Битва

Ровные, ритмичные всплески капель, падающих в черную воду озера, наполняли пещеру холодным влажным эхом и превращались в рев водной лавины, когда начиналась оттепель.

Последние двадцать часов остатки группы Треллвана брели по бушующему потоку в темноте и холоде. Грейсон послал Лори и сержанта Рамагу с ними, чтобы поддержать дух и навести порядок в пошатнувшихся рядах. Вдоль берегов озера горели костры, возле которых грелись мужчины и женщины в милицейской униформе или, изредка, в зеленой форме королевских охранников. За пределами сияния костров в предрассветных тенях двигались часовые.

Пока что группа смогла собрать лишь «Шершня» и «Страуса», а по рации связались со «Стингером», который как раз сейчас перебирался через гряду с севера от Гайельской горы. Совместная мощь двух боевых рот равнялась пятидесяти одному человеку, а двадцать три теха из группы поддержки давно удрали. Здесь же находились транспортные средства, на которых прибыли беженцы, – пять вооруженных катеров, два простых скиммера и полдюжины разведывательных.

Вряд ли это была хорошо оснащенная боевая сила. Большинство солдат принесли с собой оружие, но пищи оставалось мало. У многих из них не было теплой одежды, и они продрогли до костей, добираясь из Саргада на катерах с открытым верхом. Боеприпасов едва хватало, а горстку лазерных ору дий придется заряжать от коммутаторов, ибо переносные генераторы вообще отсутствовали.

Ренфорд Тор прибыл на борту одного из катеров. Он прохаживался с Грейсоном по берегу озера на некотором расстоянии от костров. Двигающиеся возле огня люди отбрасывали на вылизанные водой стены Ущелья гигантские бесформенные тени.

– Лори сказала мне, что у тебя есть идея, как можно захватить «Индивидуум», – сказал Грейсон. На нем была теплая куртка поверх униформы охранника, а руки он засунул в карманы. У Грейсона отсутствовали перчатки, а при таком морозе он запросто мог лишиться пальцев. – Расскажи мне о ней.

Тор скрестил руки и уставился в песок.

– Это возможно, но отнюдь не просто.

– Я знаю. Когда мы шли сюда, я хорошенько разглядел космодром.

– Проблема в том, что мы не сможем пробиться сквозь строй боевых роботов, которых они держат в портовой полосе. Когда мы проникнем на борт шаттла, понадобятся еще два стандартных дня, чтобы достигнуть стартовой точки.

– Ты хочешь сказать, что они предупредят «Индивидуум» прежде, чем мы доберемся туда. Тор кивнул.

– Как только шаттл снимется с нашими людьми на борту, кто-нибудь из подчиненных Ринола возьмет рацию и даст знать людям на «Индивидууме» что мы летим к ним в гости. У них будет два дня, чтобы подготовиться к нашему приему, или же они просто прыгнут в какую-нибудь другую систему.

– Что, если на «Индивидууме» все еще командуют пираты Хендрика?

– Мы на это не можем рассчитывать. Черт, мы даже не знаем, в какую стартовую точку пришел Ринол, в зенит или надир, но я сомневаюсь, что он позволил бы потенциально враждебному кораблю болтаться там и тревожить его.

Грейсон с Тором, задумавшись, мерили шагами песчаный берег. У каждой звездной системы имелись две стартовые точки: зенит – над северным полюсом звезды и надир – под южным. Расстояние от точки до звезды зависело от звездной массы. Для красного карлика второго класса типа Трелла стартовые точки были удалены приблизительно на семь десятых астрономической единицы – чуть больше ста миллионов километров. Шаттл, двигающийся от Треллвана к стартовой точке с ускорением, покроег это расстояние за два с половиной дня.

– А где находится «Индивидуум», Тор?

– В надире.

– И твой экипаж?

Голос Тора прозвучал менее уверенно:

– Большая их часть должна находиться на борту. По крайней мере в шайке Хендрика немногие могли управляться с кораблем, поэтому им понадобятся мои люди.

– Итак, герцог Ринол мог посадить на борт своих собственных людей, но твой экипаж, вероятно, все еще там.

– Если он не вышвырнул их в космос, – горько заметил Тор.

– Им нет смысла это делать. Во всяком случае пока. – Грейсон решил переменить тему. – По-моему, в порту они грузили людей, и груз этот предназначался для твоего шаттла. Есть какие-нибудь соображения на этот счет?

Тор пожал плечами.

– Без понятия. Вероятно, они грузили пищу и добычу после рейда на Саргад. А может, Ринол собирается отправить людей Хендрика обратно на Оберон. – Он выпрямил ладони, на его худом лице выступило раздражение. – Отсюда ничего нельзя узнать!

– Хм, да. Но я надеюсь, что мы разузнаем о происходящем там и сами заграбастаем корабль.

Грейсон и Тор долго еще вышагивали по берегам черного озера, погруженные в планы и расчеты. В пещере талая вода, капавшая с потолка, ускоряла свой темп, и брызги отражались в свете костров, словно падающие звезды.

КНИГА ТРЕТЬЯ

До местного рассвета оставалось всего два часа. Кровавый свет Трелла, еще не показавшегося из-за восточного горизонта, уже отражался от высоко плывущих холодных облаков, а космодром после стольких «дней» серого предрассветного тумана принимал видимые очертания.

Грейсон Карлайл стоял перед своим войском. Сейчас в группе насчитывалось пятьдесят девять солдат и еще двадцать восемь человек в технической роте – все, кто сумел убежать из Саргада. Они рассказывали о бунтах, о зеленых охранниках, поджигающих дома и расстреливающих милицейских, о милицейских отрядах, которые отбивались и в конце были разогнаны роботами Дома Куриты. Сейчас солдаты наблюдали за Грейсоном, а на их лицах то светилась надежда, то проступало отчаяние. Позади отряда в молчаливой неподвижности застыли «Шершень» и «Стингер». «Страус», управляемый Лори, дежурил у выхода из Ущелья.

– Я повторяю! – Грейсон возвысил голос, и от каменной стены отразилось слабое эхо. – Наша единственная надежда – это убраться с планеты, а сделать это можно только в том случае, если мы захватим шаттл.

Раздались ропот и ворчливые замечания, но большинство под пристальным взглядом Грейсона имели ошарашенный и непонимающий вид.

– Лейтенант…

– Говори!

Из толпы вышел рядовой в засаленной милицейской униформе.

– Лейтенант, Треллван – это наш дом. Для большинства из нас это не выход, то есть мы не можем покинуть его!

Солдаты забурчали в знак согласия, и кто-то выкрикнул:

– Правильно!

На многих лицах появилось враждебное выражение, на остальных – следы смятения и беспокойства.

Озабоченный собственными проектами и желаниями, Грейсон действительно не предвидел сопротивления своих людей.

– Вы все так думаете? – спросил он. В ответ он услышал еще более отчетливый ропот и шарканье ног.

– Ситуация в Саргаде критическая, – сказал Грейсон. – Наши разведчики, прибывшие в последнем периоде, говорят, что там установлено военное положение. Люди в зеленых одеждах взяли власть в свои руки, а милицейских травят и расстреливают.

Раздался недоверчивый голос:

– Всех?

– Нет, не всех. Большая часть милиции загнана в свои казармы, и я уверен, что генерал Варней посажен за решетку, его держат во Дворце. Но милицейские, протестующие против новых порядков, исчезают без суда и следствия. А люди герцога помогают отрядам в зеленых одеждах. Их солдаты находятся во Дворце, госпитале и в центре коммуникаций.

– Лейтенант, у многих из нас здесь семьи. Мы не можем просто бросить их!

Грейсон чувствовал, как меркнет его авторитет. Эти мужчины и женщины, по крайней мере большинство из них, прошли вместе с ним сквозь лишения и трудности и следовали за ним всегда, независимо от того, что их ожидало – победа или поражение. Он думал о своей новой группе, как о семье, и полагал, что они думают точно так же. Очевидно, он просчитался.