Битва за Гималаи. НКВД: магия и шпионаж

Двенадцатого апреля 1926 года Александр Ефимович сделал первую запись о визите Рериха в генконсульство. Но это касалось только информации, предназначавшейся для Наркомата иностранных дел. Об экспедиции русского художника он был поставлен в известность уже 11 февраля, хотя это были весьма скудные сведения, пришедшие с запада провинции: «В ближайшие дни ожидается приезд в Кашгар экспедиции Рериха». Собственно, в таком сообщении не было ничего необычного. Но эту информацию Быстров не стал заносить в дневник генерального консульства. Известие о появлении экспедиции он отправил в одно компетентное учреждение— ОГПУ, откуда оно попало в Разведотдел штаба Среднеазиатского военного округа [105] .

105

РГВА. Ф. 25 895. Оп. 1. Д. 831. Л. 77.

Буквально за несколько месяцев до визита Рерихов в Западный Китай туда прибыла другая научная американская экспедиция. Ее возглавляли братья Рузвельты, дети бывшего президента США Теодора Рузвельта. Собственно, между ними и караваном Рериха в правовом смысле не было никаких различий. Обе исследовательские команды имели американские экспедиционные паспорта, обе шли под американским флагом, обе просрочили визы на въезд из Западного Китая в пределы СССР, обе обратились за помощью к советским консулам— к Думпису и Быстрову. Но результат получился разный. Думпис ничем не смог помочь Рузвельтам и сослался на свое полное бессилие в отношении проблем с визами. Напротив — в случае с Рерихами все завершилось благополучно. И резидент Думпис и резидент Быстров помогли американцу Николаю Константиновичу как можно скорее попасть в СССР. В чем же заключался секрет этого поистине чудесного разрешения? Разведке было известно, что Кермит Рузвельт состоял членом тайного общества «Комната», близкого к американским секретным службам («Комната» держала под контролем счет Амторга — «крыши» ИНО ОГПУ в США), а Николай Константинович принадлежал к совсем противоположной организации.

Семнадцатого апреля 1926 года Быстров под покровом ночи пробрался в русскую факторию и постучал в дверь гостевого домика Русско-Азиатского банка. Здесь Рерих остановился вместе с семьей. Художник отметил свидание в своем дневнике [106] , но Александр Ефимович, бывший здесь во второй своей сущности, в своем дипломатическом дневнике об этом событии опять не обмолвился. Впрочем, кое-что об этой встрече сообщает художник. И хотя он не упоминает секретной части разговора с консулом, сама по себе запись весьма любопытна:

106

Рерих Н. Алтай — Гималаи— С. 234.

«17 апреля.

Среди долгих путешествий ускользают целые события. Только что мечтали о поездке на острова Пасхи, а здесь уже говорят о гибели этих островов три года тому назад. Неужели гиганты Атлантиды уже навсегда погрузились в пучину и поток космоса — эта сантана буддизма — совершает свое непреложное течение? За время наших хождений по горам и пустыням какие-то звезды из мелких сделались первоклассными величинами. Еще опустился в море какой-то остров с десятитысячным населением. Усохли озера, и прорвались неожиданные потоки. Космическая энергия закрепляет шаги эволюции человечества. Вчерашняя «недопустимая» сказка уже исследуется знанием. Испепеляется отброс, и зола питает побеги новых завоеваний.

В тишине фактории Урумчи консул Быстров широкоохватно беседует о заданиях эволюции общины человечества, о движении народов, о знании, о значении цвета и звука… Дорого слушать эти широкие суждения. Одни острова погрузились в пучину, и вознеслись из нее другие, мощные» [107] .

«Да, потоп уже начался, — думал Быстров, слушая Рериха. — Но, может быть, этот старик станет Ноем, которому суждено будет увидеть сухой Арарат?» Однако самым удивительным было то, что за тысячи километров от Урумчи, в Москве, в здании на Лубянке, велись примерно такие же разговоры.

107

Рерих Н. Алтай — Гималаи— С. 234.

3

«Золотой век, то есть Великая Всемирная Федерация народов, построенная на основе чистого идейного коммунизма, господствовала некогда на всей земле. И господство ее насчитывало около 144 000 лет. Около 9 тысяч лет тому назад, ведя счет по нашей эре, в Азии, в границах современного Афганистана, Тибета и Индии, была попытка восстановить эту федерацию в прежнем объеме. Это та эпоха, которая известна в легендах под именем похода Рамы…»

Коротко стриженный плотный человек лет пятидесяти подошел к доске, висевшей на стене, и, взяв мел, крупным росчерком написал: Pa = и Ma = .

«…следовательно, — продолжал он, — Рама — культура, овладевшая полностью как дорической, так и ионической наукой. Рамидская Федерация, объединившая всю Азию и часть Европы, существовала в полном расцвете около 3 тысяч 600 лет и окончательно распалась после революции Иршу…»

Он отряхнул ладони и еще раз взглянул на символические знаки льва и рака, означавшие также золото и серебро.

Люди в бежевой униформе, сидевшие в кабинете, подробно конспектировали лекцию. Время от времени они задавали наводящие вопросы, и Александр Васильевич Варченко отвечал им бойко и не задумываясь. Здесь, в кабинете, находившемся в доме № 2 по Большой Лубянке, мистик читал свои лекции гражданам, весьма далеким от оккультных эмпиреев. Товарищ Леонов возглавлял 4-е отделение, занимавшееся охраной государственной тайны и исполнением режима секретности. Филиппов руководил Управлением северных исправительных лагерей. Гусев являлся начальником 4-го отделения, где был разработан «Русский код», объединивший восемьдесят два отечественных шифра. Здесь же находился и товарищ Цибизов из 2-го отделения, специализировавшегося на шифровке и дешифровке, он же возглавлял 8-е криптографическое отделение Штаба РККА. Словом, все эти люди являлись сотрудниками самого секретного подразделения ОГПУ — Спецотдела. Его руководитель Глеб Бокий также присутствовал в тот весенний день и слушал лекцию.

Иногда эти лекции проходили в более приватной обстановке и вне стен ОГПУ Тогда среди слушателей появлялись члены ЦК партии Иван Москвин, возглавлявший комиссию Советского контроля, и Семен Диманштейн, заведующий Национальным сектором. К ним присоединялся и заместитель народного комиссара иностранных дел Борис Стомоняков, курировавший в своем ведомстве направление Синцзян — Тибет.

Но постороннему вряд ли пришло бы в голову, что все эти люди являлись членами тайного мистического общества «Единое Трудовое Братство».

С переносом деятельности Братства в Москву и в связи с переездом Барченко на новое место работы изменилась и структура Высшего Совета Братства.

В него вошли следующие лица:

1. Бокий Глеб Иванович — начальник Спецотдела ОГПУ.

2. Москвин И. М. — кандидат, а потом член ЦК ВКП(б), работник аппарата ЦК, член комиссии Совконтроля.

3. Миронов— инженер, товарищ Бокия по Горному институту, работник Наркомзема.

4. Кострикин — инженер, также товарищ Бокия по институту.

5. Стомоняков Б. С. — заместитель наркома иностранных дел.

6. Гопиус— работник Спецотдела ОГПУ.

7. Александр Барченко [108] .

Иногда Александра Васильевича Барченко приглашали в Кремль, там узкий круг партийных функционеров во главе с секретарем ЦИК СССР Авелем Енукидзе просил ученого прочитать лекцию для членов «Кремлевского кружка» [109] .

4

То, что Барченко говорил присутствующим, мало совмещалось с идеями светлого будущего. Уже в ближайшие 120 лет, по словам ученого, на земле произойдут глубочайшие катаклизмы с самыми мрачными последствиями в первую очередь для территории СССР. Подобные катастрофы, указывал Александр Васильевич, уже имели место в истории человечества, и он напоминал о печальной судьбе мифических континентов — Лемурии и Атлантиды. Достигнув высшей стадии развития «древней науки», эти колоссы цивилизаций, где также процветал коммунизм, были сметены всемирным потопом. Такая же судьба, по прогнозам кремлевского лектора, грозила теперь и Советскому Союзу. Опыт прошлого показывал, что только отдельные высокие участки древних континентов не были поглощены мировым океаном и там — в горах — сохраняются по сей день секретные знания прошлых эпох. Одним из таких конспиративных центров, утверждал Барченко, является Шамбала. Отсюда исходят сгустки мысленной энергии, посылаемой в пространство планеты. Их направляют величайшие мудрецы, а уровень их познаний несравненно выше современного состояния науки. Эти люди, говорил Барченко, настоящие политические телепаты, способные влиять на ход истории.

108

Протокол допроса Барченко А. В. от 10 июня 1937 г.

109

Устная информация вдовы Барченко Ольги Павловны.

Теперь, по мысли ученого, наступает эпоха нового всемирного потопа, которая повергнет цивилизацию в ничто. Только представители древней белой расы и часть древней желтой смогут спастись во время жуткого кошмара. Под воду уйдут Африка, Америка, почти вся Европа и большая часть Азии. Единственными не тронутыми стихией пространствами останутся горные кряжи и плато. Это прежде всего Гиндукуш, Тибет, Памир и, конечно, Гималаи— все эти хребты были в прошлом колыбелью белых народов, сумевших отсидеться здесь во времена предыдущих катаклизмов. Судьба многих наций будет зависеть лишь от получения доступа к этим спасательным территориям. Но утешением живущим может служить тот факт, что всегда за катастрофой наступает Золотой век. Больше всего страданий новый потоп принесет СССР, который не готов к нему ни морально, ни физически. И хотя, кажется, есть еще время для принятия неотложных мер — все эти меры не принесут никаких результатов. Уже в ближайшие годы грядущий потоп даст о себе знать. Ему будут предшествовать невиданные преступления и катастрофы, которые заставят все человечество содрогнуться.