Билет в один конец

В этот раз мои женатые друзья, которые в своих не очень габаритных зонах комфорта то и дело бились об острые углы, решили, что имеют право на рыбалку. К концу сентября осень решительно заявляла о себе, кое-где листья пожелтели и начали облетать с деревьев, но погода на выходные стояла практически летняя, отдельные смельчаки даже купались, дождей не намечалось, и вообще проводы лета – это прекрасно и традиция.

Нас было должно было ехать четверо – Жора Богданов, человек непьющий и потому оказавшийся за рулём, Леха Милославский, Лёва Гуревич и я. У Жоры была отличная машина, большая, вместительная, Тойота Тундра 2008 года с пятилитровым движком. В кузове этой малышки ящик водки просто терялся, так что и удочки, и надувная лодка с мотором, и все остальные вещи не мешали нам свободно располагаться в просторном салоне.

Но в среду ко мне приехали гости, точнее говоря – один гость, мой двоюродный брат Павел. Личность в нашей компании совершенно фантастическая и легендарная.

Паша – милейший человек, под два метра ростом и весом в полторы сотни килограмм, на пять лет младше меня, был единственным сыном маминой сестры, тети Светы. Тоже личности фантастической и легендарной, потому что только такая женщина могла родить Пашу от дяди Толи – тогда еще лейтенанта, дослужившегося потом до полковника в каких-то спецвойсках. Дядя Толя первый раз увидел своего сына, когда тому было больше года, и с тех пор они виделись эпизодически, но души друг в друге не чаяли. Анатолия Громова я помню загорелым, веселым и всегда трезвым – даже после выпитой в одно лицо почти залпом бутылки водки. На пятнадцать лет он подарил мне, втайне от родителей, пистолет – настоящий, боевой, со словами «вдруг когда-нибудь пригодится», и научил из него стрелять. На двадцать он привез к нам на старую еще дачу снайперскую винтовку, но, выпив с отцом, признал, что это «перебор», и увез обратно с собой, оставив только оптический прицел и десяток патронов. Дядя Толя вечно мотался по своим служебным делам, утверждал даже, что страсть к перемене мест у него от его предков – ассирийцев, и пропал где-то в Южной Америке два года назад.

Не то чтобы тетя Света и дядя Толя были плохими родителями – даже наоборот, думаю, любой ребенок хотел бы отца-героя и мать-хирурга, но государство упорно не давало им шанса заняться полноценным воспитанием Павла Громова. Когда его отец отстреливал в Африке местное неуступчивое население, а мать моталась по командировкам, Пашка переезжал к нам, иногда на неделю-две, а бывало, что и на пару месяцев. Ходил со мной в одну школу, потом даже почти поступил в тот же институт, что и я, но вовремя передумал и выучился на врача-травматолога. Больные его обожали – и как тут по-другому себя поведешь, когда твою ногу или руку берет в ручищи монстр в белом халате. С таким лучше не ссориться, а выздороветь побыстрее.

И была, да так и осталась у Пашки одна особенность, которая и делала его фантастическим и легендарным. Он постоянно влипал в какие-то истории, точнее говоря, сам эти истории создавал. И почти каждый случай был прямо-таки эпическим.

В мой восьмой день рождения мы отправились в парк аттракционов. Что может сделать с качелями и каруселями трехлетний пацан, поедающий мороженное? Паша ткнул этим эскимо в распределительный щит, который почему-то именно в этот день и час был открыт. Способность Паши, как тогда выяснилось, подразумевала, что мир будет подстраиваться под него для большего эффекта. Колесо обозрения починили только к вечеру, в ручном режиме его так и не смогли запустить – по иронии судьбы щиток находился рядом с механизмом управления, и в возникшем пожаре шестерни заклинили. Зато другие аттракционы, на которые трехлетнему пацану разрешали проходить, были в полном порядке.

В цирке, куда восьмилетнего Павлика пустили исключительно по недосмотру, брошенная им банановая корка стала причиной побега животных – дрессировщик, засмотревшись на смышленого карапуза, ковыряющего в носу, подскользнулся и головой протаранил работника сцены, запиравшего клетку с тиграми. Циркачи оказались в клетке, тигры гуляли по цирку, а Паша, которого пустили за кулисы, перепутав с сыном билетерши, веселился. Хорошо, что тигры были сытые, всё обошлось возвратом билетов и визжащей толпой, сбившей одну из опор, на которую крепился шатер. Упавший купол разделил ошалевших животных и не менее ошалевших зрителей, которые потом прорывались с боем сквозь обрезиненную ткань. Скандал был жуткий, виновник – дрессировщик, утверждал, что не виноват, но ему, естественно, никто не верил.

Когда Пашка стал постарше, а его рост достиг ста девяноста сантиметров, за ним табуном ходили девушки, но он выбрал одну и единственную – она оказалась дочкой местного авторитета. Не знаю точно, что произошло, рассказывали о перестрелке, случившейся в одном из ресторанов города, с продырявленными в решето стенами и всего лишь одним раненым, но помню, сам Громов-старший срочно вернулся из своей очередной командировки, чтобы спасти сынулю от преждевременной свадьбы.

На самом деле таких случаев было множество, с годами ничего не изменилось, и каждое Пашкино появление означало, что спокойной жизни не будет.

Выехали мы в пятницу под ночь, чтобы уже рано утром выдвинуться к рыбным местам. Рыбалка в конце сентября дело ответственное и совсем не простое. Атмосферное давление скачет, и рыба даже при ясной погоде может не клевать. Зато как раз в это время хищная рыба нагуливает жирок, так что и щука, и окунь, и судак отлично ловятся на спиннинг.

Я предпочитаю ловить на блесну – щука на большой глубине, а речка примерно в паре километров от наших участков разливается в ширину метров на 50 и в глубину до 10, хватает почти любую наживку. Леха – тот мастер по судакам, прошлой осенью рыбину килограмма на четыре вытащил, сам не видел бы, не поверил. Жорик с Левой поехали просто за компанию, первый – закусить, а второй – выпить и отдохнуть от жены.

Мы подъехали к даче почти в полночь, поставили машину во двор и разбрелись по комнатам, а на рассвете по лесной колее выдвинулись к месту лова, к насиженному уже за несколько лет месту.

Не могу назвать себя заядлым рыбаком, свежий воздух, отличная природа и не менее отличная компания, на мой взгляд, куда важнее самого процесса рыбалки. Даже водка практически не пьянит, а наоборот – бодрит, да и выпили почти ничего, одну бутылку на пятерых, точнее говоря на четверых. Зато наотдыхались так, что предстоящая рабочая неделя у моих друзей уже не вызывала явного отторжения. Ну а мне, по причине общей ленности и небольшой загруженности, было просто хорошо и комфортно.

На удивление, Паша не создавал проблем, наоборот, улов у него был что надо – вытащил из воды девушку и какое-то время вешал ей лапшу на уши, видимо небезуспешно, телефон она свой ему дала. Девушка жила в доме отдыха, Павел уезжать пока не собирался, так что у него были все шансы на развитие отношений.

Возвращались мы на дачу без Пашки, тот появился только под утро, получив за завтраком выговор от моей матери, который, впрочем, был отменен, стоило ей узнать, что девушка из хорошей семьи и очень порядочная. Так что под дружные смешки остальных участников мероприятия мамино внимание переключилось на меня – типа, вот Паша нашел себе невесту, а ты никогда не женишься. Пашка помигивал, рассказал матери, какая у его будущей избранницы есть замечательная подруга, за что получил пинок под столом.

Воскресный день прошел на том же месте, Жора даже искупался, распугав оставшуюся рыбу, народу прибавилось, но к четырём вечера на берегу уже почти никого не осталось. Вечером, с пакетами копченой рыбы, банками варенья и солений, корзинкой ремонтантной клубники и хорошим настроением, друзья на Тундре отчалили в город.

Стемнело, мы с родителями и Павлом сидели на веранде у антикварного медного самовара, прихлебывая чай и заедая его плюшками, глаза практически слипались, и я совсем уже решил отправиться на боковую, как вдруг Пашка обнаружил, что оставил у реки свою сумку.

– Марк, дай велик, сгоняю к реке, я ее точно у берега забыл.

Паша по жизни был оптимистом. Хотя основания у него были – мы уходили от реки практически последние, народу уже почти никого не оставалось, сумка у Пашки была незаметная, цвета хаки, немудрено, что он ее не заметил, когда уходил. Да и нам никому в глаза она не бросилась, значит, и другие, может быть, мимо пройдут.

– Сейчас, подожди, наберу ребят. Может ты у Жорика в машине выронил, или здесь где-нибудь валяется. Если не отыщется – вместе сьездим на квадрике, вдвоем быстрее найдем.