Блеск и нищета российского ТВ
Шрифт:
Та же ситуация царила и на других телеканалах, другое дело, что не каждый поступал как РТР – допускал к себе ревизию. Например, ОРТ оборонялся как неприступная крепость. Приведу на этот счет слова тогдашнего председателя Счетной палаты Х. Каркомова: «Проверить ОРТ нам поручила Государственная Дума. За пять лет существования Счетной палаты мы провели почти 1600 контрольных мероприятий и нигде не встречали такого сопротивления, как на ОРТ. Мы проверяли второй канал – без проблем. Проверяли и НТВ – нам тоже предоставили такую возможность…
Первый раз в ОРТ нам заявили: «Вам у нас делать нечего: федеральной собственности у нас нет, бюджетного финансирования нет». Но, во-первых, федеральная собственность у них есть: 51 % акций АО «ОРТ» принадлежит государству. Во-вторых, нам было поручено проверить его деятельность «с момента
Мы составили соответствующий акт. В течение года мы последовательно составляли акт за актом и передавали их в Генпрокуратуру. Прокуратура отвечала: вы можете проверять. С этим ответом мы снова шли на ОРТ – и ОРТ снова отказывалось пускать нас… В конце концов мы обратились к президенту как гаранту Конституции. Но вместо него ответил глава администрации Волошин (напомним, что он был человеком Березовского. – Ф. Р.). И повторил примерно то же, что нам писали из Останкина: «Нет оснований для того, чтобы вы проверяли ОРТ».
О том, каких размеров достигла коррупция на российском ТВ, тогда писали многие, я же приведу мнение лишь одного человека – бывшего шефа «Вестей» (1991–1993) В. Батурова: «Значительная часть общественно-политического вещания госканалов – откровенная «заказуха». Этот профтермин весьма близок к понятию «продажность». Поинтересуйтесь, кстати, на какие такие доходы многие теленачальники и ведущие «аналитических» и «авторских» программ при «хроническом недофинансировании» (сомнительный, кстати, термин) гостелевидения в последние годы обзавелись дорогими квартирами, дачами, импортными автомобилями, проводят время на шикарных курортах, и вы сделаете для себя прелюбопытнейшие открытия. Коррупция на госТВ приняла характер тяжелейшей болезни…»
Справедливости ради отметим, что так было не только на госТВ, но и на частном тоже. Другое дело, что бывший шеф «Вестей», когда писал эти строки, находился в оппозиции к Кремлю, поэтому «своих» (то же НТВ) не трогал (цитируемая статья была опубликована в пролужковской «Литературной газете» в разгар информационной войны между Кремлем и примаковско-лужковской группировкой).
Отметим, что год спустя РТР сделает соответствующие выводы и уже не будет столь доступно для аудиторов. Зампред канала Михаил Лесин сумеет провести хитрый финт: аудиторам будет «сдана» для битья дочерняя компания ВГТРК «РТР-Сигнал», после чего на финансовых нарушениях внутри самой ВГТРК проверяющие зацикливаться не стали.
Информационные киллеры
Конец 1997 года запомнился тем, что тогда шла горячая борьба за власть на Первом канале. Как писали СМИ, с одной стороны выступал куратор СМИ Анатолий Чубайс (он тогда еще был в фаворе у Ельцина), с другой – куратор ОРТ Борис Березовский. На самом деле действующих лиц в этой истории было гораздо больше. Вот как описывал создавшуюся ситуацию в журнале «КоммерсантЪ» Г. Пьяных (ныне он работает на НТВ – ведет там передачу «Программа Максимум»): «В конце года была сделана попытка преобразовать ЗАО «ОРТ» в открытое АО. Борьба развернулась вокруг нового устава, в котором должен был решиться вопрос о власти на канале.
Разумеется, руководство ОРТ подготовило выгодный для себя устав. В нем говорилось, что акционеры решают все принципиальные вопросы не простым большинством голосов, а квалифицированным (2/3). То есть государство со своим 51 % реальной власти
не получало. По любому вопросу ему надо было бы искать поддержки у других акционеров.За государственные интересы на ОРТ должен был сражаться Максим Бойко, член чубайсовской команды, тогдашний шеф Госкомимущества и председатель коллегии представителей государства в ОРТ, в которую входили такие влиятельные фигуры, как советник президента Татьяна Дьяченко, его собственная дочь, пресс-секретарь президента Сергей Ястржембский и пресс-секретарь премьер-министра Игорь Шабдурасулов. Эти люди, согласно постановлению правительства от 1 ноября 1997 года, должны были большинством голосов вырабатывать «единую позицию» государства к каждому собранию акционеров и совету директоров ОРТ. Кстати, появился этот документ не случайно. Дело в том, что еще при создании ОРТ некто предусмотрительный (судя по всему, Борис Березовский) заложил в структуру уставного капитала компании бомбу, которая лишала государство власти над телекомпанией даже без всякого нового устава.
Просто контрольный госпакет акций (51 %) был распылен. Госкомимущество получило 45 %, а еще по 3 % – ИТАР-ТАСС и госпредприятие «Телевизионный технический центр». Таким образом, достаточно было договориться с руководством одной из этих структур, чтобы заблокировать любые инициативы Госкомимущества (скажем, на собрании акционеров).
Ноябрьское постановление правительства о «единой позиции» коллегии лишало эту дьявольскую ловушку ее силы. Резонно полагать, что автором идеи о «единой позиции» был Анатолий Чубайс…»
Не буду утомлять читателя подробностями борьбы за новый устав ОРТ. Сообщу только, что победила команда Березовского. Причем решающее значение имело то, что на ее стороне во время обсуждения выступила дочь Президента России Татьяна Дьяченко. А Максима Бойко, который выступал против, вскоре с должности сняли. На его место пришел вице-премьер Владимир Булгак, который сразу сообщил, что чужд конфликтов и будет стараться любые вопросы решать мирно. Свое слово он сдержал. При нем стало легче дышать не только ОРТ, но и другим каналам: например, НТВ. В конце 97-го Государственный антимонопольный комитет пытался лишить НТВ возможности платить за распространение телесигнала по гостарифам. В результате расходы телекомпании на сигнал могли вырасти с 17 миллионов долларов в 97-м до 25–50 миллионов в 98-м. Однако Булгак пообещал уладить этот вопрос. Дальше существуют две версии: по одной – именно Булгак решил вопрос в пользу НТВ, по другой – сами энтэвэшники по своим каналам сумели выйти на президента Б. Ельцина, и тот подмахнул указ о присвоении НТВ статуса общероссийской телекомпании. Что означало: НТВ имеет право платить за сигнал по госрасценкам. Правда, эта лафа продлится недолго – всего два года, после чего НТВ угодит в опалу и лишится поддержки государства.
Однако отвлечемся на время от политики, благо не ею одной живет телевидение. Например, главным блюдом в новогоднем телеменю уходящего 1997 года был проект ОРТ «Старые песни о главном – 3». На этот раз это были песни 70-х, причем не только советские, но и зарубежные: например, шлягер 1978 года «Stumblin’ in» Крис Норман исполнял с Наташей Королевой, шлягер «Разноцветные ярмарки» Марыля Родович пела с Александром Малининым и т. д.
Между тем мало кто знает, что премьера этого проекта едва не сорвалась из-за досадной случайности. Вот как об этом вспоминает один из создателей проекта К. Эрнст: «Мой главный телевизионный ужас и самое острое переживание на ОРТ – «Старые песни о главном – 3». 31 декабря 1997 года. Меньше чем за сутки до боя курантов выяснилось, что 2,5 часа музыкальной фонограммы «Песен» стерто компьютером. Правда, я до сих пор уверен, что это был не сбой, а «новогодний подарок». 31 числа мы на «Мосфильме» вновь сводили звук. За 1,5 часа до Нового года выяснилось, что необходим специальный магнитофон, который находится в «Останкине». К тому времени там уже все было опечатано, а сотрудники, которые с ним работали, уже заправляли оливье. Тогда я, помнится, выбивал эту опечатанную дверь ногой. А дальше – безумная гонка по заледенелой трассе между «Мосфильмом» и «Останкином». Вот это ощущение профессионального ужаса оттого, что вся страна включит ОРТ и ничего не увидит, преследует меня до сих пор. А ведь Новый год до 1997-го был моим самым любимым праздником…»