Бизнесвумен, или Tomorrow starts at midnight

– Да пошел ты!

– Позвони телочкам, скажи, что подъезжаем.

Все последние месяцы Алина проводила на стройке. Она была в курсе каждой мелочи. В эти же дни она поняла, что не станет больше терпеть боссов, перед которыми надо отчитываться. Собственные деньги, собственные проекты, собственные ошибки – только так. Ранним утром, как обычно, Алина приехала на стройку. Рабочие из разных компаний занимались благоустройством территории, укладывая тротуарную плитку и высаживая кусты зелени перед входом в здание. Алина встала перед своим детищем и, как завороженная, смотрела на него:

– Я сделала это!

Андрею позвонили после обеда по телефону. Мужской голос, не представившись, доложил:

– Завтра передача объекта.

– Спасибо.

Андрей положил ручку на стол и, закинув обе руки за голову, откинулся на спинку кресла, оттолкнувшись ногами от пола, отъехал к окну. Чертовка моя. Молодчина! Он гордился ею. Но в то же время нарастало раздражение. Упрямство – не самая положительная черта ее характера. Но он ждал, а пока загрузил себя работой, возобновил занятия спортом со своим личным тренером и сократил неформальное общение с Кирой, потому что перестал получать удовольствие. В его жизни, конечно, присутствовали женщины, но не часто, и всегда незнакомые. Он целенаправленно избегал каких-либо привязанностей. Про себя посмеивался, что, если так пойдет и дальше, он вполне сможет стать идеальным мужем.

Ранним утром Алина вышла на пробежку, затем, приняв душ, собралась и поехала в офис. В одиннадцать двадцать две получила эсэмэску: «Я горжусь тобой, малыш». Алина удовлетворенно зарделась. Как сильно она не хотела, чтобы он узнал о ее поражении, с той же силой она жаждала, чтобы он узнал о ее успехе. Он узнал и написал: «Я горжусь тобой, малыш». Все утро Алина размышляла, отвечать или нет. Решила не отвечать: захотел написать – написал. Написал, как друг, в этой короткой записке никакого подтекста не было. Если она ответит, может завязаться переписка, которая ни к чему не приведет, кроме того, что выбьет ее из колеи, в которую она себя с таким трудом поставила. После подписания всех документов с символической передачей ключей, когда Алина осталась одна в кабинете, заперев дверь, она заплакала. Это были слезы отчаяния и победы. Такими слезами плачут спортсмены – от усталости и стоя на пьедестале в краткие моменты триумфа. Она вытерла слезы, еще раз прочитала эсэмэску, потом еще раз. Постучали в дверь. Алина подошла к двери и повернула ключ.

– Это я, – вошел Гриша с огромным букетом розовых роз.

– Все так круто, – он поцеловал ее в щеку. – Поехали?

Алина кивнула:

– Да.

Отмечали скромно, только самые близкие. Однажды Полницкий ей сказал: «У меня совершенно нет друзей, потому что ни один человек не смог порадоваться моему успеху. Горе разделить – да, сколько хочешь, а вот радость…» Как хорошо, что у нее есть Лика и Нина. В конце вечера Алина поблагодарила всех за поддержку, не удержавшись от обещаний:

– Обещаю, что это только начало и впереди много интересных проектов, которые мы с моим партнером обязательно реализуем!

Ночью она безутешно рыдала в подушку. Сказались стресс, душевная пустота и напряжение последних месяцев. Она вынуждена была признаться, что ждала его, ждала эффектного появления или хотя бы букета цветов с посыльным. Но он не пришел, вместо этого короткая утренняя эсэмэска, слова которой к вечеру приобрели для нее совершенно иной смысл. У него нет необходимости встречаться с ней. Я горжусь тобой, малыш, у меня все прекрасно, рад, что у тебя тоже. Как-то так…

Андрей посмотрел на часы, половина двенадцатого ночи, скорее всего, вечеринка закончилась, и какой-нибудь мужчина, проявив чудеса дипломатии, проводил ее домой. А может быть, даже поднялся на чашку кофе. А ведь он рассчитывал получить приглашение. Увы, госпожа гордячка не удостоила его вниманием. Алина пробуждала в нем чувства, о существовании которых он не знал раньше, среди прочих оказалась и ревность. Изматывающее, между прочим, состояние. Официант незаметно заменил пустой бокал на полный. Многочисленные гости в зале наслаждались игрой прославленной пианистки. Но Димчинко был необычно мрачен и чем-то расстроен. Под музыку Прокофьева и охлажденный до правильной температуры виски Андрей вспоминал, как первый раз в гостиничном номере она с тревожным нетерпением объясняла, что она «не такая», хотя оба понимали, что она хочет его не меньше, чем он ее.

– На самом деле я простой бизнесмен, – изрядно захмелев, объяснил он подошедшему официанту. – Я всегда работал – и днем, и ночью. Ну, понимаешь, дела, переговоры, сделки. Словом, я ее люблю.

– Да, конечно, – почтительно кивнул официант.

– Ты меня знаешь?

Мальчик-официант покачал головой и ответил:

– Нет, простите, – он бы нарушил правила, если бы ответил утвердительно.

– Ну, хорошо, иди, – Андрей неопределенно махнул рукой.

Как-то, когда они расположились в доме, на ковре у камина, он лег на нее и начал целовать сильнее и торопливей, чем когда-либо прежде.

– Ты сводишь меня с ума, – бормотал он. – Я теряю голову, когда ты рядом! Ее тело реагировало на его прикосновения, инстинктивно притягиваясь к нему. – Линка! – бормотал он. – Линка… девочка моя…

Он знал, что был для нее всем и даже больше. Так что такого страшного в том, чтобы жениться на самой желанной, любимой, умной и красивой девушке в мире?

– Эй, – Андрей сделал знак официанту, – принеси мне воды с лимоном.

– Да, конечно.

– Подожди, – он задержал официанта. – Знаешь, почему она мне не ответила сегодня? Потому, что я женат! А почему я женат?

Официант ничего не ответил, но пожал плечами.

– Вот и я не знаю.

38

– А ты бы вышла за меня замуж?

– Зачем?

Ваня засмеялся:

– Тебе не кажется, что вопрос «Зачем?» – самый неуместный в этом случае. Они летели в Индонезию в свой первый совместный отпуск. В салоне бизнес-класса никого, кроме них, не было, но Нина инстинктивно повернула голову посмотреть, не слышал ли кто-нибудь их разговор. Ваня смотрел на нее с нескрываемой иронией. Нина покачала головой:

– Издеваешься, да?

– Нет, конечно. Любуюсь.

Нина смутилась, чтобы не продолжать этот разговор, пристроила голову на его плече и закрыла глаза. Иван заботливо накрыл ее пледом:

– Когда приземлимся, ты должна сказать: «Да, Ваня, я стану твоей женой!», а сейчас можешь поспать.

Нина улыбнулась, не открывая глаз, но крепко сжала его руку. Наверное, любовь – это когда испытываешь физическую потребность находиться рядом с человеком. Касаться его, чувствовать его дыхание…

Нина слышала, как стюард подходил к ним и шепотом разговаривал с Ваней, как Ваня аккуратно, стараясь не разбудить ее и не пошевелить рукой, которую она держала в своей руке, пил кофе. Ей хотелось, чтобы этот полет длился и длился, и она наслаждалась чувством полного покоя и безмятежности. Нина не злоупотребляла его помощью, просто у нее появилась уверенность в том, что рядом человек, который никогда не даст ее в обиду и, что бы ни случилось, встанет на ее защиту. А такая уверенность придает бесконечную веру в себя, в партнера, в любовь. Когда она задала ему свой дежурный вопрос: «Вы женаты?», то впервые скрестила пальцы, испугавшись, что он ответит утвердительно. Он ответил отрицательно, а позже добавил, что хочет детей. Нина детей не любила и не хотела, но тогда промолчала, а сейчас на высоте одиннадцати тысяч метров поняла, что не имеет ничего против, если рядом с ней окажется еще один маленький Ванечка.