Бижутерия

После переезда с востока Мадди взяла фамилию Латем и стала представляться ее дочерью. Так было проще, а подтверждения их родственных связей никто не спрашивал. Обе, и Мадди и Джейн, были худощавыми, с каштановыми волосами и голубыми глазами. И люди принимали их за мать и дочь.

Семь лет. Лучшие, не идущие ни в какое сравнение с другими семь лет ее жизни. И если доктор Эванс не ошибся — последние. Но надо благодарить Бога за то, что он все рассчитал. Всевышний свел ее с Мадди, когда девочка больше всего в ней нуждалась.

А теперь Мадди окончила школу и отправляется в колледж. И Бог призывает Джейн к себе. Что ж, она предстанет перед ним с благодарственной молитвой на устах.

— Мама, тебе нехорошо? Что ты так уставилась на лук?

Джейн оторвалась от приготовления красного перца и озадаченно подняла глаза. Дочь стояла на пороге кухни. Ее волосы были тщательно расчесаны, и прямые пряди доходили почти до талии. Она надела платье без бретелек из кричаще красной тафты, которое нашла на распродаже в Денвере. Платье доходило ей до щиколоток, но она обрезала его до середины бедер: получилось что-то вроде модели, которую она видела на страницах журнала «Вог» — так носили в этом сезоне в Нью-Йорке. Мини-юбки для вечернего выхода еще не вошли в обиход Пайн-Риджа. Но Мадди всегда отличалась независимостью в суждениях и моде. Таким образом она компенсировала то, что не имела возможности носить классическую, как у всех, одежду. Вместо этого, исходя из доступных средств, просто создавала свой собственный стиль.

— Господи! — всплеснула руками Джейн. — Платье получилось отличное. Ты в нем очень красива.

— Правда? — Девушка довольно улыбнулась. — Ты думаешь, оно понравится Томми?

— Если не понравится, значит, он или слепой, или глупый. — Джейн промокнула уголки глаз краешком передника. — Лук… — И вдруг спохватилась. — Чуть не забыла! Постой здесь. У меня для тебя подарок.

Она взбежала наверх и через секунду вернулась с маленькой коробочкой, обернутой в красную ткань с белым бантиком.

— Поздравляю с окончанием. — Она подала коробочку Мадди. Ее глаза блестели. — Я тобой очень горжусь.

Девушка поцеловала Джейн и взяла подарок. Они обе испытывали стеснение в деньгах. И Мадди знала, что приемная мать не могла позволить себе ничего дорогого. Но, приподняв крышечку, восхищенно воскликнула:

— Опаловая брошь! — Украшение было в виде сердечка. — Какая красивая! Я надену ее сегодня. Прямо сейчас. — И она приколола брошь к груди. — Здорово!

— Я рада, что тебе понравилось, — улыбнулась Джейн. — Мне повезло: откопала ее на приходской распродаже старья. А потом отнесла ювелиру. Он почистил ее и сказал, что опалы настоящие. Я знаю, что современные девушки брошей почти не носят. Но если захочешь, когда-нибудь сделаешь из нее кулон.

— Не надо извиняться. Она мне нравится такой, какая есть. Мое первое настоящее украшение. — Мадди крепко обняла приемную мать. — Сегодня мой самый счастливый день. Почти такой же счастливый, как тот, когда ты взяла меня к себе.

К концу лета, когда Джейн отвезла Мадди устраиваться в Боулдере [7] , она уже знала, что у нее неоперабельный рак. Дочь же была настолько счастлива тем, что поступила в колледж и встречалась с сыном президента местного банка Томми Морганом, что она не могла улучить момент и открыться ей. Но это даже делало ее сильнее, и доктор Эванс восхищался стойкостью пациентки.

Мадди не имела представления о состоянии приемной матери, только замечала, что Джейн худела и чаще обычного посещала церковь. Но не обращала на это внимания… до поры до времени.

7

Город на реке Боулдер-Крик у подножия Передового хребта, где расположен Университет Колорадо.

Все случилось незадолго до Дня благодарения. Доктор Эванс позвонил Мадди, когда Джейн положили в больницу. Девушка пришла в ужас. Врача удивило, что она так ничего и не знала о болезни матери.

Томми Морган тут же отвез ее в Пайн-Ридж, и Мадди провела в больнице рядом с Джейн целых пятнадцать дней. Хотя умирающую и пичкали наркотиками, она испытывала мучительные боли, но крепилась изо всех сил и в минуты просветления давала приемной дочери наставления на будущее.

— В университете упорно трудись, — учила она. — Во что бы то ни стало получи степень. Я знаю, ты мечтаешь стать художником. Но образование — это тоже очень важно. Ведь художники, как и все, хотят есть… — Джейн устало закрыла глаза.

— Все будет хорошо, — постаралась успокоить ее Мадди. — Лежи, отдыхай, а обо мне не беспокойся. Я всегда могу выйти замуж за Томми Моргана. Он будет, как отец, банкиром.

Джейн стиснула ей руку.

— Не выходи за него замуж… пока не поймешь, что хочешь этого. Не бросай мечты.

— Не тревожься. Я стану знаменитой. Вот увидишь. — На глаза Мадди навернулись слезы. Ей так хотелось, чтобы Джейн была рядом, когда она сделается известной. Эта женщина — ее семья и ее лучший друг. Как несправедливо, что ей так мало отпущено судьбой. — О, Джейн, как мне тебя благодарить за то, что ты для меня сделала?

— Благодарить?.. — с трудом прошептала умирающая. — Не надо.

— Знаешь… — боясь молчания, Мадди судорожно сглотнула, — иногда я пытаюсь представить, что бы со мной сталось, не окажись ты рядом в тот вечер. Где бы я кончила…

— А ты… вспоминаешь… о настоящей матери? — насилу проговорила Джейн.

Девушка покачала головой.

— Почти нет. Только гадаю, что с ней случилось. И еще любопытно, какие черты я от нее унаследовала. Когда-то давно я задавалась вопросом, как себя поведу, если она внезапно объявится и захочет взять меня обратно. — Мадди пожала руку приемной матери. — Но и тогда я знала ответ. Я бы осталась с тобой. Теперь ты моя настоящая мама. Между нами связь прочнее кровной. — Слезы подступили к глазам, и Мадди быстро шмыгнула носом и сглотнула, чтобы Джейн не заметила, что она плачет. Но дыхание умирающей выровнялось — она заснула.

Подремав несколько минут, она заговорила опять:

— Несколько лет назад… я застраховала жизнь. Страховка в ящике прикроватной тумбочки. — Джейн закрыла глаза, затем снова открыла. — Наследница ты. Обещай мне, Мадди, что не растратишь деньги… если не будет другого выхода. Побереги их на крайний случай. Вложи во что-нибудь и сохрани.

— Обещаю, мама, — прошептала Мадди.

Веки умирающей вновь опустились. Легкое рукопожатие ослабело. Джейн прожила еще несколько дней. Но это был их последний разговор.

Мадди оставалась с приемной матерью до самого конца.

Вся неделя после похорон Джейн Латем оказалась сплошной размытой чередой финансовых формальностей — тех неизбежных дел, что всегда связаны с окончанием человеческой жизни. К счастью, больничный счет покрывала групповая учительская страховка покойной. Страховка жизни составляла почти пятнадцать тысяч долларов, и Мадди поместила эти деньги в банк на сберегательный счет до тех пор, пока не придет в голову, каким образом их лучше вложить. Затем не спеша, с горечью пересмотрела вещи приемной матери. И кроме мебели, нескольких фотографий и книг, кое-каких украшений и «Таймекса» [8] Джейн, все остальное пожертвовала Армии спасения. У нее не было средств, чтобы платить за хранение мебели — комплекта, мягко говоря, не совсем умело подобранного, — и она продала ее в дом аукционов за две сотни долларов.

8

«Таймекс» — товарный знак недорогих надежных наручных часов одноименной компании в Гринвиче, штат Коннектикут.