Битва за Фолкленды
Шрифт:
В начале утра в пятницу, когда аргентинский флот выходил на позиции в виду Восточного Фолкленда, участники совещания на Даунинг-стрит расходились из кабинета усталые и крайне обеспокоенные. Пожалуй, лишь один из них испытывал какое-то удовлетворение от всего происходившего. Сэр Генри Лич вернулся непосредственно в оперативную комнату ВМС в Министерстве обороны, где собирались ожидавшие его сотрудники штаба. Он отдал сжатый и уверенный приказ: «Необходимо подготовить и отправить в плавание оперативное соединение». Сразу же за тем распоряжение помчалось к Вудварду, находившемуся посередине Атлантического океана: ему велели «сосредоточить свою оперативную группу» и «приготовиться к тайному движению на юг». Интересно, что на данной стадии экспедиция не получила еще официального одобрения ни британского кабинета, ни парламента. Возможно, дело тут только в неком конституционном ляпсусе. Да на самом-то деле аргентинцы в тот момент даже не вторглись на Фолклендские острова. Поневоле хочется процитировать слова Лича: «Это было исключительно делом ВМС».
5
ОПЕРАТИВНОЕ СОЕДИНЕНИЕ
Истинно велик,
Кто не встревожен малою причиной,
Но вступит в ярый спор из-за былинки,
Когда задета честь.
«Гамлет» акт IV, сцена IV [89] .
Долгая борьба Аргентины за Фолклендские острова разом закончилась на рассвете пятницы, 2 апреля. Словно бы в признание собственной беспомощности, измученные совещаниями члены британского кабинета к тому времени уже крепко спали. Кульминационный момент выглядел патетически просто.
89
Цит. по переводу Т. Щепкиной-Куперник. — Прим. пер.
Накануне Рексу Ханту в Порт-Стэнли сообщили, что вот-вот «железок» в окрестностях будет куда больше, чем одна-единственная подлодка, о чем предупреждали ранее. К берегам островов катилась армада целого флота вторжения [90] . В распоряжении Ханта находилось не одно, а целых два подразделения морской пехоты: принимающая вахту группа майора Майка Нормана из сорока человек и покидавшая острова группа майора Гари Нутта, двенадцать бойцов которой ранее отбыли на «Эндьюрансе» к Южной Георгии [91] . Губернатор призвал обоих офицеров в резиденцию губернатора и изрек там фразу, навсегда вошедшую в историю Фолклендских островов: «Похоже, на сей раз сукины дети настроены серьезно».
90
Для участия в операции по «возвращению» Фолклендских (Мальвинских) островов, получившей название «Росарио» (Rosario, т. е. «Розарий»), аргентинцы создали два оперативных соединения ВМС. Оперативное соединение 20 (Fuerza de Tareas 20), обеспечивавшее морское и воздушное прикрытие, включало авианосец «Вейнтисинко де Майо» (командир — капитан корабля Хосе Хулио Саркона, одновременно возглавлявший все соединение), эсминцы «Иполито Бушар» (капитан фрегата Вашингтон Барсена), «Комодоро Пи» (капитан фрегата Альберто Рауль Микелейс), «Пьедра Буэна» (капитан фрегата Орасио Рауль Грасси) и «Эркулес» (капитан фрегата Энрико Молина Рико), а также
91
Роль британского гарнизона Фолклендов выполняла Военно-морская партия 8901 (Naval Party 8901), представлявшая собой усиленный взвод Королевской морской пехоты, местом дислокации которого являлись казармы в Муди-Бруке. Когда 1 апреля 1982 г. майор Майкл (Майк) Джон Норман принял от майора Гарета (Гари) Нутта командование этим формированием, последнее имело фактически удвоенный состав. В обеих временно объединившихся группах морских пехотинцев насчитывалось три офицера (два майора и лейтенант Уильям Троллоп) и 66 военнослужащих прочих званий (41 иэ них прибыл с майором Норманом и лейтенантом Троллопом для несения службы на островах в 1982–1983 гг., а остальные 25 чел. состояли в 1981–1982 гг. под командой майора Нутта и теперь ожидали отправки на родину в связи с ротацией). В тот же день прежний командир Военно-морской партии 8901, майор Гари Нутт, был назначен военным советником губернатора Фолклендских островов, Рекса Мастермана Ханта. Кроме контингента Королевской морской пехоты, в распоряжении губернатора находились два офицера Королевских ВМС и 9 матросов, ранее высаженных в Порт-Стэнли с корабля ледовой разведки «Эндьюранс». Таким образом, к моменту аргентинского вторжения общая численность военного гарнизона Фолклендов составляла 80 чел. — Прим. ред.
Удобные для высадки места около аэропорта решили прикрыть заграждениями из колючей проволоки. На выступающий в море мыс, господствовавший над входом в бухту, поставили пост из двух человек. Морских пехотинцев отправили на охрану аэродрома, дороги в город и собственно резиденции губернатора [92] . Объявили о сборе территориальных сил обороны, предположительно из 120 чел., но на получение примитивного тактического инструктажа явились всего двадцать три. Кто-то позднее не без яда прокомментировал столь сомнительное рвение жителей островов, явно предпочитавших, чтобы за их территорию воевал кто-нибудь другой. Хотя, пожалуй, не следовало бы так уж презрительно отзываться о них, учитывая уровень подготовки населения и сам момент — для многих известие стало шоком.
92
Командир Военно-морской партии 8901 майор Майк Норман поручил оборону аэропорта 5-му отделению капрала Даффа. Основная часть этого отделения с одним 7,62-мм универсальным пулеметом L7А2 расположилась южнее аэродрома, в то время как два морских пехотинца, Милн и Уилкокс, составлявшие расчет второго универсального пулемета, были посланы на северо-запад от аэропорта, чтобы прикрывать пляжи в заливе Йорк-Бэй (для мобильности они имели при себе мотоциклы). Отделение № 1 капрала Лу Армура с двумя пулеметами L7A2 и отделение № 2 капрала Брауна разместились к югу от аэродрома, на перешейке Хукерс-Пойнт (там, где дорога, ведущая из аэропорта в город, поворачивает направо), а к западу от них, на краю старой взлетной полосы, занял позицию лейтенант Билл Троллоп с восемью бойцами, вооруженными одним универсальным пулеметом, одним 84-мм средним гранатометом М2 «Карл Густав» и 66-мм легкими гранатометами LAW-72 (единственный 81-мм миномет, имевшийся у британцев, нельзя было использовать по причине его неисправности). Примерно в километре к западу от группы Троллопа находилось отделение № 3, образующее ядро опорного пункта и резерв всего отряда Королевской морской пехоты. Штаб британского гарнизона размещался в Губернаторском доме (Government House) — резиденции губернатора Ханта, чей военный советник, майор Нутт, руководил охраной данного объекта. Майор Норман устроил свой командный пункт на Лук Аут Рокс, у юго-восточной окраины города, поставив недалеко от того места, на высотах Марри (Murray Heights), 4-е отделение капрала Карра, получившее задачу прикрывать Порт-Стэнли с юга. К юго-западу от города, на высоте Сэппер-Хилл (Саперном холме), был выставлен наблюдательный пост в лице морского пехотинца Майка Берри, снабженного мотоциклом. С северной стороны бухты Стэнли, на мысе Нэйви-Пойнт, располагалось 6-е отделение капрала Стефана Йорка с гранатометом «Карл Густав», имевшее в качестве транспортного средства одну штурмовую надувную лодку производства компании «Джемини». Последней оборонительной позицией для всех шести отделений морской пехоты должен был стать Губернаторский дом в Порт-Стэнли. — Прим. ред.
В 8.15 вечера губернатор выступил по радио. Он сообщил ошарашенным слушателям: «Существуют все более убедительные свидетельства подготовки аргентинских вооруженных сил к нападению на Фолклендские острова». Если не считать слухов, только тут жители островов впервые услышали о происходящем. У них почти не оставалось времени на организацию гражданской обороны или на отъезд из столицы в более безопасный Камп. Оглядываясь назад, можно подытожить: ни один из аспектов неготовности британцев не был столь же серьезным. Если бы аргентинский флот проявил меньше щепетильности в своем подходе к операции и начал штурм с артобстрела, гражданскому населению грозили значительные жертвы, чего не произошло бы, подготовься островитяне к обороне должным образом.
Хант приказал жителям Порт-Стэнли не выключать приемники и держать их настроенными на его волну, а самим не выходить на улицы. Ночью он опять выступал с обращениями, завершив их в 4.25 утра объявлением чрезвычайного положения. Маленькое формирование морской пехоты дислоцировалось по предместьям Порт-Стэнли и имело приказ оказать сопротивление нападающим, после чего — отступать и дать последний бой в резиденции губернатора. Хант и Норман понимали, что это будет лишь неким жестом перед лицом приближавшейся армады.
Как считается, аргентинцы первоначально планировали высадить под прикрытием темноты в Маллит-Крик, примерно в пяти километрах южнее Порт-Стэнли, небольшую амфибийную группу из 150 морских коммандос и «бусос тактикой» (Buzos Tacticos — «тактических пловцов») [93] . Затем этим воинам предстояло пробраться по суше к объекту — казармам гарнизона в Муди-Бруке за чертой города — и захватить его. Нейтрализуя таким образом британские войска, наступающие получали возможность взять под стражу губернатора и очистить флоту путь вторжения в гавань Порт-Стэнли. Предполагалось использовать минимум войск. Как говорят, за причинение ущерба гражданским лицам на Фолклендских островах солдатам даже грозили судом военного трибунала.
93
В действительности Амфибийная группировка коммандос (Agrupacion Comandos Anfibios, сокращенно АРСА), высаживавшаяся у Маллит-Крик под командой капитана корвета Гильермо А. Санчес-Сабаротса, насчитывала 92 чел. (включая отдельную группу из 16 коммандос, возглавляемую капитаном корвета Педро Э. Гьячино). — Прим. ред.
Какая бы стратегия изначально ни вынашивалась, флот, полным ходом следовавший в четверг через Южную Атлантику корабль к кораблю, лишил нападающую сторону малейшей надежды застать противника врасплох. К тому же и официальный Буэнос-Айрес отбросил осторожность. Стоя перед лицом крушения порядка в стране, хунта послала разгневанным гражданам сообщение: «Завтра Мальвинские острова будут нашими». Радиовещательные станции передали новость. Газетам велели подготовить экстренные выпуски.
Аргентинские коммандос и на самом деле высадились в районе Маллит-Крик около 4.30 пополуночи и спустя полтора часа достигли Муди-Брука [94] . Однако используемая ими впоследствии тактика не давала повода предполагать стремление избежать потерь. Развернув громкую полномасштабную атаку на казармы, они бросали в помещения фосфорные гранаты и поливали их огнем из автоматического оружия [95] . Только факт своевременного развертывания британских морских пехотинцев на боевых позициях и предотвратил тяжелый урон.
94
Реальная хронология событий отличается от той, которую приводят авторы. Амфибийная группировка коммандос (92 чел.) производила десантирование со стоявшего примерно в 500 метрах от берега эсминца «Сантисима Тринидад», используя в качестве транспортных средств 21 надувную лодку «Джемини». Операция началась после 9 часов вечера 1 апреля, причем первым на берегу оказался небольшой авангард под командой лейтенанта корвета Бернардо Швейцера. За передовой группой последовали главные силы отряда (84 чел.), которые немного отклонились от курса и высадились не в том месте, где планировалось, а немного западнее Маллит-Крик, на мысе Лейк-Пойнт. К 11 часам вечера они встретились с партией Швейцера, после чего командир Амфибийной группировки, капитан корвета Гильермо А. Санчес-Сабаротс, повел своих бойцов на северо-запад, в сторону Муди-Брука, чтобы атаковать находящиеся там казармы Королевской морской пехоты. Другая группа из 16 коммандос, возглавляемая капитаном корвета Педро Э. Гьячино, двинулась на север, прямо к городу, имея целью резиденцию британского губернатора Рекса Ханта. Преодолев расстояние в шесть миль почти за пять часов, отряд Санчес-Сабаротса вышкл к Муди-Бруку около 5.30 утра 2 апреля, тогда как группа Гьячино достигла Губернаторского дома на четыре часа раньше (рколо 1.30 ночи). — Прим. ред.
95
Эти пустые и никем не охраняемые казармы в Муди-Бруке были атакованы аргентинцами в 5.45 утра 2 апреля; проникнув внутрь казарменных помещений, бойцы Афибийной группировки коммандос обыскали их, но никого не обнаружили, после чего капитан фрегата Санчес-Сабаротс организовал круговую оборону захваченных казарм. — Прим. ред.
Затем одетые в черное коммандос соединились с группой, наступавшей прямиком на резиденцию губернатора, по всей видимости, в намерении захватить Рекса Ханта. Началась ожесточенная перестрелка с бойцами подразделения майора Нормана, разместившимися вокруг здания. Она продлилась около двух часов и стоила жизни, по крайней мере, двум аргентинцам [96] . В таких условиях коммандос не могли сделать чего-то большего, чем просто связать боем британцев до подхода мощной поддержки от основных сил десанта. Они не замедлили прибыть в гавань Порт-Стэнли и в 8 часов утра приступили к высадке [97] . Группа британских морских пехотинцев, стоявших в дозоре у гавани и находившихся под началом заместителя Нормана, лейтенанта Билла Троллопа, сумела добиться попадания в одну из десантных барж из противотанкового оружия, после чего командир решил отходить к резиденции губернатора [98] .
96
В действительности со стороны аргентинцев была только одна безвозвратная потеря — 34-летний капитан корвета Педро Эдгардо Гьячино, чья группа из 16 коммандос еще ночью окружила губернаторскую резиденцию. Когда утром 2 апреля раздались звуки стрельбы со стороны Муди-Брука, Гьячино, не зная, что опорным пунктом британской морской пехоты являлись вовсе не казармы, а Губернаторский дом, решил, что ему пора ворваться туда с заднего входа и принудить губернатора Фолклендов к сдаче. Он не рассчитывал, что его группе будут противостоять 42 защитника резиденции (в тот момент там находились 31 военнослужащий Королевской морской пехоты и 11 служащих Королевских ВМС). Оставив снаружи своего заместителя, лейтенанта фрегата Густаво Адольфо Луго, и большую часть группы (всего 12 чел.), Гьячино вместе с одним офицером и тремя бойцами проник около 6.15 утра в Губернаторский дом через заднюю дверь, однако, к своему удивлению, оказался не в главном здании, а во флигеле, где жили слуги. Эта пристройка была пуста, и аргентинцы, осознав свою ошибку, перепрыгнули через стену в сад, но в этот момент их заметили трое британских морских пехотинцев из охраны резиденции — капралы Селлин и Флит и рядовой Дори, которые с близкого расстояния открыли по пятерке коммандос огонь из автоматических винтовок. Гьячино, раненный в бедро, упал, сжимая в руке гранату с вынутым запалом. Офицер его группы, лейтенант корвета Рикардо Луис Кирога, получил пулевое ранение в руку. Трое уцелевших аргентинцев бросились в помещения для прислуги. Один из них, капрал Эрнесто Исмаэль Урбина, исполнявший обязанности медика, затем вышел наружу, собираясь оказать помощь раненому Гьячино, но сам был ранен осколком гранаты. Его и двух других коммандос позже нашел в спальне горничных и взял в плен майор Гари Нутт. После капитуляции британского гарнизона эти пленные были освобождены, а оба раненых офицера — эвакуированы. Капитан корвета Гьячино, доставленный на аргентинском
бронетранспортере в больницу города Порт-Стэнли, умер в тот же день от потери крови. — Прим. ред.97
На самом деле высадка главного аргентинского десанта началась не в 8.00, а в 6.20 утра 2 апреля. Она производилась с десантного корабля «Кабо Сан-Антонио», эскортируемого эсминцем «Эркулес» и корветом «Друммонд», причем войска на машинах-амфибиях выезжали из воды на берег к востоку от мыса Йорк-Пойнт, в месте, обозначенном как «Красный пляж», у которого специальная команда из десяти «тактических пловцов» заблаговременно, еще ночью, установила навигационные буи. Эта группа «бусос тактикос» прибыла на подводной лодке «Санта-Фе», всплывшей около 11 часов вечера 1 апреля вблизи острова Кидни, а затем пересекла залив Йорк-Бэй на трех надувных моторных лодках «Зодиак» и пометила пляж, предназначенный для утреннего десантирования морской пехоты. Первую волну десанта составлял авангард под командой капитана корвета Уго Хорхе Сантильяна — четыре плавающих гусеничных бронетранспортера LVTP-7 американского производства, перевозивших один стрелковый взвод роты «Е» 2-го батальона морской пехоты с лейтенантом корвета Карлосом Рамоном Швейцером, и 3-й взвод роты «С» 25-го пехотного полка с полковым командиром, подполковником Мохамедом Али Сейнельдином, всего 99 чел., в том числе 24 в головной машине № 05 (командира авангарда) и по 25 — в машинах № 07 (командира минометного отделения, второго суб-офицера Виктора Давида Кироги), № 10 (подполковника Сейнельдина) и № 19 (лейтенанта корвета Швейцера). Во второй волне из четырнадцати «амтраков» находились остальные взводы роты «Е» и вся рота «D» 2-го батальона морской пехоты, а также несколько командирских LVTP-7, в том числе машины контр-адмирала Карлоса Бюссера и капитана фрегата Альфредо Вейнстабля. Замыкали эту десантную партию два бронетранспортера LVTP-7 (включая один ремонтно-эвакуационный) и одна 5-тонная грузовая машина-амфибия LARC-5, заполненная боеприпасами, медицинскими принадлежностями и другими необходимыми запасами. Высадившись на пляж в «час Ч» (6.30 утра), капитан корвета Сантильян приказал «амтракам» авангарда развернуться в штурмовой боевой порядок, затем повел их в узкий овраг и, достигнув дорожной колеи, повернул на восток к аэропорту. Три бронетранспортера роты «Е» 2-го батальона МП заняли огневые позиции, а солдаты стрелкового взвода 25-го пехотного полка под командой суб-лейтенанта Роберто Рейеса покинули свой LVTP-7 и выдвинулись через взлетную полосу, ожидая встретить вражеский огонь, но по ним никто не стрелял. Затем пехотинцы заняли сигнальный маяк на оконечности мыса Пембрук, в то время как рота «D» 2-го батальона МП присоединилась к авангарду Сантильяна на дороге, ведущей в Порт-Стэнли. — Прим. ред.
98
Согласно более достоверным описаниям, группа Троллопа попала из гранатомета не в десантную баржу (в оригинале — landing craft), а в плавающий бронетранспортер LVTP-7. Около 7.15 аргентинские «амтраки», направлявшиеся от аэропорта к городу Порт-Стэнли, миновали Хукерс-Пойнт и старую взлетную полосу, не встречая сопротивления, однако вблизи Станции исследования ионосферы обнаружили несколько препятствий, в том числе дорожно-ремонтную машину желтого цвета, поставленную поперек дороги. Когда головной бронетранспортер преодолевал эти заграждения, он был обстрелян пулеметчиком из группы лейтенанта Троллопа. Морской пехотинец Гиббс выпустил по этому «амтраку» 66-мм противотанковый снаряд из гранатомета LAW-72 и промахнулся, однако другой морпех по фамилии Браун сумел поразить бронетранспортер выстрелом из «Карла Густава». Правда, удар реактивного снаряда оказался скользящим и не пробил броню. Аргентинцы, выскочив из машины, спрятались в укрытие, и когда британский пулеметчик хлестнул по машине очередью, в ответ никто не выстрелил, вследствие чего морские пехотинцы Троллопа ошибочно подумали, что они убили всех, кто находился внутри. Между тем командир 2-го батальона аргентинской морской пехоты капитан фрегата Вейнстабль велел капитану корвета Сантильяну сформировать огневую базу из безоткатных противотанковых орудий (90-мм гранатометов М67 американского производства) и минометов и приказал роте «D» атаковать британцев. Однако лейтенант Билл Троллоп догадался о намерении противника и, выпустив для маскировки дымовую гранату, под прикрытием пурпурного дыма отвел свою группу в город. После этого две аргентинские роты устремились в Порт-Стэнли с севера и с юга, и авангард Сантильяна, проехав через город в сторону Муди-Брука, встретился с отрядом коммандос капитана Санчес-Сабаротса, продвигавшимся вдоль дороги к Губернаторскому дому. В 7.30 контр-адмирал Бюссер приказал капитану корвета Норберто Игнасио Рамону Барро, командовавшему двумя противолодочными вертолетами «Си Кинг», базировавшимися на ледоколе «Альмиранте Ирисар», перевезти на берег по воздуху роту «А» 1-го батальона морской пехоты и 105-мм орудия артиллерийской батареи лейтенанта корабля Марио Франсиско Переса. Переброска этих подразделений прошла успешно, после чего британцы, продолжавшие удерживать Губернаторский дом, поняли, что противник слишком силен, и у них нет никаких шансов отразить его нападение. — Прим. ред.
К 8.30, когда на берег стали сходить бронетранспортеры и пушки, Хант осознал бесполезность дальнейшего сопротивления. Он отдал приказ сложить оружие [99] . Британцы потерь не понесли. Аргентинцы быстро захватили радиостанцию, телефонный узел и телеграф [100] . Отрезанный от любых линий коммуникаций с Лондоном, Хант не мог сообщить о случившемся в Министерство иностранных дел. Он отказался пожать руку командиру сил вторжения, генералу Освальдо Гарсия, к большому огорчению последнего. Затем Хант переоблачился в губернаторскую форму со всеми регалиями и на такси отправился в аэропорт, чтобы на борту аргентинского «Геркулеса» перебраться в Монтевидео. Морских пехотинцев сфотографировали, заставив уткнуться лицами в землю, дабы подчеркнуть их унижение, после чего тоже вскоре вывезли прочь с островов. Любой из местных жителей, пожелавший отправиться вместе с ними, получил такую возможность [101] .
99
В действительности губернатор Хант и британский гарнизон Порт-Стэнли капитулировали в 9.30, а «Юнион Джек» у Правительственного дома был заменен флагом Аргентины в 12.15; одно из подразделений Военно-морской партии 8901 (отделение № 6 под командой капрала Стефана Йорка) сдалось аргентинцам только 4 апреля (позже его репатриировали в Англию вместе с защитниками Южной Георгии). — Прим. ред.
100
Следует отметить, что в тот же день 2 апреля, уже после того как столица Фолклендских островов была оккупирована вооруженными силами Аргентины, три транспортных самолета (один С-130 «Геркулес» и два F-29 «Феллоушип») перебросили в Порт-Стэнли с авиабазы в Комодоро-Ривадавии 25-й пехотный полк, чей командир, подполковник Сейнельдин, и один стрелковый взвод уже находились на Фолклендах. — Прим. ред.
101
После репатриации в Англию большинство бойцов Военно-морской партии 8901 присоединились к 3-й бригаде коммандос КМП, чтобы в ее составе вернуться на Фолклендские острова и отплатить аргентинцам за свое поражение (из них была образована рота «J» 42-го отряда коммандос, которая заменила роту «М» того же отряда, откомандированную для участия в операции по отвоеванию Южной Георгии). — Прим. ред.
Единственным бальзамом на раны унижения, полученные их страной, стало для британцев героическое сопротивление лейтенанта Кита Миллза и его отряда морской пехоты — двадцати трех бойцов, ранее высаженных с «Эндьюранса» на земле Южной Георгии [102] . Молодой офицер получал указания, отражавшие смятение и противоречивые чувства, царившие в Лондоне. Ему приказали стрелять только в целях самозащиты, не ставить в опасность человеческие жизни, но при этом… не сдаваться. В 10.30 утра 3 апреля лейтенант Астис, находившийся на борту аргентинского судна «Байя Параисо» в Лите, передал по радио известие о капитуляции Рекса Ханта британскому подразделению в районе Грютвикена, призывая Миллза и его бойцов сделать то же самое [103] . Два часа спустя к гавани приблизились корвет «Геррико» [104] и два вертолета «Алуэтт», за которыми последовал большой десантный вертолет «Пума» [105] . Бойцы Королевской морской пехоты открыли огонь из всего имевшегося у них автоматического оружия, повредили вертолет и вынудили его в спешке ретироваться [106] . Они накрыли корвет тремя 84-мм противотанковыми реактивными снарядами «Карл Густав» и обрушили на него более 1200 выстрелов из ручного огнестрельного оружия [107] . После двух часов боя, когда превосходящие аргентинские войска сосредоточились на берегу, когда погибли четыре аргентинца [108] , а один британский капрал получил тяжелое ранение в руку [109] , Миллз счел себя сделавшим все возможное, чтобы заставить аргентинцев дорого заплатить за приобретение Южной Георгии. Страна согласилась с Миллзом. После сдачи в плен он вернулся в Британию, где удостоился почестей как герой и получил крест «За выдающиеся заслуги» [110] .
102
В действительности этот отряд насчитывал 22 чел., включая самого лейтенанта Кита Пола Миллза, его заместителя — сержанта Питера Джеймса Лича, и двадцать морских пехотинцев других званий. — Прим. ред.
103
Узнав по радио о сдаче Фолклендов, лейтенант Миллз и его опытный помощник, сержант Лич, немедленно разработали план защиты Грютвикена и приняли меры для устройства оборонительной позиции на плато высотой 30 футов (более 9 м), к северо-востоку от дома Шэклтона. Эта позиция, образованная из шести траншей (четырех, рассчитанных на два человека каждая, и двух, рассчитанных на три человека), позволяла морским пехотинцам прикрывать подступы как со стороны Грютвикена, так и от пляжа на мысе Кинг-Эдвард-Пойнт. Отделение капрала Томсена (пять бойцов) и один универсальный пулемет были поставлены перед домом Шэклтона, чтобы анфиладным огнем отражать возможную высадку противника на пляже. Два морских пехотинца с ручным пулеметом прикрывали левый фланг позиции. Штурмовой сапер морской пехоты Дэниэлс с помощью рядовых Портера и Черча заминировал другие пляжи, находившиеся ниже здания таможни. В нескольких домах были заложены импровизированные взрывные устройства, сделанные из пустых патронных коробок и кусочков металла, а для минирования пристани использована 45-галлонная емкость в форме барабана, заполненная смертоносным коктейлем из бензина, краски и пластида. Лейтенант Миллз планировал продержаться со своим отрядом до темноты, а затем, взяв с собой рюкзаки типа «берген», как можно больше боеприпасов и все продуктовые пайки, хранившиеся в церкви китобоев, отступить к горе Ходжес, высота которой достигала 2000 футов (609,6 м). От этой горы морские пехотинцы Миллза, имевшие за плечами опыт ежегодных зимних учений в Норвегии, должны были совершить переход на север к Майвикену, чтобы затем вести оттуда партизанскую войну против аргентинцев. — Прим. ред.
104
Ракетный корвет ВМС Аргентины «Геррико» (Guerrico), построенный в 1976–1977 гг. во Франции, относился к боевым кораблям того же класса «Д'Эстьен д'Орв» (типа А-69), что и корветы «Друммонд» и «Гранвилль»; свое название он получил в честь аргентинского контр-адмирала Мартина Геррико (1838–1929). — Прим. ред.
105
В действительности у аргентинцев, в составе их Антарктической военно-морской группы, тогда имелся только один легкий многоцелевой вертолет SA-319 «Алуэтт III» (он относился к 1-й вертолетной эскадрилье ВМС, тогда как другой летательный аппарат, средний транспортный вертолет SA-330 «Пума», принадлежал к 601-му батальону армейской авиации). Корвет «Геррико» (командир — капитан фрегата Карлос Луис Альфонсо) и полярный транспорт «Байя Параисо» (капитан фрегата Исмаэль Хорхе Гарсия) составляли специально созданную для захвата Южной Георгии Оперативную группу 60.1 (Grupo de Tareas 60.1), которую возглавлял капитан корабля Сесар Тромбетта (командир Антарктической группы аргентинских ВМС). На борту транспортного судна «Байя Параисо» находились 40 военнослужащих из состава 1-го батальона морской пехоты — сводный десантный взвод под командой лейтенанта корабля Гильермо Хорхе Луны (два стрелковых отделения и одно отделение, оснащенное французскими 60-мм минометами МО-120—60 и бельгийскими 7,62-мм универсальными пулеметами FN MAG). — Прим. ред.
106
Пилот этого вертолета, первый лейтенант Алехандро Вильягра, собирался высадить 15 аргентинских морских пехотинцев у Грютвикена, но его «Пума» сильно пострадала от автоматического огня с земли, повредившего гидравлику машины и причинившего потери десанту (двое морпехов были убиты и четверо ранены), после чего Вильягре и его помощнику, первому лейтенанту Эдуардо Легисамону, пришлось развернуть вертолет, пересечь бухту и совершить вынужденную аварийную посадку на ее западном берегу. Другой аргентинский вертолет, «Алуэтт III», пилотируемый лейтенантом корабля Ремо Омаром Буссоном, ранее высадил группу из семи морских пехотинцев на мысе Кинг-Эдвард-Пойнт, но затем тоже попал под обстрел британцев, получил легкие повреждения в задней части фюзеляжа и сел вне зоны огневого поражения, недалеко от дымящейся «Пумы». — Прим. ред.
107
Стрелком-наводчиком 84-мм среднего противотанкового гранатомета шведской конструкции «Карл Густав», имевшегося в британском отряде лейтенанта Миллза, являлся морской пехотинец Дэйвид Стэнли Кумбз, обычно исполнявший на «Эндьюрансе» обязанности стюарда, а вторым номером расчета — рядовой Джон Стоунстрит. Первый же реактивный снаряд, выпущенный Кумбзом в 11.59 с дистанции 550 м, попал в борт корвета «Геррико» чуть выше ватерлинии, вызвав взрыв, в результате которого один матрос погиб и пятеро других членов экипажа получили ранения. Был перебит электрический кабель, обслуживающий 100-мм пушку аргентинского корабля, вследствие чего это орудие стало непригодным для использования. Тогда «Геррико» попытался подавить британские позиции огнем зенитной артиллерийской установки (сдвоенных 40-мм автоматических пушек), однако она успела сделать только шесть выстрелов и сразу замолчала, когда морские пехотинцы Парсонз и Чабб обстреляли ее прислугу из своего легкого пулемета. В такой ситуации аргентинский корвет, чью палубу британцы продолжали осыпать пулями, начал отход. Однако прежде чем он покинул бухту, морские пехотинцы Миллза еще трижды поразили его реактивными снарядами (один из них, выпущенный из «Карла Густава» Дэйвидом Кумбзом, повредил стартовый подъемник противокорабельных ракет «Экзосет», тогда как два других выстрела, произведенных из 66-мм легкого противотанкового гранатомета LAW-72, попали в корпус корабля. — Прим. ред.
108
По более точным данным, аргентинские потери в живой силе, понесенные 3 апреля 1982 г. при Грютвикене, составили 3 убитых и 9 раненых. — Прим. ред.
109
Это был капрал Найджел Питерз, раненный в руку и плечо в тот самый момент, когда он высунулся из окопа, чтобы выстрелить из гранатомета LAW-72 (в него попал аргентинский стрелок, укрывавшийся в здании БАС ниже плато, на котором занимал позицию британский отряд лейтенанта Миллза). — Прим. ред.
110
Лейтенант Миллз и другие бойцы его отряда, сдавшегося 3 апреля у Грютвикена, а также британские гражданские лица (сотрудники БАС), задержанные аргентинцами, были размещены на транспорте «Байя Параисо» и 13 апреля доставлены в Аргентину, на военно-морскую базу Байя Бланка, откуда их 16 апреля отправили самолетом в Монтевидео (столицу Уругвая), где передали британским официальным лицам для дальнейшей репатриации. Утром 19 апреля Миллз и его морские пехотинцы вылетели на транспортном самолете VC-10 КВВС в Англию (на авиабазу Брайз-Нортон). В Соединенном Королевстве они попросили, чтобы их вернули на корабль ледовой разведки «Эндьюранс». Возвратившись в Южную Атлантику через остров Вознесения, отряд Миллза занимался охраной пленного офицера аргентинских ВМС Альфредо И. Астиса, содержавшегося на танкере Королевского вспомогательного флота «Тайдспринг», и 25 мая снова прибыл на борт «Эндьюранса», находившегося тогда возле Грютвикена. — Прим. ред.