Близнецы и Сгоревший Замок

— Пожар! Там пожар!

— Да что за оперный театр? — Голубчик шагнул в дверной проем.

И тут же двери за ним захлопнулись… Ну да, на каждой двери у него в каждую комнату были замки. А в эту особенно… Только ими редко пользовались. Они существовали скорее на всякий случай. И сейчас Голубчик оказался перед запертой дверью!

— Открой, дура! — взревел этот совсем не маленький, а, наоборот, весьма могучий дядя.

И жахнул плечом в дверь. Но и двери были сделаны очень надежно. Голубчик ударил снова. Никакого эффекта.

— Эй, ко мне! Ко мне, падлы! — И далее он прокричал еще много всяких слов.

На эти вопли прибежали, стали бить в дверь чем попало. Наконец по приказу Голубчика кто-то явился с охотничьим ружьем, заряженным жаканами на медведя.

Голубчику совсем не хотелось этого делать. Но дверь по-иному не желала подчиняться. Он вырвал ружье, сам приставил его к тому месту, где стальной язык от замка входил в стену. Подумал: «А вдруг?..» Потому что ведь там была дочка миллиардера.

— Отойди, стерва! Стреляю!

И шарахнул из двух стволов. Тут же стоящие рядом амбалы доделали то, что не смогли сделать свинцовые кругляши.

Они ворвались в комнату и увидели… что там пусто!

А вот окно раскрыто!

Отталкивая своих прислужников, а это были все крепкие ребята лет по пятнадцать-шестнадцать, так что амбалами они были еще не совсем, только наполовину, он подлетел к окну. А его будущая команда — что там говорить, достаточно наглые и дерзкие парни: когда требовалось, они запросто могли отделать и взрослого человека, не то что девчонку, — стояла в сторонке.

Они столкнулись с чем-то необычным и потому растерялись. Признаться, и сам их предводитель не мог взять в толк, что же произошло, чего вообще хотела эта пигалица.

И вдруг он понял все. Внизу, под открытым окном, стояла эта самая девчонка — в своем пальто дурацком и в дурацкой кепке. Увидела, что он смотрит на нее, и нагло так помахала конвертом… Голубчик сразу узнал его: это был тот самый конверт с негативами, который ему принес Стариков Димон, — дочка Берестова-миллиардера общается с наркокурьером. Негативчик удачный еще и потому, что этого «коняку» прихватили, захомутали, дали срок. Так что картинка была, можно сказать, бесценной!

Но как эта Берестова могла ее найти? Непредставимо, так ее, перетак! О потайном месте, где лежал конверт и еще много кое-чего, знал только он сам, Голубчик!

Вот хреновина с морковиной!

Берестова помахала ему конвертом и зажигалкой, а потом пропала во дворе большого дома напротив… Преследовать ее не имело смысла. Но Голубчика сейчас волновало другое.

— А ну-ка вон отсюда все! — гаркнул пахан. Его солдаты не привыкли задавать вопросы, они привыкли подчиняться беспрекословно.

— Станешь с той стороны спиной к двери! — Голубчик ткнул пальцем в грудь одного из своих полу амбалов.

Едва оставшись один, бандюк приподнял картину, висящую над каминной доской, нажал трижды на только ему одному известную кнопку. Открылся тайник — как будто бы небольшой, но в то же время достаточно вместительный ящичек. Голубчик сразу увидел, что в нем ничего не тронуто — все буквально на месте! Вот среди прочего он увидел и… тот самый конверт… Который он только что видел в руках у девчонки!

Что за хренотень?!

Голубчик закрыл тайный ящик, поправил картину… что же это все могло значить?.. Каким-то образом его кинули, но каким?

Глава ILI Врут шпионские фильмы!

А она сидела тем временем под столом. Конечно, Ольге хотелось бы найти себе какое-то сверхнадежное потайное местечко. Да где ж такое найдешь? Ведь это была просто комната, хотя и большая, хотя и с камином, однако просто комната. Тут Ольга на одно могла рассчитывать: что ее не будут искать. Ведь она… убежала, с улицы помахала конвертом — кого же искать?

Но «убежал», как вы понимаете, Олег, одетый в такую же одежду… И конверт в его руке был не тот, а лишь точно такой же — Стариканди его купил на той же самой почте.

Ольга же осталась в доме Голубчика.

На столе была постелена скатерть — тяжелая, парчовая или какая-то там еще, Ольга не очень разбиралась в таких тканях. Но главное, что скатерть эта опускалась почти до самого пола. Нет, там были, к сожалению, прогалы. И если б кто-то решил встать на колени и заглянуть под стол, то сразу же заметил бы сидящую там девчонку. Но кому придет в голову искать… раз «девчонка убежала»?

Еще какое-то время Ольга боялась, что в доме есть животное — собака или кошка. Она обязательно бы учуяла пришелицу и как-нибудь дала бы знать хозяину.

Да только у такого «хозяина» не было в доме ни собак, ни кошек!

И все равно Ольга сидела, конечно, ни жива ни мертва. Уж не говоря о том, что ее могли заметить в любую секунду, она волновалась, что там дома будут думать.

Когда Ольга задумывала свою… авантюру, она надеялась, что Голубчик в конце концов выйдет из комнаты — по делам или хотя бы в туалет. И она за это время — оп-ля-ля, «до свидания, зверики», как говорится в той детской книжке.

Но Голубчик не уходил! Он сидел у камина, ругался, пил водку и пиво, брал руками закуску со столика на колесах, который ему прикатила какая-то девица. Голубчик без конца звонил по мобильному, ему звонили. И во время этих разговоров Ольга узнала много всего «интересного». Наверное, тут очень не помешал бы магнитофон. Хотя она и так все запомнила — что могло пригодиться против этого типа.

Время шло, а он все сидел у камина, злился и пил. А Ольге приходилось сидеть без малейшего движения, словно она вещь какая… пылесос или электрополотер, которые обычно прячут под стол. Так сидеть устаешь даже больше, чем если бы бегала без передышки!

— Давай-ка, слетай к Стариканди, — услышала Ольга примерно через полчаса после того, как это все случилось. — Не он ли мне все это удружил?..

Подозрения тут были вполне уместны. Действительно, почему Димка сам не позвонил, почему дал Голубчиков номер «Лиде»?

Но Ольга уже знала, чем закончится эта история. Везде, куда бы ни кинулись посланные Голубчиком шпики, им будут говорить, что Димка два дня назад уехал к тетке в деревню, за картошкой… Ольга сама предложила, чтоб он куда-то исчез под благовидным предлогом… Например, как будто ногу подвихнул и лежит в какой-то сельской больнице. Но Стариканди сказал, что придумывать болезни — плохая примета. Пусть лучше он к тетке за картошкой…