Блеск чужих созвездий. Часть 2

Когда чашки опустели — конфеты остались нетронуты, — и молча сидеть больше не осталось сил, поднялся Влад:

— Ну что, друзья мои, а теперь нужно немного отдохнуть. Адриан, предлагаю тебе свою спальню, а девушкам две гостевые. Они маленькие, и в них давно не убирали пыль, но надеюсь, вы достаточно устали, чтобы не заметить этого, — нервно улыбнулся он. — Я посплю на диване.

— Все хорошо, Влад, — проговорила Таня, касаясь его руки. — Спасибо.

— В таком случае, Росалинда, пойдем, поможешь мне с постельным бельем.

— Я бы еще посидела немного, дэстор Странник, — беспечно отозвалась Росси.

— К сожалению, я без тебя никак не справлюсь, — настойчиво повторил Влад, делая страшные глаза, и Росси пришлось подняться. — Дело в том, что я понятия не имею, куда складывает белье горничная, а приходит она раз в две недели, кроме того… — Владимир вышел, увлекая за собой Росалинду, и голос его стих, а за ним и стук девичьих каблучков. В гостиной вновь повисла тишина. Мангон сидел близко, едва ли не касаясь ее, и Таня чувствовала его тепло и до боли знакомый запах кардамона и шалфея. И как она раньше не заметила, что они с Тенью даже пахнут одинаково?

— Наверное, у тебя есть вопросы? — тихо спросил Мангон.

Нелепее начала разговора трудно было придумать. В груди Тани вмиг вспыхнула ярость.

— О да. Например, как ты можешь нормально спать ночью? — прошипела она.

— В последнее время я плохо сплю ночами. Все больше провожу их на балконе одной тэссы, — отозвался Мангон, и в его голосе послышались знакомые насмешливые нотки. Это смутило Таню и еще больше разозлило ее, поэтому она обернулась, чтобы кинуть Тени какую-нибудь колкость, но увидела, вспомнила, что его рядом больше нет.

— Кажется, ты ненавидишь меня? — спросил он.

— Да, — коротко бросила в ответ Таня.

— За то, что обманывал тебя?

Таня несколько мгновений обдумывала дипломатичный ответ, но тактичность не была сильной стороной ее натуры, поэтому настоящие чувства вновь выплеснулись наружу.

— Я похожа на игрушку? — горько спросила она. — Можно меня крутить, оторвать руку, ногу, поменять их? Можно надеть смешное платье или заставить танцевать? — когда она злилась, акцент у нее становился совершенно ужасным, она забывала слова и путала их. — Можно дать мне друга\, а потом отобрать его?! Посмотри, у нее исчезать земля под ногами, как это смешно! Так?

Ее голос дрожал от гнева и слез, которые не могли пролиться, от боли, которая раздирала грудь. Потеряв Тень, она чувствовала себя так, будто оставила на пепелище Серого Кардинала своего настоящего друга, а не вымышленного.

— Я никогда не играл с тобой, — ответил Мангон. — И как бы я хотел…

— Чтобы все было по-другому, — Таня закатила глаза. — Я уже слышала сто раз. А ладно, забывай это, — зло сказала она, отворачиваясь. — Все нормально. Ты жедракон.

“У драконов есть сердце и чувства, им тоже ведомы и любовь, и боль”. Какая ирония, рассказывая про других, Тень на самом деле имел в виду себя.

— Я не согласен это забыть, — голос Мангона прозвучал глухо и совсем рядом. — Потому что мне не все равно. Снять маску Тени перед тобой и увидеть ужас на твоем лице… Это было настоящим ударом, я даже не думал, что будет так сложно.

Таня не обернулась. Мангон положил локти на колени, сцепил длинные пальцы и продолжил:

— Я просто был заинтригован. Хотел поговорить с тобой, узнать, какая ты, ведь до сих пор мне не приходилось встречаться с людьми из обратных миров. Просто так ты бы со мной разговаривать не стала, ты боялась меня и ненавидела по вполне понятным причинам. Но когда тебе, несмотря на это, хватило сил в открытую выступить против меня, мне стало немного интересно. Тогда и пригодился Тень.

— Ты придумал его для меня? — Таня наконец повернулась и посмотрела в знакомые янтарные глаза.

— О нет, — улыбнулся он. — Ты особенная, но не настолько, извини. Тень существует очень давно. Он — глоток свежего воздуха в моей жизни, способ не быть Мангоном.

— Не быть Мангоном?

— Это сейчас не важно, — с нажимом проговорил Адриан. Он сидел на расстоянии вытянутой руки, ближе, чем когда-либо в своем истинном облике, и Таня понимала, что все еще боится его. — Я не думал, что разговоры с тобой станут такой же отдушиной, как и брождение по крышам или выпивка в компании простых мужиков.

— О, крыши, выпивка и я. Отлично.

— Речь не об этом, — раздраженно проговорил Мангон. — Я хочу сказать, что мне самому не нравится, во что это все превратилось. План был не такой! Я хотел просто узнать, кого не пожалел для меня Амин, а потом найти с Айронгу способ вернуть человечность, а тебя отпустить домой. Великая Матерь мне свидетель. Я не собирался болтать с тобой ночами, учить твой язык и покупать для тебя безумно дорогие платья, чтобы доказать, что ты в них можешь быть прекрасна! — в конце он стал говорить громче, и Таня отпрянула, удивленная бурными эмоциями.

— Я и не просила ничего… — начала было она, но Мангон снова ее прервал:

— Ты хоть слово поняла из того, что я хотел сказать?

Таня набрала в грудь воздуха, чтобы достойно ответить, но ее прервали. Сзади раздалось вежливое покашливание: в дверях стоял Влад.

— Друзья мои, предлагаю сделать перерыв в криках друг на друга и немного отдохнуть. Спальни готовы.

Таня и Мангон выразительно посмотрели друг на друга. Оба были в смятении, и короткий разговор ничего не расставил по местам, но они слишком устали, чтобы выяснять отношения, а Таня вообще не была готова слушать какие-либо доводы. Влад прав, отдых был лучшим выходом.

Адриан поднялся, отряхнул с брюк невидимые крошки. Таня встала вслед за ним.

— Дэстор Мангон, — тихо позвала она. Он быстро обернулся. — Скажите Тени, что я буду скучать. Очень-очень сильно.

— Татана…

Но Таня уже обогнула старенький диван и шла прочь из гостиной. Видеть полное раскаяния лицо Мангона было выше ее сил.

Наверх вела простая, но крепкая деревянная лестница. Наверху обнаружился такой же тесный коридорчик, в котором с трудом расходились три человека. Влад показал Мангону свою комнату, и тот исчез за дверью, не сказав ни слова. Таня бросила ему вслед встревоженный взгляд, но ее окликнула Росси:

— Татана, все в порядке? Мангон так кричал, — тихо спросила она.

— Да говорил немного громче, чем обычно, — отмахнулась Таня. — Помнишь, как он злился, когда Виталина сделала ужин?

Они улыбнулись воспоминаниям, ставшим вдруг далекими и неожиданно теплыми, но потом в памяти всплыла Виталина, примотанная к стулу, воображение услужливо дорисовало языки пламени, и улыбка исчезла без следа.

— Давай отдыхать, — предложила Таня.

— Да, Татана. Я хотела попросить, — Росси немного помялась. — Можно я посплю с тобой? Мне будет очень страшно одной. Я знаю, что это дом Влада, он наш друг, но в этом городе, когда по улицам бродят мятежники… Я все жду, что они вломятся в окна.