Бирит-нарим

Намтар-Энзигаль вынул из котомки сушеные травы, растер в порошок, высыпал в чашу, залил горячей водой. И теперь просто сидел, закрыв глаза, и, казалось, не делал ничего. Но Тирид была уверена, что творит он колдовство, -- птицы умолкли, ветер стих, и лишь солнце в небе говорило о течении времени.

Иногда хозяин протягивал руку и закрывал ладонью чашу. Шептал что-то -- слов не разобрать. Выглядел он сейчас совсем юным -- моложе Шебу, -- но сила его плыла над землей, словно свет, и затмевала все.

Он рассказывал, что родился пьющим кровь, и хозяина не было у него... Мой ребенок будет таким же?

Солнце клонилось к западу, и Тирид уже чувствовала, как подкрадывается жажда. Мягко касается изнутри, и боль -- пока еще едва приметная, тихая -- расходится волнами. Шебу сел рядом, взял Тирид за руку, их пальцы переплелись. Он тоже молчал, и это было хорошо.

Девочка, пришедшая с Намтаром, не пыталась подойти или убежать, бродила неподалеку, плела венок из степных трав. Кровь ее искрами вспыхивала под кожей, манила.

Когда запад окрасился алым и на землю легли длинные тени, Намтар открыл глаза и поднял чашу.

– - Подойди, -- сказал он на языке черноголовых, и девочка выронила венок и покорно подбежала.
– - Пей.

Девочка приняла чашу, сделала первый глоток. Скривилась -- видно, горьким был отвар, но тут же испугано сжалась, словно ожидала удара, и допила все, до последней капли. Энзигаль коснулся ее, и девочка опустилась на землю. Чаша выпала из ее рук, взгляд остановился.

– - Подождите, -- велел Намтар детям своего сердца.
– - Пусть снадобье войдет в ее кровь.

– - Ты привел ее для нас?
– - спросил Шебу.

– - Да, -- кивнул Намтар.
– - Пиво не опьяняет нас, но кровь пьяного -- опьяняет. Так и этот настой. Вы выпьете его вместе с кровью, и он поможет вам.

Они ждали. Тревога билась в груди, и Тирид уже не могла отличить ее от предвкушения и страха. Наконец, хозяин подал знак, и они подошли к жертве.

– - Пейте, чтобы утолить жажду, -- сказал Намтар.
– - Но не больше. Пусть она останется жива.

Вкус был странным. Должно быть, таков вкус морского ветра в жаркий полдень. Тирид оторвалась от жертвы, и вслед за ней поднялся и Шебу.

Девочка осталась сидеть на земле, глядя в никуда. На запястьях темнели раны от клыков.

Намтар снял медные браслеты и надел один на правую руку Тирид, другой -- на левую руку Шебу. Мгновение смотрел на них внимательно, словно пытался разглядеть что-то незримое, а потом сказал:

– - Теперь идите.

И так, держась за руки, они вошли в шатер и опустили за собой полог.

Стемнело, и над головой одна за другой засияли звезды, огромные, близкие. Ночью, когда уходит солнце, обостряется иное зрение, и Намтар закрыл глаза, чтобы увидеть мерцающие пути, струящиеся под землей. Сетью, подобной каналам и рекам, текла внизу сила, и Намтар нашел место, где невидимые потоки свивались узлом и разбегались вновь, каждый своей дорогой.

Он встал, подошел к пульсирующему узлу силы. На утоптанной земле начертил круг, колдовскими знаками обозначил стороны света. Оглянулся на жертву - та по-прежнему сидела, зачарованная, уронив руки на колени.

Полог откинулся, Шебу и Тирид вышли из шатра и остановились, глядя на хозяина.

Я не заставлю вас ждать.

Намтар мимолетно взглянул на Шебу и повернулся к Тирид. Она все еще была во власти сладкого покоя, что приходит после страсти, но беспокойство трепетало в глубине ее глаз.

Не бойся.

Она кивнула, поняла без слов.

Намтар прикоснулся к Тирид, медленно провел рукой от груди к животу. Даже сквозь льняную ткань он чувствовал, как пылает ее тело. Заклинание все еще жило в ней.

И потому ему пришлось прислушаться внимательнее. Мерцающее колдовство в крови, стук сердца, дыхание... И сквозь все это Намтар различил биение новой жизни, слабое, но ясное. Сомнений нет.

– - Радуйся, -- сказал Намтар, и Тирид улыбнулась в ответ. Он чувствовал, как тревога и страх исчезают из ее души.
– - Многие пьющие кровь мечтают об этом, но немногие обретают. У тебя будет ребенок.

Шебу вздохнул рядом, с облегчением, а Намтар продолжил, взглянув на него:

– - Но этого мало. Я сделаю так, что он обретет могущество, несравнимое с другими.

Намтар и Шебу закрыли колдовской круг покрывалом и усадили на него Тирид. Затем разобрали шатер и вновь поставили его, над местом силы. Натянули полотнища, скрыв Тирид, и Намтар очертил еще один круг, снаружи.

Затем подошел к девочке, безмолвно ждущей своего часа. Одним движением поднял ее, зубами разорвал горло, подставил чашу, наполнил до краев. Обескровленная жертва упала в траву. Утекали последние мгновения ее жизни, но она, зачарованная, так и не шевельнулась, пустыми глазами смотрела в звездное небо.

Намтар медленно обошел колдовской круг. Полил его кровью, а остатками окропил полотнища шатра и опоры. Потом сел у входа и запел.

Он пел всю ночь, и слов той песни не понял бы никто в степи, никто в стране меж двух рек. Голос его то взлетал, то становился едва различим, и казалось, что ему вторит ветер. Одни звезды восходили, другие склонялись к горизонту, и сила земли и небес, покорная колдовству, текла в Тирид, вливалась в ребенка, зачатого на закате.

На заре песня смолкла. Некоторое время Намтар сидел, подставив лицо рассветным лучам, ничего не говоря. Обряд завершен, остается лишь ждать. Горло пересохло, в глаза словно набился песок -- лишь солнечный свет приносил облегчение, притупляя боль.

Жажда. Два дня мне было до наступления жажды. Но она пришла теперь. Так много сил вложил я в колдовство?..

Не страшно. В степи много людей и для троих легко найдется свежая кровь.

Тирид вышла из шатра, и Шебу кинулся к ней, обнял. Мгновение они стояли, прильнув друг к другу, а потом обернулись к хозяину.

– - Сын или дочь родится у нас?
– - спросил Шебу. Говорил он тихо, словно воздух все еще полнился чарами, и страшно было нарушить незримые сплетения заклинаний.