Битва за Крым 1941–1944 гг. От разгрома до триумфа
Шрифт:
Прикрывать отход товарищей остались 46 морских пехотинцев. Забаррикадировав двери и окна первого этажа гостиницы, они приняли свой последний бой, который завершился лишь утром 6 января. Подполковник фон Хайгль этот бой описал следующим образом: «До наступления дня мы так приблизились к последнему очагу сопротивления, что отход русской пехоты стал невозможен. Мне с моей ударной группой с огнеметами, взрывчатыми зарядами и четырьмя канистрами бензина удалось захватить подвальное помещение. Русские обороняли последний бастион невероятно мужественно до их и его полного уничтожения».
Немцы, потеряв надежду овладеть зданием штурмом, взорвали гостиницу, похоронив под ее руинами отважных последних десантников!!!
К сожалению, отход
Колоски, где на вершине кургана они и приняли свой последний бой. Вечной памятью этих героев стали остатки флотских блях и ремней, ленточки от бескозырок, много стреляных гильз и полевая сумка комбата Бузинова, обнаруженные совершенно случайно на кургане во время археологических раскопок в 1977 году. Всего же из тех, кто уходил из Евпатории по суше, до Севастополя смогли добраться лишь четверо…
Не менее трагично сложилась судьба тральщика «Взрыватель» и остававшихся на его борту моряков. Он и сопровождавшие его охотники продержались на рейде до наступления темноты. Все это время команды боролись со штормом и по мере сил производили ремонт плавсредств.
Памятник десантникам в Евпатории
С наступлением темноты налеты и обстрел с берега прекратились, бой в городе стих, но шторм продолжался. Около 22 часов в пяти километрах юго-восточнее от Евпатории «Взрыватель» выбросило на берег. Корпус, поврежденный во многих местах, дал течь, вода хлынула в отсеки. Раненых начали переносить на верхние палубы. В штаб флота была отправлена радиограмма: «Самостоятельно сняться с мели не можем. Спасите команду и корабль, с рассветом будет поздно».
Ответа не последовало. Обстановка с каждой минутой усложнялась. Вскоре вода залила машинные отделения, тральщик лишился электроэнергии, и связь с ним прекратилась…
О том, что произошло дальше, стало известно со слов единственного оставшегося в живых матроса Ивана Клименко. Он рассказал, что командир «Взрывателя», осознавая всю безнадежность положения, приказал уничтожить документацию и заминировать тральщик. Моряки собрались в носовом кубрике и заняли оборону у иллюминаторов корабля.
Наступило утро 6 января, шторм продолжался. Один из морских охотников попытался подойти к тральщику, но безуспешно. После этого катера, дав прощальные гудки, взяли курс на Севастополь.
Около 8 часов немцы обнаружили неподвижный корабль, еще через час подтянули к нему пехоту, артиллерию, несколько танков. Сначала через громкоговорители они предложили советским морякам сдаться, но в ответ раздались винтовочные и автоматные выстрелы. Тогда вражеские танки и орудия открыли огонь прямой наводкой, расстреливая беспомощный тральщик с дистанции двести метров. Казалось, никто не должен был уцелеть в таком аду. Но когда на изуродованный корабль попыталась взойти вражеская пехота, навстречу ей поднялись чудом уцелевшие моряки, на палубе и в отсеках «Взрывателя» закипела рукопашная схватка. Не выдержав ее, немцы бежали!
После этого возобновился и продолжался в течение нескольких часов расстрел корабля артиллерией и танками. После этого на него осторожно взошла вражеская пехота. Из внутренностей «Взрывателя» на берег немцы выволокли 19 раненых моряков во главе с командиром БЧ-5 лейтенантом И. Клюкиным, которых тут же расстреляли.
Матрос Иван Клименко остался живым только потому, что незадолго до конца последнего боя лейтенант Клюкин приказал ему, до войны участвовавшему в марафонских заплывах, попытаться вплавь добраться до Севастополя и передать, что тральщик погиб, но не сдался. Клименко, облачившись в спасательный жилет, сумел проплыть 17 миль в штормовом море, где температура воды составляла всего лишь +6
градусов по Цельсию. Возле Николаевки его, уже терявшего сознание, подобрали торпедные катера.Разбитый, занесенный песком корпус тральщика до 1947 года покоился на берегу, являясь своеобразным памятником мужества его экипажа.
А в 1970 году на месте гибели «Взрывателя» был установлен памятник работы скульптора Н. И. Брацуна, увековечивший подвиг моряков.
В завершение раздела предлагается выдержка из мемуаров Э. фон Манштейна в отношении десанта в район Евпатории:
«5 января последовала новая высадка русских войск под прикрытием флота в порту Евпатории. Одновременно в городе вспыхнуло восстание, в котором участвовала часть населения, а также просочившиеся, по-видимому, извне партизаны. Незначительные силы охранения, выделенные для обороны города и порта, не смогли помешать высадке и подавить восстание. Румынский артиллерийский полк, предназначенный для береговой обороны, оставил свои позиции…
Хотя обстановка на феодосийском участке была очень серьезной, командование армии вынуждено было все-таки решиться на то, чтобы повернуть первый же направлявшийся туда на автомашинах с южного фронта из-под Севастополя полк (105-й пп) и послать его в Евпаторию с задачей возможно скорее уничтожить высадившиеся здесь войска и поддерживающие их вооруженные элементы из населения. Находившиеся в распоряжении командования армии разведывательный батальон 22-й пд, несколько батарей и 70-й саперный батальон уже ранее были направлены в Евпаторию.
Посланным в Евпаторию частям, находившимся сначала под командованием полковника фон Гейгля, а затем полковника Мюллера (командира 105-го пп), удалось в тяжелых уличных боях одержать верх над противником. Особенно упорное сопротивление оказывали повстанцы и партизаны, засевшие в большом здании. Не оставалось, наконец, ничего другого, как подорвать это здание с помощью штурмовых групп саперов.
В боях в Евпатории наряду со многими храбрыми солдатами пал смертью героя и командир 22-го разведывательного батальона, подполковник фон Боддин… Он был застрелен в спину партизанами, находившимися в засаде.
7 января бой в Евпатории был окончен. Высадившиеся войска русских были частично уничтожены, частично взяты в плен. Было убито около 1200 вооруженных партизан» [10] .
Таким образом, десант советских войск в район Евпатории нельзя считать удачным. Более того, в процессе его подготовки и проведения проявился ряд существенных ошибок советского командования, не совместимых с требованиями современного военного искусства. Несмотря на это, подвиг участников этого десанта нисколько не теряет своей значимости в контексте истории борьбы за Крым в годы Великой Отечественной войны.
10
Манштейн Э. Утерянные победы. С. 262–264.
Десанты в районе Судака
8 января 1942 года Военный совет Кавказского фронта издал директиву № 091/оп о переходе войск фронта в общее наступление. При этом Черноморскому флоту предписывалось высадкой нескольких тактических десантов воздействовать на правый фланг бахчисарайской группировки противника и тем самым сковать его силы. Но при этом Черноморский флот не имел достаточных сил для решения этой задачи. Поэтому 10 января Военный совет флота доложил командующему фронтом о своих возможностях и просил временно не планировать морских десантных операций, ограничив деятельность флота лишь поддержкой фланга армии огнем корабельной артиллерии, и то только в ночное время.