Благословение небожителей. Том 3

Конечно, вслух бессмертные говорили: «Не стоит относиться к этому слишком серьёзно…» – но на самом деле редкое божество оставалось равнодушным. Втайне большинство из кожи вон лезли, чтобы их последователи в этом году расстарались по полной. Один Цзюнь У не интересовался состязанием: в храмах Шэньу и так зажигалось больше всего фонарей, и с каждым годом их число только росло. Для Владыки игра оставалась игрой, а вот остальные, хоть и не надеялись на первое место, за второе готовы были ожесточённо сражаться.

В прежние времена, когда в храме Сяньлэ ярко горели огни благовоний, в день Праздника середины осени принц мог не волноваться: по количеству зажжённых в его честь фонарей он уверенно опережал других божеств, лишь немного уступая императору. Но в этом году Се Ляню незачем было гадать, сколько лампад зажгут в его молельнях… и так ясно, что ни одной.

Глава 90 Любование луной в канун Праздника середины осени. Состязание фонарей Часть вторая

Как бы то ни было, Се Ляню стоило посетить празднование. Он ведь не Повелитель Дождя, уже несколько сотен лет живущий отшельником, не Повелитель Земли, занятый тайной миссией, и уж тем более не Повелитель Воды, который с самого вознесения творил что ему вздумается, ни с кем не считаясь. Если принц начнёт пропускать важные собрания, где присутствуют остальные небожители, со временем это вызовет недовольство, пойдут пересуды… Се Лянь не стал бы из-за этого сильно переживать, но ему не хотелось доставлять новые неприятности Цзюнь У.

– Хорошо, я обязательно буду, – поразмыслив немного, принял приглашение принц.

На протяжении нескольких дней он искал способ изгнать дух Ци Жуна из тела смертного, однако ни одна из попыток не увенчалась успехом, и демон от этого только сильнее возгордился. Повезло ещё, что Гуцзы усердно кормил «дорогого папу» – хотя бы на это время тот ненадолго затыкался.

В день Праздника середины осени Се Лянь выставил вокруг обители Водяных Каштанов защиту, запер дверь изнутри, велел Жое охранять Ци Жуна, а сам отправился в небесные чертоги.

О столице бессмертных написаны такие строки:

На небе голубом нефрита белый град,Окружена пятью стенами дюжина палат.Коснулся дланью небожитель моего чела,И встреча та бессмертие собою предрекла.

В преддверии праздника город будто преобразился. А ещё на улицах, в крытых галереях и у павильонов Се Лянь заметил множество охранников – похоже, после нежданного визита Хуа Чэна небожители решили усилить бдительность. Торжество устроили на площадке под открытым небом. Над празднично украшенными столами витал аромат лучших вин, клубились благовещие облака [1] , парили, словно снежинки, лепестки цветов. Небожители могли одновременно веселиться на пиру и любоваться луной.

1

Благовещие облака – разноцветные облака, которые, по китайскому поверью, приносят удачу.

Для простых смертных луна маленькая – сложите кольцом указательный и большой пальцы, и она как раз уместится между ними. Но в небесной столице всё иначе: она чистая, сияющая и подобна огромному нефритовому пологу, что раскинулся совсем рядом; кажется, стоит сделать шаг – и коснёшься её. В мире людей такой красоты вовек не увидишь.

Во главе стола, само собой, расположился Цзюнь У. А вот места остальных небожителей определялись множеством правил. Садиться к императору ближе, чем позволяло положение, было ни в коем случае нельзя, но и оказаться слишком далеко никому не хотелось. Се Ляню всё это было глубоко безразлично.

На пир в честь Праздника середины осени полагалось приходить в том облачении, в котором изображают тебя твои изваяния. Но у Се Ляня сейчас и статуй-то не осталось, поэтому он явился в белом даосском халате и широкополой конической шляпе. Впрочем, другой одежды у него попросту не было. Его чересчур скромный наряд бросался в глаза, поэтому он решил сесть туда, где будет привлекать поменьше внимания.

Однако стоило ему найти укромный уголок, как он немедленно столкнулся с Фэн Синем. Помешкав, небожители обменялись быстрыми кивками в знак приветствия. Фэн Синь собирался пойти дальше, но вдруг обернулся и спросил:

– Почему вы сидите здесь?

Принц решил, что по ошибке занял чужое место, и вскочил.

– Я думал, здесь свободно…

Фэн Синь открыл было рот, но тут Се Ляню издалека замахал Ши Цинсюань: он снова принял женский облик, и когда генерал обернулся и увидел его, то резко побледнел, будто встретил привидение, и поспешил удалиться.

– Ваше высочество, сюда! – позвал Ши Цинсюань.

Повелитель Ветра, любимец Небес, сидел на почётном месте недалеко от Цзюнь У. Многие небожители заозирались в поисках того, кому он машет и кричит. Сам Владыка, который до того сидел погружённый в свои мысли, тоже заметил Се Ляня и поприветствовал его лёгким кивком. Теперь принцу ничего не оставалось, как подойти к ним. Лан Цяньцю, ожидаемо, не было на празднике – поговаривали, что он занят поисками беглого Ци Жуна и заранее предупредил о своём отсутствии.

Ши Цинсюань выбрал для Се Ляня роскошное место рядом с собой, откуда открывался чудесный вид. Принц замялся: он не был уверен, что ему это по статусу, но не хотел обижать Повелителя Ветра отказом. Тогда тот чуть не силком усадил его и шепнул:

– Как народ разойдётся, я провожу вас к мальчику. Он, конечно, страшненький, зато очень покладистый.

Се Лянь рассыпался в благодарностях. Повернувшись, он обнаружил рядом Мин И, тот мрачно крутил нефритовый кубок в руке, и пальцы его были белее камня. Се Лянь отметил про себя, что выглядит небожитель вполне здоровым – похоже, полученные в Призрачном городе раны успели затянуться.

– Рад видеть вас в добром здравии, Повелитель Земли, – поприветствовал принц.

Мин И кивнул – судя по всему, ему не хотелось разговаривать. А вот Ши Цинсюань, наоборот, всех присутствующих знал, и с каждым ему было о чём перекинуться парой слов: и с теми, кто сидел поблизости, и с теми, кто разместился за сто восемь тысяч ли [2] . Се Лянь восхищался его способностью помнить имена стольких небесных чиновников. Возле него, к примеру, сидел юноша лет восемнадцати-девятнадцати с точёным носом, глубоко посаженными глазами и слегка вьющимися тёмными волосами. Се Лянь его не знал, и юноша Се Ляня тоже. Некоторое время они смотрели друг на друга в замешательстве. Чтобы как-то сгладить возникшую неловкость, принц сбивчиво поприветствовал соседа по столу, и на этом всё закончилось. Се Лянь ещё раз огляделся и заметил, что Фэн Синь и Му Цин выбрали места на значительном расстоянии друг от друга, а прямо напротив него, увлечённые дружеской беседой, восседают трое небожителей.

2

Ли – около 500 метров.

Слева расположился мужчина в чёрных одеждах; судя по всему, бог литературы. У него были правильные черты лица, держался он легко и непринуждённо, при разговоре размеренно постукивал пальцами по столу, словно отбивая какой-то ритм. Весь его вид излучал спокойствие. Он показался Се Ляню смутно знакомым. Посередине сидел хорошо известный принцу Пэй Мин, а справа – господин в белых одеждах, небрежно обмахивающийся веером с иероглифом «вода» на лицевой стороне и тремя извилистыми линиями, символизирующими волны, на другой. Лицом юноша походил на Ши Цинсюаня и казался очень интеллигентным и утончённым, однако заносчивый взгляд выдавал в нём человека своевольного, не привыкшего к отказам. В глазах его читалось презрение ко всем и каждому. Се Лянь узнал Водного Тирана и подумал: «Точно, три опухоли…»