Билет в страну дождей

Сержант, махнув рукой своим людям, вымелся с камбуза.

Элизабет, подхватив Анастаса, под локоток, чинно выплыла в коридор, оставив нас, со Стивом, наводить порядок.

– Сержант!
– Голос дока, с настенной панели, привлёк моё внимание, когда уборка подошла к концу, а я, занимался лёгким завтраком, на всю "гоп - компанию".
– Сделай, пожалуйста, для лейтенанта, бульон, свой, особый! И кашу, только жидкую. Он, пару дней, не в форме будет, надо уважить человека.

Изображение док не включал.

– Хорошо, Иннокентий Владович! Через часик - занесу кашу.

– Спасибо! И - никому не слова!

– Поздно, Док. Все уже знают.
– Честно предупредил я.
– Вам, лично, может тоже, что - то надо?

– Нет, Данн. Спасибо.
– Док отключился.

– Стив! Говядину, два кило, с косточкой, большую морковку, луковицу. Будем, товарищу лейтенанту, бульон готовить!

– "Гав"!

Секрет хорошего бульона - прост. Надо правильно выбирать мясо! Лучше всего - с косточкой, мозговой. Хорошо его промыть и, самое главное - не упустить пену!

Считается, что лучший бульон - куриный. Это - глубокое заблуждение! Куриный - проще, быстрее - не более того. Бараний и свиной, на мой вкус, излишне жирные. А вот говяжий, хм, при правильной варке, да со специями - ум-м-м, мням!

Руки, снова занялись полезным делом, давая отдых голове.

Сколько раз, вот так, занимаясь готовкой, я придумывал сотни каверз и сложных дел. Отдавая готовку, на волю рук, изредка задерживая взгляд на стоящие, на плите кастрюли и сковороды, на парящую, мантоварку и освещённое окно, духовки, ловлю себя на мысли, что мне нравится. Мне нравится видеть довольные и сытые лица людей. Улыбчивые и масленые. Нравится, так же сильно, как и летать, на "Терьке", и, заставь меня сделать выбор - я все оставлю, как есть!

Ведь это самое, "как есть", связано, для меня, еще с одной любовью - с "Сигоном". С моим первейшим кораблем. С моим, ставшим безумно родным, экипажем. С моей каютой, в которой есть место, всему, что мне дорого.

Жаль, только, что нет на "Сигоне", всего одного человека, с которым, как то уж странно повязала меня судьба.

Даже и не знаю, может быть, я всё напридумывал, но... Если нет фантазии, если душа не летит - нет тебе места. Нигде. Ни на Земле, ни в космосе. Пока человек завязан, на себя, единственного и любимого, хоть ты голову ему разбей, хоть второе пришествие устрой - всё едино, пустышка будет, а не человек...

– Шеф! Каша готова!
– Доложился Стив.

– Так, Стив! Всё посолено, специи - заготовлены. Я - к доку. Будут искать - я у него.

Стив, отсалютовав, манипулятором, развернулся и отправился доставать из духовки, противень, с булочками.

Конечно, Конни Ли - девушка миниатюрная, но... Скафандр, даже легкий, чертовский - тяжёлый. Так что вред, нанесённый моим запасам, надо устранять. А страдать от отсутствия сдобы, себе, экипажу и, даже - десантникам, я не позволю!

Подхватив судок с кашей, отправился к доку, в лазарет.

В лазарете было шумно.

Капитан, распекала дока, Оберин, громко фыркал, а лейтенант Хару, страдальчески водил глазами.

Глядя на него, сразу приходила народная мудрость, о собаках - всё понимает, только сказать - не может!

Замерев, я внимательно осмотрелся.

– Матильда, ну не рассчитал я, не рассчитал! Кто же знал, что их навороченные скафандры - такие не навороченные!

– Ага, заехать в челюсть - ты рассчитал! А то, что юношу вынесет, с пандуса - не рассчитал?! Ты что, совсем, в маразм, впал?! У тебя - бронедоспех! Скафандр ПРОРЫВА!!! А ты - тяжу, в челюсть!

– Капитан поморщилась.

– Да, старый добрый, "Илюша", показал свои достоинства, перед новоделом...
– Покачал головой, Анастас и засмеялся.
– Четыре тонны, на удар, против полутора! Юноше сильно повезло, что отделался только сломанной челюстью. Мог и шею свернуть!

Лейтенант, блеснул глазами, вскинулся что - то сказать, но поморщившись - махнул рукой.

– Обед больному!
– Провозгласил я, обращая на себя внимание.

Очень зря, между прочим, обращая на себя внимание.

– А! Вот и второй, извращенец, явился!
– Воскликнула капитан.
– Ну, рассказывай, на кой ты, бедных доблестных десантников, в морозилку, засунул?

– Я здесь ни при чем! Они сами, на камбуз, припёрлись!
– Открестился, разом от всех обвинений, я.

– Они, к твоему сведенью, полчаса, в промёрзших скафандрах, провели! Доку, вон, пришлось уколы ставить!

– В задницу!
– Толи уточнил, толи - послал, Петрович.
– И, одному, освобождение, на три дня. Это ж десант, Тильда, уже завтра - будут шустрить, а послезавтра, когда "Хокку", выйдет - все будут, как огурчики!

– Ага, зелёные и в пупырышках?
– "Наивно" поинтересовался я, пытаясь шуткой, разрядить обстановку.

Лейтенант, снова страдальчески поморщившись, махнул мне рукой, подзывая.

– Привет, "Хокку"! А я, тебе, кашу принес! Жи-и-и-иденькую!
– Глядя на страдальческое выражение лица, пытаясь не рассмеяться, я открыл судок и достал чудесную манную кашу!

Лейтенанта, передернуло.

– Ешь, молча. И радуйся, что руки целы, а то ещё и кормили бы, с ложечки!
– Приказал док.
– Нет, ну видел же, что танк стоит, нет, полез с голой пяткой!

Лейтенант, со вздохом, принялся засасывать кашу. Если бы в его глазах, я не прочел смертный приговор, может быть, даже попытался ему сказать ещё что-нибудь.

Спасибо инстинкту самосохранения, промолчал.

– Вот, Петрович, ты скажи мне, как теперь будем объяснять командованию базы "Ханса", каким образом, у вверенных нам десантников, испорчено пять из одиннадцати, скафандров?
– Капитан Баханн, встала со стула.
– Ладно, два размороженных - спишем на Данна - ему ещё четыре года трубить, отработает. Но, скаф лейтенанта, командирский "Алатырь", на кого спишем? Или два, которые, Элизабет, перепрошила? Не команда - стихийное бедствие!

Я - фыркнул.

– А во всём, между прочим, ты, Данн, виноват!
– Улыбнулся Анастас.
– Без тебя, все наши учения, проходили бескровно!

– Без меня - вы их и не проводили!
– Отрезал я.
– Я в бортовом журнале смотрел. Последняя учебная тревога была семь лет назад - пожарная!

Капитан, инженер и медик, переглянулись.

– Далеко пойдёшь, сержант!
– Обрадовался Док.
– Если "контра", не остановит!

"Контрик", махнул рукой.

– Но, в любом случае - и вправду, виноват ты, Данн!
– Док, внимательно наблюдал, как его больной поглощает кашу.
– Из - за Тебя, нас на Мошну, отправили! Сидели бы тихонько на "Байкале", и тревог бы не было!