Блеск и нищета хулиганок

– Может быть, ты хочешь немного отдохнуть? Пойдем, я провожу тебя на второй этаж.

– Нет, – слишком громко выпалила Надя, на голос которой все гости, стоящие неподалеку, повернули головы. Девушка кисло улыбнулась и, чтобы скрыть конфуз, схватила с подноса еще один бокал шампанского. – Я совсем не устала, Виталий, честное слово, – нервно улыбнулась Надя и сделала опять слишком большой глоток. В носу моментально защипало, она закашлялась, и на глаза снова навернулись слезы.

– О боже, да что же это такое? – простонала Надя и ринулась к туалетной комнате. Перед тем, как сбежать, она сунула в руку Виталию бокал. – Подержи, пожалуйста, я сейчас.

– Тебя проводить? – спросил он. Она ничего не ответила, бежала сломя голову, потому что слезы уже потекли по щекам. Лавируя между гостями, она наконец добежала до нужного места и, включив кран с холодной водой, начала смывать черные потеки со щек.

– Как дела, подруга? – услышала она веселый голос и посмотрела в зеркало. Сзади нее стояла Елена и широко улыбалась.

Оторвав бумажное полотенце, Надя вытерла лицо и только потом повернулась к девушке.

– Я чуть с ума здесь не сошла, пока тебя не увидела. Думала, что ты не смогла пройти или еще что-нибудь случилось. Думаю, а вдруг охранник заметил, что твое приглашение фальшивое, скопировано на компьютере. Ну, в общем, какие только мысли в голову не лезли.

– Обижаешь, – засмеялась Елена. – Не забывай, что моей лучшей подругой является твоя родная сестра.

– И что из этого? – не поняла Надежда.

– Из этого следует, что для Женьки никогда и ни при каких обстоятельствах не существует преград. Я у нее научилась даже в игольное ушко пролезать, – снова весело засмеялась Лена. – Кстати, в котором часу вы собираетесь отдохнуть в спальне?

– Ой, не напоминай мне о предстоящем ужасе, – испуганно вытаращив глаза, зашептала Надя. – Он мне прямо сейчас предлагал пойти отдохнуть. Лен, ты меня не подведешь? Ты хоть знаешь, где его спальня?

– Я знаю все, – щелкнула пальчиками девушка. – Не переживай, все будет тип-топ, как любит говорить Женька.

– Слушай, а ты не боишься, что тебя Семен может увидеть? Он, между прочим, где-то здесь болтается, – снова зашептала Надя, при этом затравленно озираясь по сторонам, как будто Семен мог быть даже тут, в женской комнате.

– Уже не болтается, я видела, как отъезжала его машина, – махнула Лена рукой. – Поэтому и пришлось немного задержаться. Но все равно на всякий случай придумала кое-что.

– Что?

– Если бы он меня увидел, я бы нашла, что сказать. Здесь полно наших клиентов. Да не переживай ты так, все нормально. Лучше о главном думай, не исчезай из поля зрения, будь все время у меня на виду. А мне сейчас нужно будет испариться минут на пятнадцать.

– Куда испариться, зачем? – охнула Надя. – Не нужно никуда испаряться, я боюсь, что он меня снова начнет приглашать «отдохнуть». Что я тогда буду делать? Нет, Лен…

– Может, ты заткнешься на минуту? – перебила Надежду Лена. – Через пятнадцать минут я снова буду в зале, а ты тем временем отвлеки дорогого хозяина, чтобы он не вздумал подняться на второй этаж.

– Как мне его отвлечь?

– А ты его на танец пригласи, – засмеялась Лена. – Включи музыку поинтересней, и вперед. Дорогой Виталий, сегодняшний вечер доставил мне истинное удовольствие. Разрешите мне пригласить вас на танец, ну и т. д. и т. п.

– Т. д. и т. п. – это что? – спросила Надя, глупо хлопнув глазами.

– Господи, какая же ты бестолочь, – всплеснула Лена руками. – Я смотрю, у тебя от страха совсем с мозгами плохо стало.

– А тебя это удивляет? – ершилась Надежда. – Да, плохо у меня с мозгами. Ну и что? Да, боюсь я до обморока. Ну и что?

– Ладно, ладно, успокойся, – засмеялась Елена. – На-ка лучше губы накрась, ты их все съела, – и она, вытащив из крошечной дамской сумочки элегантный тюбик, подала его Наде. Та, все еще продолжая хмуриться, взяла помаду и начала краситься. – Ты комплименты умеешь говорить? – спросила вдруг Лена.

– Нет. Я же не мужчина, – еще больше нахмурилась Надя.

– При чем здесь твой пол? Мужики, между прочим, комплименты любят больше, чем женщины. А когда им поют дифирамбы об их неотразимости, об их сногсшибательной сексуальности, они тут же тупеют прямо на глазах. Я же тебе все это уже говорила, всему учила. Неужели все зря?

– Нет, нет, ничего не зря, я все помню, – поторопилась оправдаться Надежда.

– Вот и постарайся запудрить мозги своему Виталию, пока я снова не появлюсь в зале. Побольше говори о его сексуальности, он и растает. Поняла?

– Про какую сексуальность я могу ему говорить, когда я в принципе не знаю, что это такое, тем более с ним? Мы же еще не были в постели. Или были? – она вопросительно посмотрела на Елену. Та захохотала от души.

– Ой, я сейчас скончаюсь. Ты прелесть, подружка. Были вы с ним уже в постели. Бы-ли, – по слогам повторила она. – У тебя что же, от страха еще и склероз начался? Я же тебе уже рассказывала все, что касается Женьки и этого Виталия Витальевича.

– Нечего смеяться, – снова обиделась Надя. – У меня не то что склероз, у меня, по-моему, тяжелейшая форма амнезии на нервной почве. Все вихрем вылетает из головы, стоит мне только подумать про спальню.

– Нашла чего бояться, – засмеялась Елена и, хитро прищурившись, начала подшучивать над Надеждой: – Ну подумаешь, лишишься невинности, эка невидаль. Как поймешь, что это такое, сразу же начнешь жалеть, что столько времени упущено.

– Лена, очень тебя прошу, не надо, – предостерегающе остановила девушку Надя. – Еще одно такое слово, и меня отсюда сдует случайным порывом ветра.

– Шучу, шучу, – снова засмеялась Елена. – Все будет нормально. Ты только сделай сейчас, как я тебе сказала. Пригласи Виталия на танец и по возможности задержи в зале как можно дольше. Мне нужно кое-что подготовить. Давай топай, – подтолкнула она девушку в спину и, повернувшись к зеркалу, тоже начала красить губы бордовой помадой. Надежда прошла к двери, несколько раз оглянулась на Елену и, глубоко вздохнув, вышла. При этом она незаметно перекрестилась три раза.

Надя прошла в зал и увидела, что гостей заметно поубавилось. Потихоньку то одна, то другая пара уезжала, не забыв поблагодарить хозяина дома за прекрасный вечер. Девушка подошла к Виталию и натянуто улыбнулась.

– Потанцевать не хочешь? – спросила она, в душе надеясь, что тот откажется. Надя практически не умела танцевать и поэтому боялась сейчас опозориться. Да и где ей было учиться этому, если всю свою юность она провела в четырех стенах за высоким забором? Лишь дорога до школы и обратно была ее развлечением. Одноклассники к ней относились неплохо, но и дружить с ней не торопились. Все знали о несчастье с ее родителями и про то, что она сама чудом осталась жива. Ее жалели, никогда не дразнили, но одновременно не допускали в свои компании. Когда она подросла, все ее сверстницы бегали на дискотеки. Она никогда не бывала ни на одной, но не потому, что не хотела, а потому, что ей было не в чем пойти. Тетка ее не баловала, и Надя не помнит дня, когда бы та не пожаловалась на нехватку денег в семейном бюджете. По этой причине Надежда совершенно не умела танцевать, и сейчас, когда пригласила Виталия на танец, очень надеялась, что он откажется.