Билеты в один конец

Похоже, я нехило себя накрутила. Дурочка.

Оставляю мобильник мужа в покое и иду в гардеробную, чтобы снять с себя все, как он просил, и быть перед ним в одних сережках, которые стоят охренеть как дорого.

Отвлекает сообщение, которое приходит на мой телефон. Оно от Лены.

«Ну как ты там? Толя вернулся? Поговорили?» – спрашивает она.

«Да».

Я быстро делаю фото сережек, которые держу в кулаке, и отправляю ей вдогонку.

«Воу-воу! Какая красота! Сейчас ослепну, – пишет Лена. – Замаливает грешки?» – И хихикающий смайлик.

Эти слова как ножом по сердцу.

«Мы поговорили. Я даже мобильник его проверила. Все чисто».

Лена шлет сложенные ладошки.

«Ну и замечательно. Значит, мы ошиблись. Хорошего вечера, то есть жаркой ночи».

Сев на пуфик напротив зеркала и сжав сережки в руке, я смотрю на свое отражение.

– Танюш? – доносится из спальни, а следом раздаются шаги.

Толик появляется в гардеробной. Вокруг его бедер обернуто полотенце. Муж выглядит великолепно в свои тридцать пять. Будто мой ровесник, хотя он старше на десять лет. Успешный, красивый, развитые мускулы четко прорисованы на смуглой коже…

Поток восторженных мыслей превращается в хаос, потому что Толя подхватывает меня на руки и несет в спальню.

– Серьги… Я не успела надеть, – вспоминаю между его горячими поцелуями.

– Да хрен с ними. Потом. – Он снова накрывает мой рот своим, гладит бедра.

Я провожу пальцем по шраму на его щеке, и дурацкое видео, чертовы слова Лены и собственные подозрения «заполняют эфир», мешая сконцентрироваться на том, что сейчас происходит между нами.

Впервые за долгое время я не могу кончить. Хотя Толик старается. Выдохшись и, очевидно, поняв, что бесполезно, он финиширует несколькими резкими толчками и, перекатившись на спину, смотрит в потолок.

– Это из-за того видео? Обычно ты кончаешь, стоит столько прикоснуться, а сегодня что?

– Толь…

– Я из кожи вон лезу, чтобы у нас все было. Пру вверх по карьерной лестнице, дом – полная чаша, два раза в год море. Чего тебе не хватает, Тань? Может, ты дома засиделась и надо чем-то серьезным заняться, а не музыкой и вышиванием?

Я поджимаю под себя колени.

– Тебе же нравились мои увлечения. Сам ведь друзьям хвалился, что твоя Таня когда-нибудь станет первоклассным дизайнером или организатором детских праздников, на которых будет исполнять песни собственного сочинения.

– Тань, извини…

Муж пытается схватить меня за руку, но я успеваю подняться с кровати и ухожу в ванную. Следом никто не идет.

Когда, приняв душ, возвращаюсь, Толик спит, а на моем телефоне сообщение от него: «Люблю тебя, малыш. Извини, если обидел». Рядом с мобильником лежат серьги – те самые.

Даже стыдно становится за свое поведение. Ладно, утром все компенсирую. Я устраиваюсь под боком у мужа и засыпаю.

Просыпаюсь в кои-то веки не первой. Толик встал раньше, хотя у него выходной. Потерев глаза, я наблюдаю за его сборами.

– Ты куда? – Сажусь в кровати и потягиваюсь.

– Кота материного покормлю и в строительный заеду. Ты просила полку на балконе закрепить. – Муж наклоняется и чмокает меня в щеку. – Скоро буду. – Он берет свой телефон и уходит.

Провожаю его долгим взглядом и решаю: раз у меня полноценный выходной, то займусь делами.

Я звоню Елене Николаевне, спрашиваю, как она, как Алиса. Поболтав немного с дочкой, готовлю обед. Затем сажусь поработать. Хотя работой это сложно назвать. Скорее хобби… Все мечтаю, что однажды оно принесет прибыль, и большую. Пока я только в начале пути. Заказы есть, но их мало.

Толик возвращается ближе к полудню. Ставит пакеты с покупками на пол, бросает ключи на комод. Сегодня я встречаю его уже без всяких глупостей и качелей, которые были вчера. Забираю продукты, интересуюсь, как там Никуша, мейн-кун Елены Николаевны.

– Все хорошо, – отвечает Толя.

Пока он в душе, я разогреваю обед и нарезаю овощи, пританцовывая под тихую мелодию, которая льется из телевизора.

Рука с ножом замирает над разделочной доской, когда на телефон мужа приходит уведомление. Потом еще одно. И еще.

Сомнения и любопытство толкают заглянуть.

«Самуил Яковлевич».

И черт меня дергает открыть. Лучше бы не делала этого!

«Извини, знаю, что нельзя, но захотелось сказать. Ты невероятный… Потрясающий… Завтра Ника кормим в то же время?»

«Думаю о тебе постоянно. Замучилась трусики менять».

Сердце не просто сжимается – оно корчится от боли. Глубокий вдох. Второй. Никакого толку. Все происходит будто в замедленной съемке. Исчезают звуки, слабеют конечности. Нож падает на пол.

Какая-то дешевая мыльная мелодрама! И я в ней главная героиня.

– Пахнет изумительно, – бодро говорит Толик, появляясь на кухне.

Медленно поворачиваюсь, сжимая в руках его телефон. Смотрю на мужа и не верю, что он мог… Человек, которому я всецело доверяла, от которого родила дочь, с которым думала встретить старость… Человек, который нас с Алисой на руках носил…

– Чего? Чего тебе не хватало? – Я со всей силы швыряю в Толика телефон.

А следом хочется разгромить и всю кухню.

4 глава

Таня

– Тань, ты с ума сошла? – Толя поднимает свой телефон, который, отлетев от него, с громким «хрясь» приземлился на пол.

– Надеюсь, экран весь разбит? Или нет? Живое место осталось? Чтобы ты прочитать смог, какие влажные трусы у твоей любовницы.

Муж крутит в руках мобильник, но смотрит уже не на него, а на меня.

– Вдребезги, Тань. На хуя так делать? Там важная информация.

Вдребезги! Только не телефон, а наша семейная жизнь и наше будущее с Алиской.

– Как ты мог, Толя? Чего тебе не хватало? – повторяю свой вопрос, пока я еще не скатилась в дешевую истерику и в состоянии выслушать ответ.

Хочется, как в тупых мелодрамах, плакать, бить посуду и выкидывать из окна Толины вещи. Но что-то мешает это сделать. Может, моя зацикленность на правильности, а может, воспитание. Хотя оно не только про манеры, но и про способность адекватно реагировать на плохое воспитание других. То, что сделал мой муж, явно не назовешь хорошим поступком.

– Ты головой поехала? Чего мне не хватало? Про что ты вообще? – повышает голос Толя.