Битва Света и Тьмы

— Как будто ты в этом хорошо разбираешься… — пробормотала женщина.

— А вы разбираетесь? По-моему, вообще никто никого не знает до конца и не может знать, каков тот или иной человек на самом деле. Я тоже не скажу, что прям в душу ему заглянула, но думаю, что Данил всё-таки по-своему хороший. Да, вчера он меня спас, но это не значит очень уж много…

— Сева тоже, получается, много не значит?

— Я не это имела в виду. Вчера у него была короткая передышка между объявлением «Бхаггаром» войны всем драконникам и её реальным началом. Тогда у Данила моё похищение было самой серьёзной текущей проблемой. Сейчас проблема глобальная, а такие Данил привык решать как можно быстрее и идеальнее. Драконы за два года стали его жизнью, и без них он не сможет. Как и я не смогу без своих. Поверьте: когда он со всем разберётся, он обязательно вернётся и побудет с Севой, сколько сочтёт нужным. В смысле — он просто не хочет тревожить брата, пока тому нужен отдых.

В комнате наступила тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем механических часов под потолком.

Вдруг Даша слезла со стола и сказала:

— Давайте лучше посты займём, чтобы дом охранять, а то вдруг ещё кто-нибудь приедет…

Она вернулась на прежнее своё место около Севы и повернулась так, чтобы видеть дверь и окно — и чтобы взрослые увидели в её руке пистолет, который она подобрала на траве рядом с раненым подростком.

Мужчина смущённо кашлянул, встал и сделал несколько шагов в сторону выхода. Женщина последовала за ним.

Когда они подошли к двери, мужчина достал из кармана и отдал жене пистолет, на котором Даша заметила тронутые кислотой места и поняла, что тот принадлежал одному из бандитов. «Ничего, их мы дотащили до джипа, на котором они приехали, и сказали выжившим убираться отсюда, — подумала девушка. — Может, враги и поостерегутся снова сюда соваться…»

Прежде чем выйти вслед за мужем в коридор, мама остановилась, повернулась к Даше и сказала:

— Спасибо тебе.

Даша посмотрела ей в глаза, улыбнулась и ответила:

— Не за что.

3

Через несколько часов в другом часовом поясе.

— Хм, а терпения-то у вас не занимать… — заметил Бергер, прохаживаясь туда-сюда рядом с запертыми дверьми зала, которые всё так же загораживало его пустое в данный момент кресло. — Может, прекратите этот спартанский цирк и раскроете все свои тёмные тайны? Со своей стороны гарантирую справедливый суд по всем нормам прав человека и относительно комфортные условия содержания под стражей.

Штинк, которому генерал пару часов назад разрешил пересесть за стол, негромко засмеялся.

— Что вы видите смешного в моих словах? — удивился Бергер. — По-моему, предложение заслуживает как минимум рассмотрения. Штинк, опомнитесь, вы проиграли! Вы сейчас как шахматный король, которому поставили мат, но который не хочет сходить с доски. Или вы планируете какой-то финальный ход, запрещённый правилами, и надеетесь, что вас после этого не «срубят»? А может, вы и вовсе не король, а, к примеру, всего лишь ферзь или ладья, которую загнали в угол?..

— Думайте, что хотите, — ответил Штинк. — Меня всё равно скоро должны спасти. И тогда вы пожалеете не только о том, что заварили всю эту кашу, но и о том, что вообще пошли на службу в армию тогда ещё Королевства…

— Хм, забавно: по логике ситуации это я должен вас запугивать… На самом деле кашу заварили вы, когда подпали под чьё-то влияние и создали «Бхаггар». И только от остатков вашей совести зависит, как скоро мы сможем её расхлебать!

Бергер уже с раздражением посмотрел в спину ссутулившегося за столом пока ещё временного главы Республики.

— Кто вас должен спасти? Когда? Мы сидим тут уже двенадцать часов, пока вы канителитесь со своим признанием! Охранники трижды отгоняли от дверей журналистов! Окна зала снаружи находятся под прицелом камер не меньше чем десятка беспилотников! О происходящем уже знает весь наш мир! Вы не сможете выбраться отсюда и потом на что-то надеяться! Я предлагаю вам облегчить свою участь! Говорите уже, пока брюки ещё не запачкали!

Штинк не ответил.

А в наступившей на мгновение тишине одновременно пиликнули два разных сигнала о сообщении.

Оба — в карманах у Бергера.

— Ну, вот и всё, — сказал Штинк; в его голосе сквозило неприкрытое (в переносном смысле, конечно) облегчение. — Это сигнал. Сейчас вы все сильно обо всём пожалеете…

Продолжая держать под прицелом становящегося всё менее адекватным врио президента, Бергер свободной рукой достал оба гаджета из кармана, уместил поперёк своей большой ладони, разблокировал экраны (пришлось спросить у Штинка пароль) и кликнул по значкам новых сообщений.

А затем вчитался в текст — и на какое-то время потерял дар речи.

Оба письма пришли с номера, зарегистрированного в Америке ещё, наверное, в прошлом веке. То, которое получил сам генерал, гласило: «Я знаю, где ты сейчас и что делаешь. Оставь его. Беги оттуда скорее. У тебя одна минута».

А Штинку пришло лишь лаконичное: «Не повезло».

В голове у Бергера пару секунд будто вращались невидимые шестерёнки, а затем откуда-то из них сверкнула догадка…

— Вставайте, — сказал он Штинку и сунул драконофоны обратно. — Нам надо срочно отсюда убираться!

— Ну, вам — да… — ответил тот, вставая из-за стола. — А я, пожалуй, могу остаться…

— Я ваш спаситель сейчас, Штирлиц недоделанный! — рявкнул Бергер, отшвырнул с прохода кресло и начал открывать ключом двери зала. — За мной! Договорим в другом месте!

При этом генералу пришлось повернуться спиной к пленнику, но Бергер считал, что успеет в случае чего выстрелить. Хотя что теперь за случай такой должен быть, — ведь отведённая минута уже почти прошла!..

— Ку-ку, генерал! — вдруг услышал он сзади и обернулся посмотреть через плечо, что происходит.

Тяжёлое кресло прилетело ему в спину и вынесло оглушённого генерала в только что отпертые двери, заставив охранников с той стороны отшатнуться.

А Штинк неторопливо пошёл следом, готовясь отвечать на вопросы журналистов…

И тут громыхнуло…

4

Мы приземлились на отдых уже вечером, когда стали спускаться поздние летние сумерки, а тело затекло в однообразной позе на спине дракона. По времени того часового пояса, в котором мы находились, было примерно десять вечера — и полночь в моём родном городе.