Блэксайд. Ты меня не отпустишь

– Ты не виноват! – воскликнула я и вздернула подбородок. – Это не катастрофа. Я ни о чем не жалею. Было и было. – Не знаю, действительно ли я так думала или просто старалась убедить себя в этом.

– Я тебе не верю, – вдруг сказал Олсен. – Твой первый раз должен был быть другим. Парням в этом смысле проще. Мы не романтизируем момент потери девственности. Наоборот, хочется поскорее от нее избавиться, стать мужиком. А у вас, у девушек, это устроено иначе. Любовь, нежность, заботу. Вот, что ты должна была испытать. И мне жаль! Жаль, что это случилось вот так. По пьяни. Что ты даже не помнишь, хорошо тебе было или плохо. А если…если ты вообще возненавидишь секс? В этом буду виноват я!

Его глаза горели так ярко. В них было так много чувств. Боль, негодование, сожаление. Я не удержалась и коснулась его небритой щеки, погладила ее, стараясь вложить в свой жест нежность и успокоение.

– Мне жаль, что я втянула в это именно тебя, – сказала я. – Вчерашний вечер в любом случае окончился бы именно так. Я искала выход своей боли. Тупое решение, знаю. Но его уже не изменить. Я рада, что это был именно ты. И благодарна, что тебе не плевать. Только хватит. Спасибо за все. И уходи, пожалуйста.

Нэйт посмотрел на меня, как побитая собака.

– Если тебе понадобится какая-то помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне.

С этими словами он взял со стола мой телефон и записал в него свой номер. Он не сделал дозвон на свой мобильник, чтобы и мой номер отобразился у него, чем удивил меня. Оказалось, этот парень умел удивлять.

– Да, пока не забыл! Не знаю, как он у меня оказался.

Олсен сунул руку в карман своих джинсов, а потом протянул ее ко мне и разжал кулак. На его широкой ладони лежал круглый кулон с бледно-розовым цветком внутри. Я тут же дотронулась пальцами до своей шеи, она была пуста. Нэйт внимательно следил за моей реакцией.

– Так и подумал, что твой. Похоже, цепочка порвалась. Я могу починить.

– Не надо, – я не сводила с кулона глаз и не решалась взять его в руки, словно боялась его влияния на меня. Но когда парень пододвинул свою ладонь ближе, мне пришлось это сделать. Коснувшись гладкой поверхности, я ощутила покалывающий жар в груди.

– Он дорог тебе?

– Ничего особенного, – сглотнув, я поспешно сунула украшение в карман халата и взглянула в изучающие меня серо-голубые глаза.

Нэйт Олсен еще минуту пристально смотрел на меня, но больше ничего не сказав, покинул мое скромное жилище.

Оставшись совсем одна, я вернулась в свою спальню и достала из шкафа небольшую шкатулку с украшениями, которые почти никогда не надевала. Ни капли не сомневаясь, отправила подаренное Базом напоминание о нем и доме к остальным невостребованным вещицам и захлопнула крышку. И пообещала себе не вспоминать о нем.

***

Я заболела. Всю ночь меня лихорадило. День тоже мало отличался от ночи. Меня подташнивало, и цифры на термометре показывали неутешительные цифры. Вдобавок к этому тянуло низ живота и продолжалось кровотечение. Оно не было сильным, и я знала, что это точно не критические дни.

Первое что пришло в голову, позвонить Оливии. Но она не брала трубку. Тогда я позвонила Хлое и пожаловалась на плохое самочувствие. Про Нэйта я ей ничего не сказала. Хлоя посоветовала обратиться к врачу. Мне было страшно идти одной, и я почти уже набрала номер Олсена. Но в последний момент передумала.

Решив не позориться в медицинском кабинете кампуса, я отправилась в центральную городскую больницу. Женщина-доктор внимательно выслушала мои жалобы. Задала несколько уточняющих вопросов. Мне сделали ультразвуковое исследование, взяли кровь и разные мазки на анализ. После осмотра на гинекологическом кресле, врач хмуро, но деликатно поинтересовалась:

– Я обязана спросить, вы добровольно вступали в интимные отношения?

Я готова была провалиться сквозь землю.

– Да, – тихо ответила я, заливаясь краской.

– Вы можете мне сказать. Нет, вы должны сказать правду, – напирала докторша. – У вас повреждения стенок влагалища, оттого и кровотечение. Такие травмы обычно указывают на изнасилование.

– Хотите правду? – вскинулась я. – Правда в том, что человек, которого я люблю всю свою жизнь, женится на другой. Я сошла с ума от боли. Мне было так больно, что хотелось умереть. И тогда я напилась вдрызг, и отдала свою девственность первому встречному. Я ни слова не сказала ему о своей неопытности. Он взял то, что ему предложили. И не один раз. А утром, когда все открылось, он и сам был в ужасе. И он не сбежал! Он не уходил, пока меня не затошнило от его чрезмерной заботы, и я не выгнала его. И мне не стыдно! Мне не жаль! Вот такая правда!

Я плакала. Слезы обжигали мои щеки.

– Если все было действительно так…

– Так и было. Просто скажите, что со мной, дайте таблетки, и я пойду.

– Что ж, давайте дождемся результатов анализов и посмотрим, что с вами происходит.

Через час я вышла из больницы. Со мной все было в порядке. Доктор настаивала на встрече с психологом, так как считала, что мое состояние напрямую связано с душевной раной. Я наотрез отказалась. Просто взяла рекомендации и отправилась домой.

Приняв все лекарства и выполнив назначенные процедуры, я вырубилась прямо на диване в гостиной. А когда проснулась, вообще не понимала какой сегодня день. Казалось, я провела в отключке вечность.

В дверь постучали. А потом раздался знакомый мне голос.

– Скай, я знаю, что ты дома. Открывай.

Закутавшись в плед, я поплелась к двери и посмотрела в глазок. На пороге стоял Нэйт.

– Я болею и могу тебя заразить. Так что отправляйся к себе, – пробурчала через закрытую дверь.

– Знаю. Я принес тебе еду, – сказал Нэйт и покачал пакетом перед глазком.

– Оставь меня в покое, – прошипела я и ушла обратно на диван. Тело болело от его неудобной поверхности, но в спальню я так и не решалась вернуться. Возможно, докторша была права. Я казнила себя за произошедшее, оттого мне и было так скверно.

– Я буду сидеть у тебя под дверью, пока ты меня не впустишь, – угрожающе прикрикнул Олсен. Через дверь я показала ему неприличный жест и снова улеглась.

Теперь сон не шел. Возможно, от того, что каждый час Олсен тарабанил в дверь со словами: «Я все еще здесь, Скай!».

Когда на улице стемнело, я над ним сжалилась.

– Ты не отстанешь, да? – рывком дернула на себя входную дверь, и к моим ногам упал Нэйт, который в это время сидел, привалившись к ней спиной.

Он смотрел на меня снизу вверх и улыбался. Я вернулась на диван.

– Это уже можно выбросить, – сказал парень и засунул пакет в мусорное ведро.

– Опережая все твои вопросы: я в порядке, понял?! Просто немного простудилась.

– Как скажешь, Скай. Но я не уйду.

Фыркнув в ответ, я демонстративно отвернулась лицом к спинке дивана. Сначала было тихо. Я чувствовала, как Нэйт сверлит мою спину взглядом. Потом он встал, и послышались звуки хлопающих кухонных шкафчиков.