Битые козыри

— Они выловили бездыханный труп виртуоза с ампутированными руками. Останки Силвера оказались в непосредственной близости от одной из иностранных орбитальных станций. Не нужно обладать большой проницательностью, чтобы догадаться, кто повинен в этом зверском преступлении. По мнению авторитетных кругов, нет никаких сомнений насчет того, кто похитил Силвера и отрезал ему руки, чтобы раскрыть тайну бессмертной ткани, созданной нашими учеными.

— Вот болван! — взорвался Милз.

Потрясенный Лайт непонимающе взглянул на него и досадливо отмахнулся. Он хотел дослушать до конца.

Биллинг не ограничивался болтовней. Он показывал всему миру изуродованные руки Силвера, его искаженное мукой лицо. Каждую руку отдельно. И глаза отдельно. И оскаленные зубы… Снова и снова. И не только самого Силвера. Биллинг опередил всех. Он успел снять страдальческие лица жены и дочери пианиста, воспользовавшись тем, что семья Силвера не удосужилась защитить свое жилище свинцовыми экранами.

— Может быть, наконец, — продолжал Фред, — наше трусливое правительство найдет в себе остатки мужества и достоинства, чтобы дать отпор убийцам, и на деле покажет, что терпение свободного общества имеет свой предел. Сейчас я предоставлю микрофон глубокоуважаемому Джери Пурзену.

Теперь уже Лайт подал знак, чтобы передачу выключили.

— Безумный мир, — повторил он свою привычную фразу, — безумный мир…

23

Скинертон в третий раз слушал какую-то забавную музыку. Сначала в одной записи, потом — в другой и снова в первой. Как он ни старался, но понять, чем именно первая отличается от второй, не мог. Что-то было, но что? Музыка вообще доставляла Скинертону мало удовольствия, — он считал, что и без нее шума на свете хватало. Но определить разницу в звучании двух пленок было необходимо.

Поэтому начальник базы искренне образовался, когда Майк доложил, что профессор Кулидж прибыл. Скинертон поспешил навстречу, долго извинялся за то, что пришлось потревожить маститого дирижера, и принял все меры гостеприимства, чтобы сгладить то малоприятное чувство, которое возникает у каждого, вызванного в космополо.

— Мы были вынуждены пригласить вас как лучшего специалиста в интересующем нас вопросе. Прошу вас, маэстро, прослушать одну штучку, записанную на двух лентах, и высказать нам свое мнение о том, кто и на чем ее исполняет.

Кулидж высоко поднял мохнатые брови и заметил, что с таким же успехом он мог бы прослушать эти записи у себя дома, если бы их к нему доставили.

Скинертону пришлось долго юлить, чтобы не сказать правды и в то же время произвести впечатление человека, ничего, кроме правды, не говорящего.

— Ну что ж, — согласился Кулидж, — раз я здесь, послушаю.

Скинертон включил первую запись.

— Эта штучка называется полонез Шопена, — сказал Кулидж, когда музыка замолкла. — Исполняет Николо Силвер. Разумеется, не на гобое, а на рояле. Запись старая, широко известная.

— Спасибо, профессор. Я тоже сомневался насчет гобоя. Очень вам благодарен. Прошу послушать вторую.

Как только зазвучала другая пленка, брови профессора полезли на лоб.

— Странно, — задумчиво произнес Кулидж. — Произведение то же. Исполнитель — Николо. Но что за инструмент он выбрал?!

— Вот-вот! — обрадовался Скинертон. — Это как раз нас и интересует. Очень подозрительный инструмент — вроде бы и не рояль…

— Как не рояль?! — изумился Кулидж. — Конечно, рояль. Но очень скверный экземпляр, один из тех мини-роялей… Их выпускает «Мэтью», скорее в декоративных целях, чем для исполнения серьезной музыки… Странно только, что великий Силвер согласился на нем играть.

— То, что вы сказали, профессор, очень для нас важно. Вы уверены в своем заключении?

— Матерь божья! Да предложите послушать любому музыканту, и он скажет то же самое.

— В таком случае прошу вас сформулировать свое мнение по официальному каналу. — Скинертон указал микрофон и продиктовал первую фразу: — «Я, профессор Роберт Кулидж…»

Дирижер послушно повторил то, что сказал ранее, и в заключение спросил:

— Могу я надеяться, что моя экспертиза поможет вам найти убийц несчастного Николо?

— У вас для этого очень веские основания, профессор. Именно поэтому прошу вас никому о содержании нашего разговора не рассказывать.

Кулидж дал слово джентльмена, и его на том же корабле доставили на Землю.

Узнать через наземную службу, кому из обитателей космоса фирма «Мэтью» продавала мини-рояли, было делом пустяковым. Через десять минут Скинертон получил нужную справку. Кроме колонии на Луне мини-рояль месяц назад приобрели для «Храма херувимов». И больше никому в космос не отправляли. Никому! Такого успеха Скинертон не ожидал. Все сходилось, как в задачке для малышей.

«Странная» запись была сделана одним из патрульных катеров во время сквозного прослушивания «Хе-хе». Больше нигде Силвер исполнять Шопена на таком инструменте не мог. Даты, когда была сделана запись и когда исчез Силвер, совпадали. Неопровержим факт, что нигде больше на орбите таких роялей нет. Единственная спасительная для Гудимена версия, что в «Храме» просто воспроизводилась запись, сделанная в другом месте, отпадала. Петля затянулась, остается только дернуть, и, может быть, на этот раз старый гангстер из нее не выскользнет.

После того как ребята Скинертона захватили в космосе груз наркотиков, а «несчастный случай» на Земле избавил Тэди Берча и самого Гудимена от справедливой кары, Скинертон не раз вспоминал испуганный возглас Джеймса Бирна о тех, кто стоит за спиной синдиката, — даже по имени он побоялся их назвать. Скинертон понял, что тягаться с покровителями Гудимена ему не по силам. И дело не только в больших деньгах, на которые можно купить кого угодно. Чутье опытного криминалиста подсказывало Скинертону, что от некоторых делишек Гудимена воняло большой политикой. А там, где переплетаются интересы гангстеров, бизнесменов и политиканов, полиции делать нечего.

Сомнений на этот счет не осталось, когда удалось выловить труп Силвера. В распоряжении Скинертона были факты, доказывавшие, что от останков пианиста отделались люди Гудимена. Один из пиратских кораблей был заснят в момент его приближения к орбите, на которой потом оказался Силвер. На снимках можно было даже различить движения манипуляторов, выбрасывавших труп. Хотя тогда кораблю удалось скрыться, но если бы Скинертону разрешили произвести обыск в «Хе-хе», он уверен, что нашел бы там отрезанные руки и уличил бы убийц.