Ближний Восток. История десяти тысячелетий

Оставшиеся генералы (многие к тому времени поумирали) немедленно сделали то же самое. Птолемей сделался царем Египта, а Селевк принял титул царя в Вавилоне.

Мало-помалу Селевк распространил свою власть на иранские провинции и со временем поставил под свой контроль не только Вавилонию, но и все, лежащее к востоку. Для этой части империи Александра нет точного имени, в частности, потому, что ее границы менялись и смещались в течение последующих десятилетий. Обычно ее называют империей Селевкидов, по имени основателя. Селевк датировал ее основание 312 г ., когда он окончательно въехал в Вавилон.

Селевк унаследовал в некоторой степени мечту Александра об объединенном человечестве. Он поощрял греческую колонизацию Вавилонского и Персидского мира, но он не был националистом. Он был единственным из генералов, который сохранил персидскую жену, навязанную ему Александром. Он симпатизировал своим вавилонским подданным и снискал среди них популярность.

Фактически он и его наследники делали все, чтобы удержать на плаву тонущую вавилонскую культуру, хотя бы только для того, чтобы противопоставить ее иранской культуре, которая оставалась сильной и жизнеспособной в областях к востоку от Месопотамии и оставалась великой соперницей греков и македонян. В результате древний город Урук, например, считался центром культуры в течение всего периода Селевкидов. Старое жречество могло рассчитывать на государственную поддержку, арамейский язык поощрялся. С другой стороны, на зороастризм власти смотрели хмуро, и он приходил в упадок.

К несчастью, никакой объем искусственных вливаний не мог вернуть Вавилонию к жизни. Этому препятствовал самый характер греческой культуры. Впервые в Месопотамию вошли завоеватели, которые не чувствовали привлекательности древней культуры, вдохновленной когда-то шумерами.

Скорее наоборот, вавилоняне в первый раз почувствовали обаяние пришельцев. Греческий язык приобретал все большую популярность в высших классах. Греческая система письма на папирусе или пергаменте сделала старое письмо на керамике устаревшим, и клинопись — первая система письменности — начала таять и умирать. К концу периода Селевкидов она практически исчезла.

Сам Вавилон, великий Вавилон, зашатался.

Селевк, как кажется, желал иметь собственную столицу. Желание, естественное для любого царя, особенно для первого в своей династии, который не хочет быть окруженным воспоминаниями о прошлом, в котором он не играл роли. Птолемей имел свою Александрию, и Селевк вполне мог пожелать сравниться с товарищем, царем-генералом, в этом отношении.

В 312 г . поэтому, в год окончательного въезда в Вавилон, Селевк начал строительство ново-го города на Тигре, всего в 64 км к северу от Вавилона. Он назвал его в свою честь — Селевкией и задумал как город греческой культуры для себя и своих наследников. Вавилон должен был остаться туземной столицей.

К несчастью, Вавилон был мертв, а Селевкия была слишком близко. Самые здания старого города разбирались, чтобы строить новый. Въезд Селевка в Вавилон был поэтому последним заметным событием в жизни города, последней метой, оставленной в книгах по истории. После этого остался только медленно умирающий город, потом — медленно умирающая деревня, потом — ничто.

Только одно последнее дыхание жизни смог испустить Вавилон перед концом. Во времена Селевка одного из жрецов Мардука в Вавилоне удалось убедить написать историю Вавилона по-гречески. Его имя, возможно, было Бел-узур

(«Господь защищает»), но нам он известен под греческим именем Берос.

Его книга в трех томах была бы бесценна для нас теперь, но она утеряна, вероятно навсегда. Шансы неожиданно найти где-нибудь копию близки к нулю. Тем не менее, наши знания о книге не нулевые. Отрывки из книги Бероса цитируются греческими историками, работы которых сохранились, и каждая строчка в таких отрывках была любовно изучена и сравнена с оригинальным материалом, набранным на раскопках в Вавилонии. Всегда, когда отрывок из Бероса сравнивают с отрывком из другого материала, наблюдается разумное совпадение.

Но, несмотря на Бероса, мертвое есть мертвое. Со времени установления империи Селевкидов уже не вполне справедливо говорить о Вавилонии. Я вернусь теперь к более общему термину — Месопотамия.

Обаяние Запада

Для империи Селевкидов и самого Селевка было бы лучше, если бы он довольствовался своими восточными владениями. Однако даже Селевк не мог полностью выбросить греческий Запад из головы.

Начать с того, что он должен был противостоять ненасытному стремлению Антигона к верховной власти. Селевк был одним из главных вдохновителей союзного натиска, в результате которого старик был наконец побежден и убит в 301 г . при Ипсе в центральной части Малой Азии.

В награду Селевк получил провинцию Сирия, так что его владения в конце концов достигли Средиземноморья. Правда, он имел не весь Плодородный Полумесяц. Птолемей Египетский сохранил южную часть западной половины полумесяца, включая Иудею.

Селевк отпраздновал приобретение Сирии, основав в 300 г . до в. э. город, который назвал Антиохией (в честь своего отца Антиоха). Он расположен в северной Сирии, всего в 16 км от моря. Он служил империи Селевкидов западной столицей и окном в Западный мир.

Успех на западе обострил аппетиты Селевка. В 281 г . он разгромил и убил восьмидесятилетнего генерала Лисимаха, сражавшегося когда-то под командой Александра. Селевк захватил всю Малую Азию и грелся в лучах славы, сознавая, что из всех полководцев Александра оп последний остался в живых. В семьдесят семь лет только он один остался из всех генералов, которые прошли с Александром пятьдесят лет назад в эпическом завоевательном походе через Западную Азию.

Оп переправился в Македонию, чтобы захватить также и ее, и там, в 280 г . до н. э., встретил смерть от руки убийц.

Он подал дурной пример своим наследникам (Селевкидам). Занимайся они своими делами, работай над укреплением своей разношерстной империи, они могли бы продержаться много столетий, а греческие культура и знание («эллинизм», по греческому названию Греции — Эллада) могли бы пустить в Западной Азии постоянные корни.

Мы не должны (с нашими западническими предрассудками) думать, что это послужило бы только выгоде Азии. В течение жизни поколений после Александра Европа очень многое получила из Азии. Кроме добычи и даже знаний, были и материальные объекты, дотоле неизвестные в Европе, которые давали громадную выгоду. Европа получила, в частности, чудесный пищевой продукт, который греки называли персидским фруктом, а мы теперь называем персиком. Европа открыла для себя лимоны, вишню, альфальфу и хлопок. Несомненно, утвердись европейское влияние в Азии прочнее, оба континента получили бы громадные выгоды.

Но трудность состояла в том, что Селевкиды всегда глядели на Запад и позволяли Востоку занимать лишь второстепенное место в своих расчетах. Победы Селевка I в последние годы жизни стали смертельно опасным прецедентом. Селевкиды начали бесконечную ссору с Птолемеями в Египте, продолжавшуюся еще целое столетие после смерти Селевка I и Птолемея I. Все было брошено в эту бесконечную склоку, которая ничего не решала, не могла прийти к окончанию, служила только к ослаблению обеих сторон и в конце концов убила их.