Битва

Плавно, почти неслышно подплыл чёрный «Майбах». Ворота распахнулись, но заказчик заезжать не стал. Он вышел из машины, и наёмный водитель завёл её во двор.

Исаак Соломонович сам направился к Володе. Одет на этот раз он был по-деловому: тёмно-синий костюм-тройка, тёмно-голубая рубашка, галстук, штиблеты из дорогой кожи. Жизнь явно удалась, и достаточно было мимолётного взгляда, чтобы это понять.

– Добрый день, – поздоровался Володя.

– Здравствуйте. Ничего, что на свежем воздухе?

– Мне всё равно.

– Тогда пройдёмся. Весь день, знаете ли, в офисе. Надо ноги размять, свежим воздухом подышать.

– Хорошее место, и воздух прямо-таки целебный.

– Верно заметили. Так я вас слушаю.

Володя коротко и чётко доложил, что с требуемым субъектом в контакт вступал, угрозы тот не представляет, поскольку в голове его только собственное тело, женщины и деньги.

– Мозги на уровне подростка, желания животные, – подвёл итог Володя.

– Мне тоже так показалось по фото. Наши с вами оценки совпадают, и это замечательно. А не может ли этот мачо быть инструментом в чьих-либо руках? Не стоит ли за ним кто-нибудь более опытный и алчный?

– На данный момент точно нет. А в будущее я заглядывать не могу.

– И на том спасибо.

Заказчик достал из кармана заранее приготовленный конверт, и на Володю еле уловимо пахнуло дорогим одеколоном. «Наверное, один флакон стоит как моя зарплата», – мелькнуло у него в голове.

– Пожалуйста. – Исаак Соломонович протянул конверт Володе. – Если возникнет нужда, я могу рассчитывать на вашу помощь?

– Можете. Но лучше бы таких ситуаций не было.

– Это может знать только Он. – Исаак Соломонович поднял глаза к небу. – Как говорится, хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах.

– Спасибо. – Володя сунул конверт в карман.

– Полагаю, вы умеете держать язык за зубами?

– Разве у нас с вами были какие-то совместные дела? Я вас и вижу-то в первый раз.

Заказчик ухмыльнулся:

– Не переигрывайте. Вас отвезут.

Дома Володя открыл конверт. Как и было договорено, тысяча, только не долларов, а евро. М-да, у богатых свои причуды.

Некоторое напряжение, до этой минуты державшее Володю в своих объятиях, схлынуло. Он поужинал: было уже девятнадцать часов.

Диетологи и «звездульки» экрана советуют после шести вечера не есть. Читал Володя как-то раз, случайно, интервью такой девицы. Но советы давать хорошо, если не работаешь. Спа-салоны, шопинг, встречи с подругами… Детей нет, да и не хочется ей. На один из вопросов ответила, что Солнце вращается вокруг Земли – мрак просто. И, наверное, устаёт она к вечеру от такой жизни.

Полученные от Виктора и Исаака Соломоновича деньги Володя не тратил – решил приберечь для покупки существенной. Заработал их он легко, но чувства морального удовлетворения не было, даже некоторое отвращение появилось, брезгливость, как будто в грязной воде искупался.

Два месяца всё шло своим чередом, устаканилось. Володя исправно ходил на работу, регулярно встречался с Викой. Иногда в общественном транспорте читал чужие мысли – просто так, из интереса. Конечно, в чужие головы он не лез, само получалось. И деться некуда – особенно утром, в толчее, когда вагон трамвая полон и люди стоят вплотную друг к другу. То приличный с виду мужчина вожделеет симпатичную соседку, то другой мужчина мечтает о бутылке пива – поправить здоровье после вчерашнего, а то и вовсе студентка в панике, потому как задержка у неё после бурной вечеринки с однокурсниками. И это были незнакомые люди, их обрывочные, ни к чему не обязывающие мысли. Лица у большинства попутчиков с утра безразличные, даже хмурые, только подростки радуются, хохочут над любой шуткой, да что с них взять! Забот никаких, всё на родителях.

Но, видимо, слушок о нём, разговоры невнятные среди бизнесменов уже пошли. Потому как спрос на таких, как он, был. Только многие на поверку шарлатанами оказывались, деньжат по-быстрому срубить хотелось. Однако солидные люди, заказчики, требовали чёткого, конкретного заключения, а не расплывчатых фраз о биополях, вселенском разуме и открывающихся чакрах. Бизнесмены и деловые люди, облечённые властью, были прагматиками и во всякую чушь не верили.

Однажды вечером Володе позвонил Виктор.

– Ты один? Не помешаю?

– Зайти хочешь? Жду.

Виктор был, как всегда, с пакетом и сразу стал выгружать на стол закуски, поставил бутылку водки.

– Споить хочешь?

– Мы по чуть-чуть…

– Ох, чует моё сердце, неспроста ты заявился.

– Угадал. Но на сытый желудок разговор легче идёт.

– Не хочу, – заявил Володя.

– Выпить или предложение выслушать?

– Предложение.

– Зря. Известный тебе человек доволен остался. Как, впрочем, и я.

– Сижу, никого не трогаю, работа есть, которую люблю…

– Зато она тебя, судя по твоей зарплате, не любит.

– Откуда ты знаешь, сколько я получаю? – слегка обиделся Володя.

Виктор выразительно обвёл взглядом обстановку:

– Я не телепат, как некоторые, но я всё-таки не слепой.

– Противно в чужом грязном белье копаться.

– В белых перчатках остаться хочешь? Ну и сиди в своей однушке.

Виктор разлил водку по рюмкам. Пока они разговаривали, он успел разложить закуску по тарелкам. Выходило по-мужски: колбаса сырокопчёная, сыр, сельдь в красном вине, шпроты, маслины. Ничего готовить не надо, всё уже готово к употреблению.

– Ну, давай, Володя, за твой талант! За руки хирургические, за голову удивительную!

– Ты подхалим, Виктор.

– Водка согреется.

Они выпили и набросились на закуску: алкоголь всегда повышает аппетит.

Когда слегка насытились, Виктор сказал:

– Серьёзному человеку помочь надо. Не бизнесмен, при власти, афишировать себя не хочет.

– Если при власти, а не в бизнесе, конкурентов быть не должно. Опять проблемы с бабами? Тошнит уже…

– Я не в курсе, да и не лезу. Меньше знаешь – дольше живёшь. А сплю я всегда хорошо. – Виктор имел в виду пословицу «Меньше знаешь – крепче спишь».

Когда закуска была съедена, а водочка выпита, Виктор задал вопрос повторно:

– Так ты согласен? Давать твой номер?

– Ты и мёртвого уговоришь. Давай.

Виктор удовлетворённо кивнул, попрощался и ушёл.

Володя обошёл свою квартиру. Не апартаменты, конечно, но для одного человека – вполне… И меньше уборки требует. Для Володи, как и для любого другого мужчины, это было существенно. Пыли и грязи он не любил, убирался регулярно – мыл полы, пылесосил, но занятие это считал вынужденным, пустой тратой времени. Вот обстановку следовало поменять на современную, это верно.