Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра

– Он просит, если сделка со «Струанз» состоится, переводить наши средства через… – она справилась в своих записях, – здешний «Ройял Белджэм энд Фар Ист бэнк».

– А почему через них?

– Не знаю. Навожу про них справки. В восемь часов встречаюсь с их здешним исполнительным директором. Первый центральный только что купил этот банк: у него филиалы здесь, в Сингапуре и Токио.

– Поработай с ним ты, Кейси.

– Конечно. Я могу пропустить по рюмочке и уйти. Хочешь, потом поедим? Можно сходить в «Эскоффье» [46] или в «Девять драконов», а может, пройтись по Натан-роуд [47] и поесть чего-нибудь китайского. Где-нибудь недалеко: по прогнозу ожидаются еще дожди.

46

Видимо, речь идет об отеле «Ритц-Карлтон». В его ресторанах поддерживаются традиции, заложенные знаменитым французским поваром и ресторатором Огюстом Эскоффье (1846–1935) и не менее знаменитым швейцарским знатоком гостиничного дела Сезаром Ритцем (1850–1918). Став партнерами в 1890 г., они основали ряд известных отелей по всему миру.

47

Эта улица, построенная в 1906 г. и названная в честь сэра Мэтьюза Натана, губернатора Гонконга в 1904–1907 гг., главная магистраль Коулуна.

– Спасибо, но не сегодня. Я еду на гонконгскую сторону.

– Вот как? Ку… – Кейси осеклась. – Прекрасно. И когда ты уходишь?

– Скоро. Не спеши.

С той же непринужденной улыбкой на лице она прошлась по своему списку, но Бартлетт был уверен, что Кейси тут же поняла, куда он собирается, и это его вдруг взбесило. Он старался, чтобы его голос звучал спокойно.

– Что у тебя еще?

– Все остальное может подождать, – проговорила она тем же любезным тоном. – С утра встречаюсь с капитаном Джанелли насчет вашей поездки в Тайбэй. Из офиса Армстронга прислали документы, временно снимающие запрет на использование самолета. Тебе нужно будет лишь подписать бумагу о том, что ты согласен вернуться в Гонконг. Я поставила там вторник. Правильно?

– Да, конечно. Вторник – это день «Д».

Она встала.

– На сегодня это все, Линк. Я займусь банкиром и всем остальным. – Она допила свой мартини и поставила стакан назад в бар. – Да, твой галстук, Линк! Голубой подошел бы лучше. Увидимся за завтраком. – Она послала ему обычный воздушный поцелуй, вышла, как делала это всегда, и закрыла дверь с обычным пожеланием: – Приятных снов, Линк!

– С чего я, черт возьми, так взбесился? – сердито пробормотал он вслух. – Кейси ничего не сделала. Сукин ты сын! – Он бессознательно сдавил в руках пустую банку из-под пива. «Сукин ты сын! И что теперь? Забыть про все это и идти или что?»

Кейси шагала по коридору в свой номер и вся кипела. «Могу жизнью поклясться, что он куда-то собрался с этой проклятой шлюхой. Надо было утопить ее тогда: такая была возможность!»

Тут она увидела Ночного Суна. Тот широко распахнул для нее дверь с улыбкой, в которой читалось откровенное самодовольство.

– Ты тоже можешь продуть это через задницу! – рявкнула она, сама не своя от гнева, захлопнула дверь, швырнула бумаги и записную книжку на кровать и чуть не расплакалась. – Не смей реветь! – громко приказала она себе со слезами в голосе. – Ни одному проклятому мужчине не удастся подкосить тебя. Не выйдет! – Она уставилась на пальцы, дрожавшие от охватившей ее ярости. – О, наплевать на всех мужчин!

Глава 49

19:40

– Прошу прощения, ваше превосходительство, вас к телефону.

– Благодарю вас, Джон. – Сэр Джеффри Эллисон повернулся к Данроссу и остальным. – Извините, я на минуту, джентльмены.

Они находились в Доме правительства, официальной резиденции губернатора, расположенной выше Сентрал. Высокие стеклянные двери были распахнуты навстречу вечерней прохладе, свежему после дождя воздуху, с деревьев и кустов падали ласкающие взор капли. Губернатор прошел через заполненную гостями приемную, где до начала ужина подавали коктейли и закуски. Он был весьма доволен тем, как проходил вечер. Все, похоже, проводили время очень хорошо. Гости шутили, разговаривали, изредка доносился смех, и никаких трений между тайбанями Гонконга и членами парламента пока не отмечалось. По его просьбе Данросс старался изо всех сил ублажить Грея и Бродхерста, и даже Грей, похоже, смягчился.

Закрыв за губернатором дверь кабинета, адъютант оставил его наедине с телефоном. В кабинете, оклеенном голубыми обоями с ворсистым рисунком, царила приятная зеленоватая полутьма. Прекрасные персидские ковры, привезенные из Тегерана, куда сэр Джеффри был командирован на два года в посольство, хрусталь и серебро, витрины с превосходным китайским фарфором.

– Алло?

– Прошу прощения, что беспокою, сэр, – послышался голос Кросса.

– О, привет, Роджер. – Грудь губернатора сжало. – Нисколько не беспокоите.

– Две довольно неплохие новости, сэр. Нечто важное. Не возражаете, если я заскочу к вам?

Сэр Джеффри взглянул на фарфоровые часы, стоявшие на каминной полке.

– Через пятнадцать минут подадут ужин, Роджер. Вы где сейчас?

– Всего в трех минутах от вас, сэр. С ужином я вас не задержу. Но, как вам будет угодно, я могу сделать это попозже.

– Приходите сейчас, хорошие новости могут оказаться кстати. Со всеми этими банками и фондовой биржей… Если хотите, воспользуйтесь садовой калиткой. Джон вас встретит.

– Благодарю вас, сэр. – Телефон отключился.

Как повелось, у шефа Эс-ай был ключ к железной садовой калитке в окружающей здание высокой стене. Ровно через три минуты Кросс легкой походкой пересек террасу. Земля была очень влажной. Он тщательно вытер ноги и вошел через одну из высоких застекленных дверей.

– Попалась довольно крупная рыба, сэр, агент противника. Пойман на месте преступления, – негромко начал он. – Майор КГБ, политический комиссар с «Иванова». Задержан при осуществлении шпионской деятельности вместе с американским специалистом по компьютерной технике с атомного авианосца.

Лицо губернатора побагровело.

– Проклятый «Иванов»! Боже милостивый, Роджер, майор? Вы представляете, какую это вызовет бурю в дипломатических и политических кругах СССР, Соединенных Штатов и Лондона?

– Да, сэр. Именно поэтому я счел за лучшее сразу посоветоваться с вами.

– Чем, черт возьми, занимался этот тип?

Кросс изложил все в общих чертах. И добавил напоследок:

– Обоим сейчас дали снотворное, и никакой опасности они не представляют.

– Что было на пленке?

– Ничего, сэр, вуаль.

– Что?

– Да. Оба, конечно, не признают, что занимались шпионажем. Матрос говорит, что не знает ни о какой закладке, все отрицает. Клянется, что найденные при нем две тысячи американских долларов выиграл в покер. Зачем лгать, когда тебя взяли с поличным? Ну просто как дети. Только усложняют все дело. Мы ведь в конце концов все равно доберемся до истины. Я подумал, или мы не нашли настоящую пленку, или это была микропленка. Мы еще раз перетрясли их одежду, и я тут же приказал дать им рвотное и проверить стул. Майор… агент КГБ передал настоящие негативы час назад. – Кросс протянул большой конверт из плотной коричневой бумаги, который он держал в руках. – Это отпечатки восемь на десять дюймов, сэр, кадр за кадром.

Открывать конверт губернатор не стал.

– А что на них? В общем?

– На одних – часть наставления к системе наведения корабельных радаров. – Кросс сделал паузу. – На других – фотокопия полного грузового манифеста арсенала авианосца, его боеприпасов, ракет и боеголовок. Количество, марки, номера и места их хранения на корабле.

– Господи Иисусе! Включая ядерные боеголовки? Нет, на этот вопрос, пожалуйста, не отвечайте. – Сэр Джеффри пристально смотрел на Кросса. Помолчав, он произнес: – Ну что ж, Роджер, очень хорошо, что столь важная информация не попала в руки противника. Вас нужно поздравить. Наши американские друзья в равной степени вздохнут с облегчением и будут обязаны вам целым рядом услуг, и весьма значительных. Боже милостивый, имея подобные сведения, специалист без труда оценит ударную мощь этого корабля!