Битва Мастеров

— И что же в ящике токсичного металла, убивающего все живое в радиусе десяти километров за два месяца, заставило тебя думать, что мой подарок имеет какую-то иную цель? — протянул он, все так же не глядя на меня.

— Я знал, что для нее он не представляет угрозы. Для кого угодно, но не для мелкой. И потом, когда ты позвонил ей на коммуникатор… Я должен был догадаться, что не все так просто, раз ты взялся искать ее номер. Оставь ее в покое, найди себе другую игрушку.

— Игрушку… — тихо повторил за мной отец, делая глубокий вдох и снова открывая глаза. Шутки кончились, мать вашу. Этот взгляд сложно спутать с любым другим. — Ты так легко рассуждаешь о моих планах… Слишком легко для человека, которому не хватило духу даже воспользоваться имеющимся, что бы спасти подругу. Ты действительно считаешь, что я представляю для нее большую угрозу, чем то, что ждало ее на Сатеоне? И, кстати, почему не воспользовался тем, что я тебе дал? Ты разве не знаешь, что тагир-краш не блокирует артефакты?

— Знаю. — процедил я, снова отводя взгляд в сторону. — Если бы ничего другого не придумал, то воспользовался бы. Не раньше.

— От чего же так? — насмешливо спросил он, но глаза его остались холодными. — Боишься запачкаться? Считаешь, что лучше пусть все они умрут в руках старого маразматика, чем ты ручки свои замараешь? Ты же вроде уже убивал, и вроде даже не слишком горевал по этому поводу.

— Это другое! — взорвался я, вставая со стула. — Одно дело застрелить человека, и совсем другое сожрать его душу! Я никогда не стану…

— Кем? — тихо спросил он, игнорируя мой выпад и слегка прищуривая свои черные глаза. — Таким, как я? Не будь лицемером. Смерть — это всегда смерть. Как бы она не выглядела. И когда стоит выбор: либо ты, либо тебя и тех, кто тебе дорог, то проявлять слабость было еще большим преступлением. Ты беспокоишься о девушке? Так спроси ее, что она предпочла бы: умереть в вонючей клетке на радость советнику, или любым способом сохранить жизнь себе и своим друзьям? Она единственная из вас, остолопов, попыталась хоть как-то бороться за свою жизнь.

— Если бы она знала, что ты за человек на самом деле, то и на парсеку бы к тебе не приблизилась! — выкрикнул я, яростно сжимая кулаки. Его слова меня задели, и при чем капитально. Наверное потому, что они нашли отражение в моих собственных мыслях.

— Думаешь? — издевательски рассмеялся он, и маска добропорядочного человека окончательно слетела с него, обнажая истинное лицо. Лицо человека, никогда не жалеющего о своих поступках. — Она прекрасно видела своими глазами, как я уничтожил половину гарнизона на той планете. И знаешь, что она сделала после этого? Предложила приготовить мне кофе. Ты совсем ее не знаешь, сын.

— Может и так, но если бы она увидела, что ты творишь, когда не пытаешься себя сдерживать… — упрямо мотнув головой, продолжил спорить я, но был резко перебит.

— Этим я и отличаюсь от юнцов, дорогой сын. — спокойно ответил он, прекращая веселиться и возвращая своему лицу маску безразличия. — У меня есть сила, и я знаю где, когда и как ей пользоваться. Я могу контролировать свою силу, а ты не можешь даже свои эмоции сдержать. Скажи прямо, чего именно ты опасаешься?

— Да того, что ты поступишь с ней так же, как поступил с матерью! — запальчиво выкрикнул я раньше, чем понял, что сказал. А когда понял, то резко замер, обращая на него взгляд полный страха. Зря я это сказал…

— Сынок-сынок… — тихо сказал он, сокрушенно покачав головой. — Ты собирал о ней информацию, расспрашивал посторонних людей, а у меня спросить не посчитал нужным. Ты ничего не знаешь о женщине, которую называешь своей матерью.

— Знаю. — хмуро сказал я, падая обратно на стул и обессиленно опуская руки. — Она тебе изменила, и ты ее убил.

— Это сюжет какого-то плохого сериала ты мне сейчас пересказываешь. — сказал он, продолжая спокойно стоять на месте. А я думал, что тут-то он меня и прибьет. Видимо, он и правда контролирует себя гораздо лучше меня. — Эта женщина была новой служащей в моем юридическом отделе. Однажды она пришла ко мне с трехлетним мальчиком на руках и попросила дать ей убежище. Говорила, что ей и ее сыну угрожают серьезные люди, которые убили ее мужа. — он на минуту замолчал, позволяя мне переварить услышанное. Это что получается? Я ему не сын? А после он продолжил. — На всей планете есть лишь одно безопасное место — рядом со мной. И я привел ее в свой дом. Я был так удивлен тем, что она осмелилась прийти за помощью ко мне, зная, что обо мне говорят остальные люди, что в первый раз в жизни не стал проверять подноготную человека. В первый и в последний. Я впустил ее ночевать в свой дом, а проснулся с ножом в ребрах. Это был привет от Сата Сарота. И да, Юну я убил своими руками, здесь молва не врет. Вот только мне она не была ни женой ни любовницей.

— Сарота? — тупо глядя на него переспросил я. Все сказанное отцом все еще не укладывалось у меня в голове. Хотя, отцом ли? Похоже, что нет. — А я… — промямлил я, не зная, как выразить свой вопрос, но он все понял и так.

— Убив твою мать, я вышел в гостиную. — ровным голосом продолжил повествование… Константин. — Ее энергии хватило для заживления раны, которая была не особо серьезной. Девка явно нервничала и вместо сердца задела лишь легкие. Там я и наткнулся на тебя, весь в крови. Ты испугался моего вида и заплакал. А потом подбежал ко мне и сказал: «Папа бо-бо?». Мне не было резона с тобой возиться, но ты назвал меня отцом. А о той женщине даже не заплакал, когда ее тело выносили из нашего дома. И знаешь, вряд ли голубоглазая блондинка была твоей матерью. Хотя, наверняка я не узнавал. Если тебе станет легче, дорогой сын, то могу клятвенно пообещать, что не убью девушку, даже если она начнет швыряться в меня ножами. Устроит?

— Я… Да, устроит. Но погоди. — жестом остановил я его, видя, что он собирается уходить. — Столько лет! И ты ни разу не говорил, что я тебе никто!

— Как это никто? — с совсем другой улыбкой спросил он, на миг снова снимая маску безразличия и глядя на меня, как на капризного ребенка. — Ты мой сын. Ты сам это сказал четверть века назад. Я тебя за язык не тянул. И мне все равно, что ты был мал и глуп и ни черта не понимал, кому и что ты говоришь. Будет тебе урок на будущее осторожнее быть со словами. А хотя, ты же не меняешься. Ты и в глубоком детстве пытался учить меня добру и всепрощению. Но одно дело сажать обратно в гнезда синичек по твоему слезному требованию, дорогой сын, и совсем другое молча принимать смерть из рук отморозков.

— Я все понял… отец. — сказал я, принимая для себя решение. Похоже я и сам плохо знаю человека, который меня вырастил, своего отца. Что же в итоге из всего этого выйдет? — Но я все равно буду на стороне Талахая в этом вашем вопросе.

— Талахая? — насмешливо протянул отец, по своему обыкновению слегка приподнимая бровь. — Так это принц Терры нравится уважаемой Элиф? Что ж, в любом случае решать не ему, дорогой сын.

— Стой, а откуда ты знаешь, кто он такой? — изумленно округлил я глаза. — И вообще, как ты нашел нас на Ситаре?

— Мои люди не зря столько времени работали над программой «Всевидящего ока» по моему приказу. — тихо ответил он, пожимая плечами. И как всегда, когда речь заходит о его работе, напрочь отмораживается, превращаясь в бездушную машину. — А вы по дороге в Сатеон несколько раз засветились на нескольких камерах. Найти вас было не сложно, программа сработала быстро. Правда, я надеялся, что до моего вмешательства не дойдет, и ты сможешь сам со всем справиться. Я ошибся.

— Ты… Ты разочарован? — тихо спросил я, отводя взгляд в сторону. Кажется, я его действительно подвел. Мог еще на Тагелании избавиться от людей советника, и не дать им нас увезти.

— Я чертовски разочарован, дорогой сын. — ответил он, кидая задумчивый взгляд на меня. — Неужели тебе не дорога твоя жизнь?

— Да дорога, просто этот артефакт настоящее зло. — процедил я, шумно выдыхая.

— Не плохо быть злым, если быть добрым означает бесславную кончину. — тихо ответил он, глядя мне в глаза. — Тем более, если от тебя зависят жизни дорогих тебе людей. Однажды ты займешь мое место, и я очень надеюсь, что к тому времени ты перестанешь делить мир на черное и белое. Иначе тебя просто раздавят. Теперь я могу вернуться в пищеблок? Оттуда раздаются какие-то восхитительные ароматы. И лично мне еще ни разу не готовили настоящие принцессы.