Биология: Страна вечных загадок

Мы уже говорили, что ловушки непентесов бывают различной формы и величины. В девственных лесах острова Борнео, расположенного в Индийском океане, встречаются непентесы с урнами колоссальных размеров — высотой 40–45 сантиметров. Отверстие такой урны настолько велико, что туда может свободно проникнуть голубь. Таким большим птицам там, однако, нечего делать, но маленькие птички, питающиеся насекомыми, действительно попадают иногда в такие гигантские урны; улов растения в таких случаях бывает очень богатым.

Еще любопытнее растение, которому дано красноречивое название мухоловка. Это небольшое растение встречается на болотах Северной Америки. Его, впрочем, можно увидеть в оранжерее ботанического сада. Мухоловка ловит насекомых при помощи листьев, действующих как клапан. Листья расположены в виде розетки у основания стебля, как и у росянки, но устроены они гораздо сложней и действуют иначе, чем листья росянки. Каждый лист состоит из двух половинок, между которыми проходит толстая жилка, переходящая в широкий плоский черешок. Края листа зазубрены, а на поверхности его находятся небольшие железы красного цвета, выделяющие пищеварительный сок. Посредине каждой половины листа торчат три чувствительных волоска.

Теперь представьте себе такую сценку. К мухоловке подлетает муха и садится на один из ее листьев, чтобы полакомиться соком. Ползая по листу, она задевает ножками или хоботком один из чувствительных волосков. Половинки листа мгновенно захлопываются, и муха оказывается в плену. Она бьется, стараясь выбраться на волю. Но чем больше жертва усердствует. тем сильней она раздражает чувствительные волоски и тем плотнее сжимаются половинки листа. Зубцы их заходят один за другой так, что попытки мухи освободиться становятся совсем уж безнадежными. Наконец жертва успокаивается. Она вся облита пищеварительным соком, выделенным железами. Несколько часов спустя лист раскрывается, половинки его принимают первоначальное положение. Вместо мухи на них лишь жалкие остатки ее рогового панциря...

Дарвин написал книгу о насекомоядных растениях, где привел много опытов, которые он проделывал, чтобы обстоятельно изучить действия мухоловки. Он, например, хотел узнать, одинаково ли чувствительны листья мухоловки к различным раздражителям. Как действуют на них сильный ветер и струи дождя? Для этого он очень сильно дул через стеклянную трубочку на волоски листа. Вот что пишет об этом сам ученый:

«Эти дуновения были встречены с таким равнодушием, с каким, без сомнения, растения относятся к жесточайшему ветру,— лист не захлопнулся. А между тем достаточно мухе задеть раз-другой волоски, и лист моментально приходит в действие. Так же «равнодушно» относится лист мухоловки к сильным ударам водяной струи: половинки его не смыкаются. Отсюда ясно, что ни дождь, ни ветер на мухоловку не действуют, и листья ее, так сказать, по-пустому, без нужды, не захлопываются; очевидно, что волоски этих листьев, очень чувствительные к прикосновению жертвы, нечувствительны к такому сильному раздражению как удары дождевых капель или ветра».

Изучая работу листьев этого оригинального растения, Дарвин проделал еще более интересные опыты. Он установил, что, если положить на лист мухоловки камешек, кусочек дерева, стекло или пробку, лист бездействует, и его железы не выделяют пищеварительного сока. Однако если положить на него кусочек мяса или круто сваренного яйца, или даже просто комочек промокательной бумаги, пропитанной мясным соком, лист будет действовать: поверхность его обильно покроется пищеварительным соком. Следовательно, волоски и железы мухоловки «отвечают» на такие раздражения, которые вызываются веществами, поддерживающими ее существование, и не откликаются на раздражения, не служащие этим целям.

Описанные здесь насекомоядные растения — а таких растений известно сейчас более 500 видов — обычно живут на болотистой почве, в общем бедной питательными веществами. Этот недостаток восполняется возможностью ловить насекомых и переваривать белки, которые имеются в них.

Принято считать, что живое вещество, из которого построено тело растения, нечувствительно к различным раздражениям, что возбудимость и способность двигаться являются отличительными свойствами только животных. Это в корне неверно. Подвижные волоски росянки, захлопывающаяся крышка на «кувшине» непентеса, чувствительные волоски и железы мухоловки, а также подвижные лопасти ее листьев — все это наглядно показывает, что о возбудимости и подвижности можно говорить, говоря о растениях. Мир растений и мир животных, несмотря на огромную разницу, в основных чертах все же сходны между собой.

Живая природа бесконечно изменчива. Ее творческие силы, способность к преобразованиям — неистощимы. Ловушки насекомоядных растений блестяще подтверждают эту мысль: ведь они не что иное, как листья, видоизмененные для выполнения определеннгой задачи.

В постоянной борьбе за существование у животных и у растений постепенно вырабатывались разнообразнейшие приспособления к условиям окружающей их среды. Ловушки насекомоядных растений — одно из самых удачных и удивительных приспособлений.

Чадолюбивые отцы

Мы привыкли думать, что все заботы о потомстве целиком падают на самку. Да и факты это подтверждают. Обычно самки высиживают яйца или вынашивают детенышей в своей утробе. Самки кормят детей, защищают, воспитывают их и учат ориентироваться в окружающей обстановке. Однако более обстоятельное знакомство с жизнью животных показывает, что зачастую немало забот о потомстве выпадает и на долю самцов. Достаточно вспомнить хотя бы аистов, пингвинов и многих других птиц, у которых самцы и самки чередуются в трудном деле высиживания яиц. Но не об этом сейчас пойдет речь. Хочется привести несколько примеров, показывающих, что иногда все заботы о потомстве полностью лежат на самцах, а самки проявляют в этом отношении поразительную «беззаботность» или «равнодушие». Классическим примером может служить небольшая рыба — колюшка.

Самец колюшки — задиристое создание. С другими самцами он постоянно вступает в драку, да и к самкам до поры до времени особого расположения не проявляет. Но вот приходит брачная пора. И самец колюшки преображается. Его будничная бледно-зеленая чешуя становится ярче: она отливает на спине и брюшке синим и красновато-зеленым цветом. Забыты драки, он больше не шныряет во все стороны, чтобы удовлетворить свое любопытство. Настали дни работы и хлопот. Колюшка-самец принимается за дело: он собирает корешки и стебли водяных растений и, расчистив место на песчаном дне, где вода не застаивается, строит гнездо для будущего потомства.

Через несколько дней, когда гнездо готово, самка отправляется к самкам. Они обычно вертятся тут же, неподалеку. Он подплывает к одной из них, подхлестывает ее хвостом, а в случае надобности колет иглами, торчащими у него на спине, и загоняет в гнездо. Самка откладывает икру, а затем выбирается из гнезда. Самец ей в этом не препятствует и отправляется за второй самкой, а затем за третьей. Когда наберется довольно много икры, самец оплодотворяет ее и больше не подпускает самок к гнезду: это необходимая мера предосторожности, ибо самки, лишенные материнского инстинкта, охотно поедают свою же собственную икру.

Итак, икра отложена и оплодотворена. Теперь для самца наступают новые заботы. Он исправляет то здесь, то там изъяны в гнезде и, главное, забираясь время от времени внутрь, тихо шевелит грудными плавниками, создавая таким образом приток свежей воды, содержащей кислород, необходимый для развития икры.

Проходит десять-двенадцать дней. Вместо икринок в гнезде уже крошечные рыбешки. Отцу прибавляется работ. Он разбирает крышу своей постройки, создавая таким образом больший приток насыщенной кислородом воды и света для находящейся в гнезде молодой поросли. За пределы гнезда он ее пока не выпускает. Если же несколько рыбешек все же оказывается вне гнезда, отец обязательно водворяет их обратно, пользуясь для этого простым приемом: забирает беглецов в рот и только вернувшись в гнездо, выпускает их на свободу.