Битва королей

– …к тому же вор и узурпатор.

– Таргариены называли узурпатором Роберта, однако он как-то это перенес – перенесу и я.

«Нет, так не пойдет», – подумала Кейтилин.

– Вдумайтесь в то, что вы говорите! Будь вы моими сыновьями, я стукнула бы вас лбами и заперла в спальне, пока вы не вспомнили бы, что вы братья.

– Вы слишком много на себя берете, леди Старк, – насупился Станнис. – Я законный король, а сын ваш изменник не в меньшей степени, чем мой брат. Его час еще настанет.

Откровенная угроза привела Кейтилин в ярость.

– Вольно вам называть других изменниками и узурпаторами, милорд, но вы-то сами чем от них отличаетесь? Вы говорите, что только вы – полноправный король, но у Роберта, помнится мне, осталось два сына. По всем законам Семи Королевств, законный наследник – принц Джоффри, а после него Томмен… а мы изменники все без исключения, какие бы благие побуждения нами ни руководили.

– Ты должен извинить леди Кейтилин, Станнис, – засмеялся Ренли. – Она едет верхом от самого Риверрана и, боюсь, не читала твоего письмеца.

– Джоффри – не сын моего брата, – заявил Станнис. – И Томмен тоже. Они бастарды, как и девочка. Все трое – гнусный плод кровосмешения.

Кейтилин лишилась дара речи. Неужели женщина могла быть столь безумной – даже Серсея?

– Славная история, правда, миледи? – спросил Ренли. – Я стоял лагерем у Рогова Холма, когда лорд Тарли получил письмо Станниса, – и, должен признаться, у меня захватило дух. Я и не подозревал, Станнис, что ты так умен. Будь это правдой, наследником Роберта в самом деле следовало бы считать тебя.

– Будь это правдой? Ты хочешь сказать, что я лжец?

– А чем ты можешь подкрепить свою басню? Хоть одно доказательство у тебя есть?

Станнис скрипнул зубами.

«Роберт не мог этого знать, – думала Кейтилин, – иначе Серсея мигом лишилась бы головы».

– Лорд Станнис, – сказала она, – если вы знали, что королева повинна в столь чудовищных преступлениях, почему же вы молчали?

– Я не молчал. Я поделился своими подозрениями с Джоном Арреном.

– Почему с ним, а не с вашим братом?

– В наших с ним отношениях он руководствовался только чувством долга. В моих устах эти обвинения показались бы ему вздорными и своекорыстными, выдвинутыми с целью занять место наследника. Я полагал, что Роберт отнесется с большим доверием к словам лорда Аррена, которого он любил.

– Итак, наш свидетель – мертвец, – сказал Ренли.

– Ты думаешь, он умер своей смертью, слепец несчастный? Серсея отравила его, боясь разоблачения. Лорд Джон собрал некоторые улики…

– …которые, без сомнения, погибли вместе с ним. Весьма плачевно.

Кейтилин вспоминала, стараясь сложить вместе кусочки головоломки.

– Моя сестра Лиза обвиняла королеву в убийстве своего мужа в письме, которое прислала мне в Винтерфелл. Но позже, в Орлином Гнезде, она возложила вину на брата королевы, Тириона.

– Если вы вступили в змеиное гнездо, разве важно, которая ужалит вас первой? – фыркнул Станнис.

– Все эти фразы насчет змей и кровосмешения очень занятны, но ничего не меняют. Возможно, у тебя и больше прав, Станнис, зато у меня армия больше. – Ренли сунул руку за пазуху. Станнис, увидев это, схватился за меч, но прежде чем он успел обнажить свой клинок, его брат достал… персик. – Не хочешь ли, братец? Это из Хайгардена. Ты никогда еще не пробовал таких сладких, уверяю тебя. – Ренли надкусил плод, и с его губ потек сок.

– Я здесь не затем, чтобы есть персики, – рявкнул Станнис.

– Милорды! – вмешалась Кейтилин. – Нам следует выработать условия нашего союза, а не дразнить друг друга.

– Отказываться от персика – вот чего не следует делать. – Ренли выбросил косточку. – Тебе ведь может больше не представиться случая. Жизнь коротка, Станнис. Как говорят Старки, зима близко. – Он вытер рот ладонью.

– Угроз я тоже выслушивать не желаю.

– Это не угроза, – отрезал Ренли. – Если уж я возьмусь угрожать, ты поймешь это сразу. По правде говоря, я никогда не любил тебя, Станнис, но ты все же моя кровь, и мне не хочется тебя убивать. Поэтому, если тебе нужен Штормовой Предел, бери его… как подарок от брата. Роберт когда-то отдал его мне, а я отдаю тебе.

– Он не твой, чтобы им распоряжаться. Он мой по праву.

Ренли, вздохнув, повернулся в седле.

– Ну что прикажешь делать с таким братом, Бриенна? Он отказывается от моего персика, отказывается от моего замка, он даже на свадьбу мою не явился…

– Мы оба знаем, что твоя свадьба – просто комедия. Год назад ты замышлял подложить эту девицу в постель к Роберту.

– Год назад я замышлял сделать ее королевой – но какая теперь разница? Роберт достался вепрю, а Маргери – мне. Тебе будет приятно услышать, что она была девственницей.

– В твоей постели она наверняка ею и умрет.

– Полагаю, что еще до конца года она родит мне сына. Кстати, сколько сыновей у тебя, Станнис? Ах да – ни одного. – Ренли улыбнулся с невинным видом. – Что до твоей дочери, то будь у меня такая жена, как у тебя, я бы тоже приставил к ней дурака.

– Довольно! – взревел Станнис. – Я не позволю тебе насмехаться надо мной, слышишь? Не позволю. – Он выхватил свой меч из ножен, и сталь в слабом солнечном свете вспыхнула неожиданно ярко, переливаясь красным, желтым и ослепительно белым. Воздух вокруг клинка замерцал, словно от зноя.

Лошадь Кейтилин заржала и попятилась, но Бриенна, въехав в пространство между братьями с собственным мечом в руке, крикнула Станнису:

– Убери меч!

«Серсея Ланнистер сейчас, наверно, смеется до колик», – устало подумала Кейтилин.

Станнис указал сверкающим мечом на своего брата.

– Я не лишен милосердия, – прогремел он, хотя все знали, что он лишен его напрочь, – и не хочу осквернять Светозарный братской кровью. Ради матери, родившей нас обоих, я даю тебе ночь на раздумье. Если до рассвета ты придешь ко мне со всеми своими знаменами, я оставлю тебе Штормовой Предел, твое старое место в совете и даже назначу тебя своим наследником, пока у меня не родится сын. В противном случае я тебя уничтожу.

– Станнис, – засмеялся Ренли, – меч у тебя очень красивый, спору нет, но мне думается, от его блеска у тебя повредилось зрение. Погляди через поле, братец. Видишь, сколько там знамен?

– Думаешь, эти тряпки сделают тебя королем?

– Королем меня сделают мечи Тирелла, топор Рована, палица Тарли, боевой молот Карона. Стрелы Тарта и копья Пенроза, Фоссовеи, Кью, Маллендоры, Эстермонты, Селми, Хайтауэры, Окхарты, Крейны, Касвеллы, Блэкбары, Морригоны, Бисбери, Шермеры, Дунны, Футли… даже дом Флорентов, братья и дядя твоей жены – вот кто сделает меня королем. За мной следует все рыцарство юга, и это еще самая меньшая часть моего войска. Следом идет моя пехота – сто тысяч мечей, копий и пик. И ты собираешься меня уничтожить? Каким образом, скажи на милость? Уж не с помощью ли той жалкой кучки, которую я вижу под стенами замка? Если я скажу, что у тебя их пять тысяч, я хвачу через край, – твоих тресковых лордов, луковых рыцарей и наемников. Половина из них перебежит ко мне еще до начала сражения. Мои разведчики доносят, что конницы у тебя меньше четырехсот человек – да и те вольные всадники в вареной коже, которым нипочем не устоять против рыцарей в броне и с копьями. Каким бы опытным воином ты себя ни мнил, Станнис, твое войско не выдержит первой же атаки моего авангарда.