательский успех, прессы у этой книги не было. Единственная рецензия, с пророческим названием «Школьники полюбят эту книгу», появившаяся вскоре по выходе повести в свет, была опубликована в «Комсомольской правде» (1948, 30 декабря). Рецензент Ф. Вигдорова верно определила основные достоинства «Кортика»: «Есть в этой книге живой, окрашенный юмором диалог, есть интересное, быстрое и напряженное действие, хорошие, благородные мысли, которые затронут сердце юного читателя». Критика вернулась к обсуждению повести спустя несколько лет в связи с другими детскими приключенческими произведениями писателя. Так, в 1961 году А. Берзер в статье «Тайна кортика и победа Кроша» («Октябрь», № 1) отмечает: «Привлекательность „Кортика“ в том и состоит, что приключенческая канва сюжета очень гармонично переплетается с реалистической фактурой повести в целом… В „Кортике“ фантазия чувствуется постоянно, но это не произвол авторского замысла… фантазия прежде всего реальная черта мальчишеского облика героя». Г. Дробот писательскую установку Рыбакова видит в том, чтобы рассказать «сегодняшнему школьнику о детских годах их отцов… Миша Поляков и Генка Петров — „герои революции и времен нэпа“. Этим определены и их нравственный облик, и круг их интересов… Мир для этих ребят точно делится на добро и зло: добро — революция и Советская власть, организация первых пионерских отрядов, перевоспитание беспризорников, зло — буржуи и все, связанное с ними… Социальные процессы, происходившие в двадцатые годы, обострение классовой борьбы, естественно, определяют психологию детей, способ их действия, смысл их приключений…Интересная и поучительная жизнь открывается перед юным читателем, воспитывает его убедительностью фактов, правдивостью характеров, напряженностью событий» (Привлекательный образ. — «Литературная Россия», 1969, 12 декабря). Серьезному, углубленному анализу «Кортика» посвящена одна из глав книги Е. Стариковой «Анатолий Рыбаков. Очерк творчества» (М.: Детская литература, 1977).

Повесть «Кортик» издавалась общим тиражом около 4 миллионов экземпляров. Переведена на многие, языки народов СССР, издавалась за рубежом — на болгарском, венгерском, немецком, польском, румынском, чешском, китайском, норвежском, арабском, монгольском, английском, французском, финском и др.

В 1954 году В. Венгеровым и М. Швейцером по сценарию А. Рыбакова снят приключенческий фильм «Кортик». Полностью трилогия экранизирована в 1975 году — телевизионные фильмы «Кортик», «Бронзовая птица» и «Последнее лето детства» («Выстрел»). По повести «Кортик» Б. И. Юрцевым составлена одноименная инсценировка, в 3-х действиях с прологом (издана Детгизом в 1953 году).

А. Н. Рыбаков — лауреат Государственной премии СССР 1951 года (присвоена за роман «Водители»), Государственной премии РСФСР за сценарий фильма «Минута молчания» (1973). Удостоен первой премии на Всесоюзном конкурсе на лучшее произведение для детей и юношества за повесть «Неизвестный солдат» (1971).

Ю. В. СОТНИК

(род. 1914)

«АРХИМЕД» ВОВКИ ГРУШИНА. Рассказы

НЕВИДАННАЯ ПТИЦА. «ФЕОДАЛ» ДИМКА. ДРЕССИРОВЩИКИ. ИССЛЕДОВАТЕЛИ. «ЧЕЛО БЕЗ НЕРВОВ». «АРХИМЕД» ВОВКИ ГРУШИНА. БЕЛАЯ КРЫСА. КАК Я БЫЛ САМОСТОЯТЕЛЬНЫМ. «НА ТЕБЯ ВСЯ НАДЕЖДА…» МАСКА.

В 1932 году в детском выпуске газеты «Безбожник» был опубликован первый рассказ Ю. Сотника «Васька Клоп». Однако для критики «настоящий» Ю. Сотник начался «с рассказа о незадачливом конструкторе подводной лодки» («„Архимед“ Вовки Грушина») (С. Сивоконь. Вождь племени исследователей. — «Детская литература», 1984, № 5). Впервые рассказ был помещен в 1939 году в журнале «Пионер», № 12, а затем неоднократно включался в состав сборников писателя.

Остальные публикуемые в настоящем издании рассказы Ю. Сотника впервые напечатаны: «Невиданная птица» — в одноименном сборнике (М. — А.: Детгиз, 1950); «„Феодал“ Димка» — в журнале «Юность» (1955, № 1); «Дрессировщики» — в одноименном сборнике (М.: Детгиз, 1955); «Исследователи» — в журнале «Пионер» (1940, № 4–6); «Человек без нервов» — в сборнике «Невиданная птица» (М.—Л.: Детгиз, 1950); «Белая крыса» — в сборнике «„Архимед“ Вовки Грушина» (М. — Л.: Детгиз, 1947); «Как я был самостоятельным» — в одноименном сборнике (М.: Детгиз, 1958); «На тебя вся надежда…» — в «Учительской газете» (1970, 24, 27, 29 января); «Маска» — в сборнике «Как меня спасали» (М.: Детская литература, 1972). Рассказы Ю. Сотника выдержали многочисленные переиздания в 50—80-х годах. Сборник «Невиданная птица» в 1964 году выходил в серии «Золотая библиотека».

Рассказы Ю. Сотника сразу же были заинтересованно встречены критикой. О своем первом знакомстве с творчеством писателя увлекательно рассказал Л. Кассиль: «Помню, как еще в 1940 году мне позвонил друг, писатель… и радостно спросил:

— Читали в „Пионере“ Сотника?

Я не читал.

Друг мой обрадовался еще больше, так как ему, видно, хотелось самому „открыть“ для меня нового, еще неизвестного мне автора.

— Прелестный рассказ! „Исследователи“ называется… Там, понимаете, учитель пошел исследовать ходы в стене, найденные ребятами, а один из этих ходов вел, понимаете… Нет, я лучше вам сейчас прочту! Погодите, сейчас возьму журнал.