Блэквуд

— Думаю, тогда и узнаю, — пожала я плечами. — Я буду знать, и я смогу двигаться дальше, закончить диссертацию, получить диплом и начать карьеру где-нибудь. Наконец-то начать новую жизнь.

— Почему ты не можешь сделать это сейчас?

Я резко повернулась к нему.

— И просто забыть о нём? Позволить тому, кто убил его, разгуливать на свободе?

Он засунул руки в карманы пальто.

— Прошло уже два года. Любые улики обязательно исчезнут. Я только говорю, что не хочу, чтобы ты возлагала надежды на решение, которое может не произойти.

— Я собираюсь это выяснить. Я всегда так делаю. Я копаю... — сказала я и подняла лопату для пущей убедительности. — Я буду копать так глубоко, как нужно, и так долго, как нужно.

Я повернулась и схватила свою измерительную ленту. Ничто не могло помешать мне выяснить, что произошло. Он подошел ко мне сзади и положил руки мне на плечи.

— Я не пытаюсь тебя расстроить, окей? — проговорил он. Его запах окутывал меня, успокаивал. — Я просто не хочу, чтобы у тебя всё закончилось так же, как у меня с Лилиан, я всё время искал ответ, которого нет и не будет.

Я повернула голову и посмотрела в его стальные глаза.

— Ты слишком строг к себе, ты знаешь?

Он поцеловал мои волосы:

— Ты единственная, кто так думает.

— Правда.

Он засмеялся и взял лопату у меня из рук.

— Да ладно тебе. Заставь меня работать.

Мы пробирались сквозь подлесок, пока не добрались до места, усеянного молодыми деревьями.

Я указала пальцем:

— Здесь что-то было.

— С чего ты взяла? — поинтересовался он, осматривая землю, которая выглядела почти так же, как земля в остальной части леса.

— Смотри, — я указала на ближайшее дерево. — Это дубовый бур. Печально известный медлительный садовод. Он на вид примерно... — я взглянула вверх и быстро подсчитала в уме, — …девяносто футов высотой. Это значит, что ему, наверное, лет сто, максимум.

— Итак, что именно это значит? — спросил он, склонив голову набок.

— Ничего особенного, но посмотри на все эти гикори из лохматой коры вокруг, — я указала на ближайшие пять деревьев. — Они произрастают в этих краях, но не в такой концентрации.

— Так ты хочешь сказать, что их кто-то подбросил? Потому что это невозможно, — сказал он, прислонившись к ближайшему дубу.

— Нет. Конечно, нет, — ответила я, продолжая идти между деревьями. — Так много гикори в разных стадиях роста — все они росли здесь сами по себе, но начинались они не так. Чокто предпочитали гикори для всевозможных поделок и проектов, а также ели орехи деревьев. Итак, деревья говорят мне, что, скорее всего, лагерь Чокто располагался в этом районе в течение последних нескольких сотен лет. Деревья гикори созревают и умирают относительно быстро, так что тогда они ещё здесь не росли, — я провела рукой по шишковатой коре ближайшего дерева. — Но их предки были.

Несколько коричневых стеблей привлекли мое внимание.

— И это, — сказала я, опускаясь на колени. — Посмотри на весь этот сассафрас. Сейчас он спит, но летом густеет. Чокто применяли сассафарас во всех видах для лечения чего угодно, — продолжала я. Моё паучье чутье вышло из-под контроля. — Здесь что-то есть. Должно быть.

Он подошел ко мне, его губы подрагивали:

— Было бы извращением, если бы я сказал, что наблюдение за тем, как ты работаешь и разбираешься в этом дерьме, заводит меня?

— Вовсе нет, — ответила я, указав на место среди сассафраса. — Давай копать.

Он воткнул лопату в землю и ответил:

— Да, мэм.

Я наблюдала, как он копал. После нескольких взмахов лопаты, когда переворачивание грунта ничего не дало, я заставила его копать каждые несколько футов по прямой к ближайшему ручью. Пока он копал, я использовала жесткие грабли и рыскала по земле концентрическими кругами вокруг рощи гикори. Если бы что-то лежало близко к поверхности, грабли потревожили бы его и, надеюсь, привлекли бы мое внимание.

Я посмотрела на часы. Мы копали и разгребали в течение часа, но безуспешно. Гаррет был наполовину скрыт за стволами деревьев, и ему оставалось выкопать еще несколько мест, прежде чем он добрался бы до болотистой местности рядом с ручьем.

Опершись на грабли, я вытерла пот со лба и уставилась на изрытую землю.

«Черт».

Я действительно надеялась, что мы что-нибудь найдем.

— Эй! — позвал меня глубокий голос Гаррета, прорезав холодный воздух.

Адреналин хлынул в мои вены, и я поспешила к нему.

— Нашел что-нибудь?

Он опустился на корточки и вытащил что-то из свежей грязи.

— Наконечник стрелы.

— Дерьмо, — не сдержалась я, сняла перчатки и протянула руку.

Он уронил наконечник стрелы мне в ладонь.

— Я думал, что найти что-то – это хорошо.

— Так и есть, — ответила я, направилась к небольшому ручью и окунула артефакт в чистую холодную воду. Потрясла его, я вытащила и уставилась на неровные выемки вдоль ствола. — Просто я хотела большего. Но это хорошее начало.

Гаррет рассмеялся:

— Итак, ты нашла то, что искала, но ты не будешь удовлетворена, пока не получишь все полностью?

Я взглянула на него через плечо.

— Смотрите, кто наконец-то на одной волне со мной.

Его челюсти сжались.

— Нам нужно вернуться домой.

— Почему? — спросила я, встала и сунула наконечник стрелы в карман.

— Потому что пришло время тебе познакомиться с некоторыми из моих любимых игрушек.

Я подошла к нему и дернула его за бороду:

— Мне так страшно, мистер Блэквуд.

Он схватил меня за попку и приподнял, пока мне не пришлось оседлать его.

— Укрощение твоего острого язычка будет настоящим удовольствием.

Я изобразила невинную гримасу:

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

Он продолжал идти вперед, пока моя спина не ударилась о ближайшее дерево.

— Думаю, ты понимаешь, — ответил он, проводя языком по моим губам, а затем проникая своим языком мне в рот.

Я открылась для него, когда он прижал меня к дереву, его член уже был твердым, как камень, прижимаясь ко мне. Он схватил меня за хвост и дернул мою голову назад. Его зубы коснулись моего горла, слегка надавили, дразня, а затем прикусили.