Билл — герой Галактики. Том 2

— Привет, Сильвия! — окликнул Билл.

— Снова ты, — буркнула она. — Выходит, тебя не пристрелили. — Оглядев Билла с ног до головы, Сильвия указала в угол приемной, где приоткрылась дверь: — Снорри ждет. Заходи.

— Рад был встретиться, — промурлыкал Билл.

Сильвия презрительно фыркнула и отвернулась. Сид и

Сэм поволокли Билла в комнатку со скамьей.

— Снорри? — спросил Сэм с подозрением.

— Ну да, — отозвался Сид с воодушевлением в голосе. — Наверно, он убедил генералов в своей полезности. Или предал нас.

— Он офицер, — сказал Билл. — Офицеры все враги. Вы что, только вчера на свет родились?

— Елки-палки, Билл, так нечестно! — На экране возник Снорри Якамото, который протянул руку, повернул регулятор и убавил громкость звука. — Может, в вашей армии и принято клеветать на офицеров, но у нас демократия. По крайней мере, была — совсем недавно.

— Предатель! — вскричал Сэм.

— Коллаборационист! — заявил Сид.

— Где наш обед? — поинтересовался Билл. — Нам обещали, что будет обед.

— Билл прав, — изрек директор. — Вам и впрямь не помешает подкрепиться, иначе вы не сможете убежать.

В стене открылся люк, из которого выехали три подноса с горячими, дымящимися супербургерами. Билл накинулся на них как зверь: он жевал, глотал, пускал слюни и плотоядно урчал, предоставив Сиду с Сэмом разбираться, что имел в виду Снорри. К тому времени, когда на подносах ничего не осталось, все вопросы, похоже, были сняты.

— А пива у вас нет? — справился Билл.

— Нет, — ответил Снорри с экрана. — Постарайтесь не забыть, что я только притворяюсь предателем. Я решил, что если останусь на своем месте, то принесу президенту Гротски гораздо больше пользы. И вот результат! Елки-палки, все, пожалуй, обернулось к лучшему, а?

— Как будто, — неохотно признал Сэм.

— Итак, ребята, через несколько минут вы отправитесь в путь. Ваша машина стоит в гараже, куда ведет мой личный тайный ход. Насколько мне известно, пропуск по-прежнему висит на лобовом стекле. Да вы ешьте, ешьте. Билл, раз ты уже сожрал все, может, перекинешься со мной парой словечек?

В стене распахнулся еще один люк, за которым начинался узкий и темный проход. Билл чувствовал, что, пока он не залезет туда, с ним ничего не случится, однако не послушался внутреннего голоса, забрался в проход и очутился в кромешной тьме, словно попал на дно шахты, ибо люк моментально захлопнулся.

— Елки-палки, Билл, давно не виделись, правда?

Загорелся тусклый свет, который постепенно сделался ярче, и тогда стало возможным различить в нише, каковая украшала противоположную стену помещения, крохотный кабинетик. Вообще-то, с точки зрения человека, это был отнюдь не кабинетик, а целый кабинетище, но для существа семи футов ростом, которое сидело за письменным столом, он явно не подходил по размерам. Перед столом возвышалась камера, провод от которой тянулся к компьютеру последней модели с надписью над дисплеем: «Преобразователь чинджеров в людей».

— Бгр! — вырыгнул Билл. — Что ты здесь делаешь?

— Елки-палки, Билл, ты не знаешь, как тяжело усидеть на месте нормальному, здоровому чинджеру! Не хочешь повспоминать наши похождения в учебном лагере имени Леона Троцкого, когда я скрывался под омерзительной личиной Трудяги Бигера?

— Нет! — презрительно отрезал Билл.

— Хорошо, — отозвался с нескрываемым облегчением Бгр. — Откровенно говоря, я возненавидел вашу армию. Сборище ослов! Однако мне казалось, даже ты догадываешься, что тут, на Вырви-глазе, не обошлось без чинджеров. Меня послали сюда с заданием содействовать возникновению и развитию движения борцов за мир. Елки-палки, к сожалению, все пошло слегка наперекосяк. Нам, чинджерам, предстоит многому у вас научиться. Убивать своих — я бы никогда до такого не додумался!

— Та ступня, которую ты мне дал в последний раз... — начал Билл.

— Сейчас не время, — перебил Бгр. — Сказать по совести, Билл, ты изрядно разочаровал ЧРУ, Чинджерское разведывательное управление. Мне кажется, мы не сможем снабжать тебя стопами до тех пор, пока ты не провернешь какой-нибудь действительно серьезной операции. И потом, чем тебе не нравится твоя нога? По-моему, смотрится неплохо. — Бгр причмокнул, затем подался вперед и устремил на Билла пронизывающий взгляд. — Ты что, не понимаешь, что в твоих руках — судьба нашего проекта? Ты единственный, кто может восстановить демократию на Вырви-глазе! Я думал, мой приятель Миллард пришелся тебе по душе. Елки-палки, Билл, постарайся если не для меня, то хотя бы ради него!

Билл призадумался.

— Как насчет добавки супербургеров и пива?

— Считай, что уже получил.

— Заметано! — Минуту спустя Билл вытер подбородок, облизал пальцы, рыгнул и спросил: — Значит, я смогу выбраться отсюда?

— Разумеется, сможешь.

— О’кей. Показывай, где выход.

На поверхности планеты со времени переворота как будто не произошло сколько-нибудь существенных перемен. Бомбы по-прежнему падали как и куда попало, дороги по-прежнему находились в отвратительном состоянии, а жизнь кипела в основном на подземных бульварах с магазинами, где собирались вырви-глазнийцы, спасавшиеся от всепрощающей любви Императора, которую тот являл через свои доблестные войска.

В небе клубился дым, сквозь который с трудом просвечивало солнце; тем не менее на поверхности, если не считать бомбежек, было куда веселее, чем в шахте.

Сид, Сэм и Билл ехали в бронированном лимузине, откинув люк, и наслаждались свежим ветром, а заодно восхищались собственным остроумием, которое позволило им весьма ловко провести часовых у ворот шахты.

— Шикарная была задумка, Сэм, — проговорил Билл. — Слушай, объясни ее мне еще разок, ладно?

— Елки-палки, Билл, может, хватит? — сказал Сэм, вылезая из вороха бумаги, с которой пытался проделать нечто непонятное. — Наш замысел отличался невероятной глубиной и утонченностью. Если до тебя ничего не дошло за предыдущие восемь раз, не дойдет и в девятый. Передохни, расслабься, подыши свежим воздухом!

Билл пожал плечами, привстал и высунулся в люк, вдохнул полной грудью, поперхнулся, закашлялся, потом сокрушенно вздохнул. Через несколько часов они доберутся до города, который Сид, Сэм и Бгр (телохранители продол жат и считать того Снорри Якамото) выбрали для драматического представления с участием Билла — то есть для произнесения исторической речи против военной диктатуры. Они разыщут танк, Билл заберется на башню и призовет население к борьбе за демократию; генеральский режим падет, на планете воцарится мир, а Билл получит непыльную работенку.

План был достаточно прост, и Билл одобрял его всей душой, однако испытывал известное беспокойство по поводу речи.

Драматическая, так сказать, часть Билла нисколько не тревожила, ибо он, учась еще в начальной школе, занимался в театральной студии; школьная газета охарактеризовала его выступление в пьесе «Чудовище с десятью пальцами» как «бередящее сердца». Билл тогда изображал один из пальцев.

Но в той роли, несмотря на то что она потребовала от будущего Героя Гатактики поистине колоссального напряжения, почти не было слов, которые следовало произносить. Да что там говорить: даже в свою бытность вырви-глазнийской знаменитостью Билл изрекал на торжественных встречах от силы две-три фразы. А тут целая речь!