Блистающие облака

– Прекратите бузу, граждане!
– кричал внизу милиционер Коста.- Я тебе покажу хватать, идем в район!

– Как душно.- Нелидова открыла глаза, в них стояли слезы.- Даже голова закружилась. Если вам все равно, пойдемте к морю.

Они вышли. В кухмистерской было уже пусто, во дворе гармоника запутывала сложные лады. Шли молча. Молчанье было шумное от множества мыслей. Старухи протягивали букеты оживших к вечеру цветов и шептали:

– Возьмите для красавицы, молодой человек.

– Прежде всего скажите, кто вы и почему вы ищете Пиррисона?

Этот вопрос прозвучал как приказ. Батурин молчал.

– Ну, что же?

– В древней Греции я был бы героем,- ответил он с плохо сдерживаемой злобой,- а здесь я никто. У меня нет профессии. Я даже не знаю, сколько разрядов в тарифной сетке. Сейчас я - самоубийца. Вам этого достаточно?

Батурин услышал сдержанный смех.

– Бросьте дурить. Вы не похожи на самоубийцу. Почему вы ищете Пиррисона?

– Это занятие мне по душе. Я думал так, когда согласился его искать. Теперь я думаю иначе. Я ищу Пиррисона по поручению инженера Симбирцева.

– Кроме Пиррисона, он никого не поручал вам искать?

Батурин молчал. Он решил, что не надо скрываться, иначе провалится весь его план.

– Вы слышите?
– Она тронула его за рукав.- Что же, вы не хотите отвечать?

– Я ищу Пиррисона и вас.

– Это подло!
– сказала она резко.

Они остановились на пристани. Спазмы душили ее, она не могла говорить. Батурин насмешливо посмотрел на нее и заметил длинные ресницы.

"Как у Вали",- подумал он и пристально вгляделся в ее лицо. Оно было измучено, неуемная боль стояла в глазах. Батурин подумал, что вот эта женщина - жена Пиррисона, и вздрогнул от отвращения, от жалости, от мысли, что ее ждет, может быть, судьба Вали.

Старики с фонарями безмолвно удили бычков и сиреневую розмаринку. Чугунный маяк позванивал от вертевшегося фонаря, и то вырывался, то падал во тьму кузов турецкой барки.

– Это подло!
– повторила она и отвернулась.- Это сыск! Как он смеет врываться в чужую жизнь! Как смеете вы...

"Ростислав" и "Алмаз" за республику,

Наш девиз боевой - резать публику,

орали на пристани мальчишки.

– Давайте договоримся,- сказал Батурин резко.- Ни Пиррисон, ни вы мне не нужны.

Ни мне, ни Симбирцеву, ни двум моим товарищам, которые ищут вместе со мной,- один на Кавказе, другой в Севастополе. В вашу жизнь никто не врывается. Мы ищем дневник вашего брата. Вы сами понимаете, что такая вещь не может быть частной собственностью. Вот и все. Я не сыщик.

Батурин закурил; при свете спички она мельком взглянула на него.

– Я не сыщик,- повторил он и поморщился.- Вы зря хотите обидеть меня. Эти поиски стоили мне дорого, они переломили мою жизнь (Батурин покраснел). Раньше я был пуст и скучен. Я был болен вялостью и отсутствием дерзости. Теперь не то. После того, что я испытал, никакими словами вам не удастся унизить меня.

– Что же случилось?
– почти испуганно спросила она.- Я не понимаю. Договаривайте до конца.

– То, что случилось, к делу не относится. Дневник у вас?

– Нет.

– Где же он?

– У Пиррисона.

Батурин быстро повернулся к ней.

– Да, у него,- повторила Нелидова тихо.

– Где сейчас Пиррисон?

– Я не знаю.

– Не знаете? Хорошо. Так или иначе, мы его найдем. След в наших руках.

От моря тянуло неуловимым запахом ночи.

– Я сказал вам все. А что вы можете сказать мне? Я шпион, я действую подло - ладно! Пиррисона вы, кажется, ищете так же, как и я. У нас разные цели, но задача одна. Мне посчастливилось, и я нашел вас. Что же дальше? Вы согласны помочь нам или нет? Вы многое знаете о Пиррисоне,- если вы поможете, он будет найден быстро и все окончится, как в добродетельных американских фильмах: мы отберем у него дневник, а вы...

– А я?

– Вам вернут мужа.

Батурин был груб. В первый раз он так резко и не скрываясь говорил с женщиной. Он ждал дерзости и, как всегда, ошибся.

Нелидова молчала.

– Я жду. Если вместе - будем действовать; если нет - мы будем искать сами, как искали до сих пор. Конечно, когда Пиррисон будет найден, мы вас известим.

– А если я не соглашусь, что вы будете делать?

– Первым пароходом я уеду.

– Бросим играть в прятки.- Нелидова встала, глаза ее блестели в темноте.- Слова о сыске не относились к вам. Вы грубы, это естественно. Вы говорите, что поиски переломили вашу жизнь. Переломы даются трудно, но согласитесь, что я здесь ни при чем.

– Вы многого не знаете,- вырвалось у Батурина.

– Возможно. Не будем спорить. Сейчас я ничего вам не отвечу. Лучше завтра. Я даже плохо понимаю, что вы говорите. Ведь у меня же был обморок; неужели так трудно понять, как я разбита!

Батурин покраснел: он ждал дерзости и услышал почти мольбу.

– Ну, не сердитесь,- она взяла Батурина за руку.- Отложим до завтра. Проводите меня, я покажу вам, где я живу.

Жила она на горе, далеко от порта.

По дороге Нелидова украдкой разглядывала Батурина. Он нервно курил, свет папиросы освещал его лицо, и оно казалось то молодым и печальным, то резким и суровым.

На рейде прогудел пароход. Из садов пахло политой землей. Около базара к Батурину подошел Червонец, попросил папироску и прошел немного рядом, перекидываясь с Батуриным короткими фразами.

– Что ж давно не приходишь?
– спросил Червонец с упреком.- Ты, гляди, нас не бросай.

– Ладно, приду.

Нелидова остановилась у маленького сада. Она просунула руку сквозь решетку калитки, чтобы отодвинуть засов, и у нее расстегнулся и упал браслет. Серебряный, короткий звон напомнил Батурину те дни, когда он искал женскую руку с этим браслетом, жаркие месяцы среди пыли, моря, степей и кофеен.

Он нагнулся, чтобы поднять браслет, и в темноте их пальцы встретились. Ее рука дрожала.

– Вы устали,- Батурин открыл калитку.- Правда, странно - кабачок в Альпах и пыльная Керчь? Несколько мгновений она молчала.

– Вы придете завтра вечером,- твердо сказала она.- Я хотела сказать вам... мы будем искать вместе. Я согласна.

Голос у нее дрогнул от невидной в темноте улыбки.

– Завтра вы расскажете то, что недоговорили сегодня!

– Вряд ли.

Батурин шел к Сиригосу. Сознанье было затоплено прозрачной темнотой. Он думал, стыдясь своей мысли, что расскажет Нелидовой все, и ему станет легче. Впервые он понял, как горько жить без друзей.

"Так вот шатаешься один и наскочишь на смерть".

Ему снились дикие керченские камни. По ним бежала прозрачная вода, она пахла простыми цветами, и старухи протягивали ему граненые стаканы с этой водой и шептали:

– Купите на счастье, молодой человек!

БЕЗЗАБОТНЫЙ ПОПУТЧИК

С утра дул белый (так казалось Батурину) и сырой ветер. Перепадали тихие дожди. Батурин шел на пристань: пришла телеграмма от Берга, что он приедет с первым пароходом.