Битва близнецов

Главный гном быстро и уверенно продвигался к столу в самом центре палатки, хотя толком ничего внутри нее нельзя было разглядеть. За тысячелетия жизни под землей все гномы, а девары в особенности, развили в себе превосходное ночное зрение. Некоторые из них, если верить слухам, обладали даже даром эльфийского зрения, то есть умели различать свечение живых существ в абсолютной темноте.

Но, как ни напрягал гном свои привычные к темноте глаза, он не мог увидеть ничего, кроме закутанной в черный плащ фигуры мага, сидевшего напротив входа за столом. Гнома посетило неприятное ощущение, будто в самой кромешной тьме он обнаружил что-то еще более темное, абсолютно непроницаемое для света. Подобная темень бывает лишь на дне самых глубоких трещин, которые внезапно разверзаются под ногами, когда идешь коридорами гномьих чертогов под горами.

Этот девар был сильным и бесстрашным, даже безжалостным; к тому же его предок скончался, пораженный сильнейшим наследственным сумасшествием, однако даже темный гном не сумел подавить невольной дрожи, пронизавшей все его тело.

Сев на стул, главный гном приказал двум своим спутникам остаться перед входом и наблюдать — на случай если кто-то подойдет слишком близко к палатке.

Гномы кивнули и поспешно отступили, радуясь тому, что им не нужно находиться рядом с черным магом. Устроившись у порога, они стали пристально всматриваться в темноту. Неожиданно вспышка яркого света заставила их вздрогнуть, а их вожак прикрыл глаза рукой, издав хриплое рычание.

— Свет нет, свет не надо! — закричал он на ломаном Общем языке. Внезапно он словно одеревенел и на протяжении нескольких секунд только невнятно шипел и плевался, как дикий кот. Оказывается, свет исходил не от лампы или факела — пламя пылало прямо в сложенной ковшиком ладони мага.

Все гномы по своей природе довольно подозрительны и терпеть не могут магии. Девары, самые необразованные из гномов и потому особенно суеверные, были испуганы, словно маленькие дети, хотя этот простой трюк мог бы проделать каждый второй бродячий фокусник.

— Должен же я рассмотреть, с кем имею дело, — тихо сказал Рейстлин. — Не бойтесь, снаружи этого света почти не видно. А если кто-то его и увидит, то решит, что я занимаюсь своими исследованиями.

Темный гном медленно опустил свою широкую ладонь и быстро заморгал глазами на ярком свету. Двое его спутников снова уселись на пол, на этот раз еще ближе к выходу, чем раньше. Главарь деваров (а это был именно он), не раз посещавший Совет Танов при дворе короля Дункана, немного успокоился. Рейстлин, внимательно за ним наблюдавший, заметил в его черных глазах, наполовину безумных, наполовину освещенных расчетливой жестокостью, характерной для большинства его соплеменников, огонек осмысленной рациональности, что делало его, безусловно, еще более опасным.

Пока маг изучал гнома, тот в свою очередь тоже давал оценку своему собеседнику. Рейстлин произвел на девара довольно сильное впечатление. Как и большинство гномов, он хорошо знал людей, а человек, владеющий магией, выглядел для него подозрительным вдвойне. И все же девар умел достаточно хорошо читать по лицам, чтобы рассмотреть в надменном лице, тонких губах и холодном взгляде волшебника безжалостное, неуемное стремление к власти, настолько близкое и понятное гному, что он готов был поверить Рейстлину.

Это ты… Фистандантилус? — грубым голосом спросил девар.

— Я. — Маг сжал пальцы, и огонь погас, снова оставив их в темноте. Гном, однако, лишь вздохнул с облегчением. — К тому же я говорю на гномьем языке, так что нам не обязательно общаться на Общем, — продолжал маг, — даже настаивал бы на этом: таким образом мы исключили бы возможность ошибок и непонимания.

— Не возражаю. — Девар наклонился вперед. — Мое имя Аргат, и я — тан моего великого клана. Я получил твое послание, маг. Мы заинтересованы, но нам нужно знать больше.

— То есть вам интересно, что вы с этого будете иметь? — переспросил Рейстлин насмешливо и указал куда-то в угол своей тонкой рукой.

Аргат, покосившись в указанном направлении, не увидел ровным счетом ничего. Затем стоявший в углу предмет начал мерцать, сперва неярко, затем все сильнее и сильнее. Аргат со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, однако не со страхом, а с недоверием и любопытством.

Внезапно он бросил на мага острый, подозрительный взгляд.

— Разумеется, — кивнул Рейстлин, пожимая плечами. — Сходи посмотри сам. Ты можешь забрать это с собой уже сегодня… если мы договоримся.

Но Аргат уже вскочил и бросился в угол палатки. Упав на колени, он по локти погрузил обе руки в сундучок со стальными монетами, которые сверкали ярким, магическим светом. Довольно долго девар молча рассматривал сокровище блестящими глазами, пропуская позвякивающие монеты между пальцами. Наконец он судорожно вздохнул и вернулся на прежнее место за столом.

— Ты хочешь предложить план?

Рейстлин кивнул. Магическое свечение монет в сундучке погасло, однако Аргат время от времени непроизвольно кидал взгляд в том направлении, словно желая убедиться, что сокровище еще тут.

— Лазутчики донесли нам, — сказал Рейстлин, — что Дункан собирается встретить нашу армию на равнине перед Пакс Таркасом… планируя или победить нас, или по крайней мере нанести нам возможно больший урон. Если мы выиграем сражение, король вернет свои войска в крепость, закроет ворота и включит механизм, который обрушит огромные скалы и завалит вход. С теми запасами еды и оружия, которые у короля Дункана имеются в Замане, он способен дождаться, когда мы сами сдадимся и отступим, либо того момента, когда к нему придет подкрепление из Торбардина. Тогда он сумеет запереть нас в долине. Я прав?

Аргат почесал пальцами густую черную бороду. Вытащив нож, он подбросил его в воздух и ловко поймал. Перехватив напряженный взгляд мага, гном прекратил свою забаву и широко развел руки в стороны.

— Прошу прощения, — ухмыльнулся он. — Привычка. Надеюсь, что я не слишком испугал тебя. Если это неприятно, я мог бы…

— Если мне это будет неприятно, я сумею сам с этим справиться, — отрезал маг. — Продолжай. — Он взмахнул рукой. — Ну, давай!

Аргат пожал плечами, чувствуя себя несколько неуютно под пронзительным взглядом скрытых под капюшоном глаз Рейстлина. Взгляд этот он ощущал каждой клеточкой своего тела. Когда Аргат подбросил нож высоко в воздух, из темноты выскользнула тонкая белая рука и, перехватив его за рукоятку, с силой вонзила в стол, пробив насквозь довольно толстую доску. Гном сверкнул глазами и насупился.

— Магия, — проворчал он.

— Мастерство, — возразил маг. — Так что, будем продолжать играть в игры, которые наскучили мне еще в младенчестве, или поговорим о наших делах?

— Ну что ж, — сказал Аргат без видимой охоты, пряча нож в ножны. — Твои шпионы не соврали. Таков план Дункана.

— Отлично. Моя идея предельно проста. Дункан вернется в крепость — в открытом бою ему не победить. Тогда он прикажет закрыть ворота… — Рейстлин откинулся на спинку стула и — после минутной паузы — продолжил: