Битвы алмазных баронов
Шрифт:
Для понимания дальнейшего развития ситуации важно отметить несколько событий, произошедших в рубежном для алмазного рынка 1954 году. Открыто первое в Западной Якутии коренное месторождение алмазов (трубка «Зарница»). Министр профильного министерства П. Ломако жестко блокирует инициативы якутского руководства, направленные на «ускорение промышленного освоения якутских алмазов». Сэр Перси Силлитоу, бывший (до 1953 года включительно) руководитель британской контрразведки, по предложению «Де Бирс» приступает к созданию «Международной организации алмазной безопасности», ядро которой составили сотрудники МИ-5.
Приглашение Силлитоу возглавить спецслужбу «Де Бирс», безусловно связано с угрозой рынку, которую могли создать только якутские алмазы. Во-первых, «русское направление» было в те годы ведущим в деятельности МИ-5, и Силлитоу разбирался в тактике и стратегии советских спецслужб лучше, чем кто-либо. Во-вторых, на первой встрече Эрнст Оппенгеймер пояснил Силлитоу, что, если возникнет
Из воспоминаний С. Борисова («Алмазы и вожди» М., 2000 г.) совершенно невозможно понять, какими мотивами руководствовался П. Ломако, занимая столь жесткую позицию в отношении сроков освоения алмазных месторождений в Якутии. Аргументация С. Борисова, касающаяся экономических сторон проекта, выглядит безупречной, а возражения П. Ломако, мягко говоря, представляются неконструктивными. Представить же, что один из главных создателей советской горнодобывающей промышленности, занимавший министерское кресло в общей сложности более сорока лет, был просто тупым, ленивым и безответственным бюрократом — невозможно. Учитывая вышеизложенные обстоятельства, этот странный парадокс снимается следующей гипотезой.
Сэр Перси Силлитоу.
Экспорт уральских алмазов, добываемых ведомством П. Ломако, шел в адрес «Де Бирс» или аффилированной с ней компании. Канал обеспечивался неформальными соглашениями сторон на достаточно высоком уровне, технически осуществлялся спецслужбами СССР и контролировался британской контрразведкой. По этому же каналу проходила информация о развитии алмазного проекта в СССР. Открытие якутских месторождений и впечатляющий прогноз их мощности, по-видимому, вызвали дискуссию в советском руководстве — выйти на рынок самостоятельно или «лечь» под «Де Бирс». В частности, Никита Хрущев заявлял буквально следующее: «Агрессорам-империалистам надо показать «кузькину мать», в скором времени наша Родина займет доминирующее положение на международном валютном рынке, увеличивая добычу алмазов в Якутии для ускорения создания материально-технической базы коммунизма в Советском Союзе».
Никита Хрущев.
Для таких «зубров», как П. Ломако, экономический идиотизм Н. Хрущева был, вне всякого сомнения, очевиден (кстати, после отставки Н. Хрущева П. Ломако продолжал оставаться министром цветной металлургии до 1986 года, пережив на этом посту и Л. Брежнева, и Ю. Андропова, и К. Черненко). И элитная группировка, к которой принадлежал П. Ломако, решила предоставить «Де Бирс» время для перегруппировки. В течение этого срока «Де Бирс» должна была решить следующие задачи: разработать маркетинговую стратегию для бриллиантового рынка, дабы он был способен поглотить без критического перегрева товар, ограненный из якутских алмазов, и обеспечить страховку на тот случай, если в СССР возобладает точка зрения сторонников самостоятельного выхода на рынок. Первая задача была решена с помощью маркетинговой программы «Eternity Ring» (эта программа включала мощные рекламные кампании в США и Европе, ориентированные на потребителей среднего и старшего возраста, «кольца вечности» с 25 бриллиантами, изготовленными из якутских алмазов, символизировали устойчивость брачных отношений и быстро завоевали популярность, сравнимую с помолвочными и обручальными кольцами — традиционными бриллиантовыми хитами), а о решении второй позаботился сэр Перси Силлитоу, информация о деятельности которого, распространяемая по неформальному экспортному каналу, несомненно, создавала дополнительные аргументы против желающих «занять доминирующее положение на международном валютном рынке».
Видимо, двух с половиной лет хватило для выполнения этой работы, и к декабрю 1956 года П. Ломако получил позитивный сигнал. Стороны сумели договориться, избежав губительной для рынка ценовой войны, угроза для монополии «Де Бирс» была снята. «Алмазная клоунада» на пленуме ЦК КПСС была своеобразным финальным аккордом переговорного процесса, понятным только посвященным. В 1957 году, одновременно с началом масштабной добычи на якутских месторождениях, прекратила существование «Международная организация алмазной безопасности», а в 1959 году было заключено первое официальное соглашение с «Де Бирс».
Дискуссия о сроках освоения якутских месторождений — далеко не единственная «странность» в развитии советского алмазного проекта, не менее интересен вопрос — почему СССР не использовал для освоения алмазных месторождений ГУЛАГ, мощнейший трудовой ресурс «красной империи»?
Иван Никишов.
В 1948 году генерал-лейтенант Иван Никишов, начальник Главного управления строительства Дальнего Севера (Дальстрой) выступил с инициативой ликвидации ЯАССР как совершенно декоративного образования, служащего лишь бюрократическим препятствием для функционирования горнодобывающей промышленности, созданной в рамках МВД СССР. Следует отметить, что И. Никишов обладал весьма серьезным номенклатурным потенциалом: кандидат в члены ЦК КПСС, депутат Верховного Совета, Герой Социалистического Труда. В течение почти десятка лет он руководил множеством лагерей, входящих в империю Дальстроя, и даже удостоился на этой ниве полководческого ордена Кутузова I степени. Скоропостижный конец молодой якутской государственности был вполне реален, но в результате интриги в МВД И. Никишов вышел в отставку и его «якутская» инициатива развития не получила.
Тем не менее, практически вся добывающая промышленность в ЯАССР действительно имела корни в ГУЛАГе. На территории автономной республики насчитывалось десятки лагерей, входящих в Алданлаг, Джугжурлаг, Янлаг и т. д., обитатели которых использовались на добыче золота, слюды, угля, олова, вольфрама и всевозможных строительных работах. Поскольку алмазная промышленность СССР также начиналась в ГУЛАГе (Кусьинлаг) было бы логично ожидать, что и после открытия алмазов в Якутии ее развитие будет происходить в рамках этой системы. И действительно, такой план был разработан. В 1950 и 1951 годах в среднем течении реки Марха были открыты несколько россыпей, содержание алмазов в которых было в 3 раза выше, чем в уральских. Как только эта оценка была сделана, в Вилюйский алмазоносный район прибыла комиссия МВД СССР с целью подготовки предложений разработки этих месторождений силами главка, в который входили «Урал-алмаз» и «Кусьинлаг». В 1952 году МВД разработало достаточно детализированный план промышленной добычи алмазов в Якутии, который лег в основу проекта постановления Совмина СССР «О мероприятиях по увеличению добычи алмазов и расширению геолого-поисковых и разведочных работ по алмазам». Не подлежит сомнению, что если бы это постановление было принято, то Вилюйский алмазоносный район был бы превращен в «Вилюйлаг» и разработка якутских месторождений пошла бы вполне традиционным для того времени путем.
Но практически сразу после смерти И. Сталина с МВД были сняты производственные функции: закрытыми постановлениями Совмина СССР от 18 и 28 марта 1953 года пятнадцать производственных главков и управлений МВД были ликвидированы. Их производственные структуры были переданы в профильные министерства, а лагеря перешли в подчинение Минюста. В результате массовых амнистий и пересмотра «политических» дел резко снизилась численность заключенных: если в 1953 году их насчитывалось 2 650 747 человек, то в 1954-м — уже 1 482 297. На первый взгляд может показаться — вот они, плоды хрущевской «десталинизации», наступила эпоха, несовместимая с использованием рабского труда во имя мифического «коммунистического будущего». Но это иллюзия, ГУЛАГ никуда не исчезал — ни как идея, ни как структура. Уже в 1954 году наметился его ренессанс — было принято решение о возврате лагерей в МВД и восстановлении лагерно-производственных комплексов. Были восстановлены производственные главки МВД по атомному проекту, лесной промышленности, реанимирована лагерная составляющая Дальстроя. Более того, освоение целинных земель — этого символа хрущевской «оттепели» не обошлось без создания в 1955 году в Казахстане новых лагерей для строительства инфраструктуры для вновь создаваемых совхозов.
С конца 1920-х годов и до развала СССР ГУЛАГ был инструментом, позволяющим быстро концентрировать в нужном направлении предельно дешевую рабочую силу. При создании горнодобывающей промышленности СССР этот механизм был использован в максимальной степени — никель и платина Норильска, уголь Воркуты, золото Колымы и Якутии и еще многие десятки объектов были освоены ГУЛАГом, опыт такой разработки месторождений в СССР был огромным. Да и руководящие кадры профильных министерств были выкованы именно на таком опыте — деловая биография того же Петра Ломако, «хозяина» советской алмазной промышленности была неразрывна связана с ГУЛАГом.
Изначально было ясно, что освоение алмазных месторождений в Якутии — это большой проект, из разряда тех, которые до сих пор «поднимались» только с помощью ГУЛАГа. Тяжелые климатические условия, полное отсутствие какой-либо инфраструктуры в алмазоносном районе означали, прежде всего, что людей, привлекаемых в проект на добровольных началах, придется хорошо стимулировать — задешево в таких условиях работать никто не поедет. Рабочая сила обещала быть очень дорогой. Кроме того, не было никаких гарантий, что ее вообще удастся мобилизовать в нужном количестве, да и опыта освоения таких месторождений руками «вольного» контингента тоже не было. Практика, кстати, подтвердила эти опасения — в 1957 году из Западной Якутии сбежало до 20 % кадров «Якуталмаза», призванных по партийному «оргнабору».