Близнецы

Джейсон не стал спрашивать, уверена ли она. Если бы она не решилась, если бы он почувствовал хоть малейшую неуверенность в том, насколько сильно он любит ее, он бы остановился. Если бы смог. А смог бы? Он так сильно хотел ее. Ощущать ее теплое, красивое, мягкое тело рядом с собой ночь за ночью было таким непередаваемым удовольствием. И таким мучением.

Смог бы он остановиться? Да. Если бы ему пришлось. Если бы ее глаза или ее тело дали ему хоть малейший знак сомнения, он бы остановился. Его любовь к ней остановила бы его.

Но сейчас ее зеленые глаза говорили ему, что она хочет его. Время пришло. И мягкое тело под фланелевой ночной рубашкой говорило ему об этом же, судя по тому, как она прижималась к нему и двигалась в ритме страсти и желания, торопилась навстречу удовольствию и просила о ласке.

– Я люблю тебя, Гейлен, – прошептал Джейсон, прильнув к ее губам.

Они целовались, стоя перед окном при бледном утреннем свете, а снаружи тихо падал снег. Наконец Гейлен высвободилась из его объятий и, не отрывая от него глаз и ища в них любви, сняла через голову ночную рубашку.

Джейсон никогда не видел ее обнаженной. Он знал ее красивые, круглые, кремового цвета груди на ощупь и на вкус, но не видел их. И он представлял в своем воображении все остальное.

Но она оказалась даже еще более красивой, чем он ожидал. Ее округлую, мягкую женственность скромно прикрывали длинные золотисто-рыжие волосы. Джейсон сразу же вспомнил картину Боттичелли «Рождение Венеры». Это было смутное представление, потому что весь его разум и все его чувства были заняты только одним – желанием ее.

Джейсон снял свою пижаму. Они стояли, глядя друг на друга, не дотрагиваясь, не говоря ни слова, не двигаясь. Потом, в одно и то же мгновение, они улыбнулись – нежной, любящей, понимающей улыбкой.

Джейсон положил ее на свою кровать, и их обнаженные тела впервые встретились для радостного познания друг друга.

Она была такой мягкой, и теплой, и красивой!

«О, Джейсон, Джейсон».

«Я хочу тебя, Гейлен. Всю тебя».

Лаская Гейлен, Джейсон ловил взгляд ее глаз. Он искал в них сомнение и не находил его, дотрагиваясь до ее груди, до ее губ, до ее бедер…

– Гейлен, – хрипло прошептал он, когда больше уже не мог ждать ни одной секунды и думал, что она тоже готова к этому.

– Джейсон. – Ее глаза блеснули, излучая приглашение и уверенность, в то время как она пошевелила своими бедрами под ним.

Она крепко зажмурилась, испытывая некоторую боль, – только на мгновение. Потом они снова были вместе. Они помедлили, привыкая к удивительному ощущению близости, обмениваясь любящими улыбками и сверкающими взглядами. Затем их губы слились в поцелуе, они закрыли глаза, их руки и ноги тесно переплелись, и они вместе отдались волшебному ритму любви.

Глава 11

– Привет, Чарлз. – Мелани улыбнулась очаровательной, соблазнительной улыбкой. Была почти полночь, вот-вот настанет время приветствовать начало Нового года.

– Привет, Мелани, – улыбнулся в ответ Чарлз.

Вивека Сандерз, красавица из Нового Орлеана, превратившаяся в Рону Барретт Манхэттена, стояла рядом и с огромным интересом наблюдала, как Мелани и Чарлз обмениваются приветствиями. Ночное телешоу Вивеки под названием «Обозрение Вивеки» развлекало своих преданных зрителей интимными деталями и дразнящими сплетнями о Красивых Людях Нью-Йорка.

«Правильно, Вивека, – размышляла Мелани, загадочно улыбнувшись в ее сторону. – Ты только что стала свидетелем первого почти за три месяца разговора между Чарлзом Синклером и Мелани Чандлер».

И это действительно бросалось в глаза. Чарлз видел Мелани на всех шоу моды. Чарлз наблюдал со своего почетного места, зарезервированного для него как для главного редактора журнала «Мода» в конце подиума, как Мелани демонстрирует коллекции поразительных, элегантных, авангардных и шикарных нарядов Лорена, Бласса, Эллис, Миллера, Кляйна. Чарлз видел Мелани во время показов моды, он видел ее и на знаменитых щедрых вечеринках, посещаемых самыми известными, могущественными и богатыми людьми Нью-Йорка.

Стремительная карьера Мелани Чандлер в мире моды должна была, по крайней мере, привлечь внимание Чарлза Синклера. И вместе с тем казалось, что он совершенно не обращает внимания на новую и самую обольстительную звезду галактики знаменитостей Манхэттена.

А сейчас Чарлз и Мелани разговаривали и улыбались, и все следили за ними.

– Номер «Образов» в этом месяце был просто замечательным, – искренне промурлыкала Мелани. И это была правда. Конечно, она делала комплимент не тому брату-близнецу. «Образы» более подходили Джейсону – страстному, чувственному, с богатым воображением, – как и должно было быть.

– Тебе понравилась «Эмералд»?

«Замечательное представление, Чарлз, – подумала Мелани. – Ты, кажется, действительно интересуешься тем, что я думаю об этом рассказе».

– Гейлен очень талантливая, не так ли?

– Очень. Скоро ты сможешь прочитать «Сафайр». – Чарлз помедлил, чуть нахмурился, а потом спросил: – Скажи-ка, а ты могла бы сесть на лошадь в Центральном парке в середине января и сделать вид, что находишься в Экваториальной Африке?

Его темные глаза были серьезными. О чем он спрашивает? Он хочет, чтобы она позировала для картин к одному из рассказов Гейлен? Акварельные изображения Фрэн к «Эмералд» просто дух захватывали.

– Да, – спокойно ответила Мелани. Она совершенно забыла об окружающих их людях. – Уверена, что смогла бы.

«Может быть, Джейсон прав», – размышлял Чарлз, глядя на Мелани и пытаясь быть объективным. Джейсон хотел, чтобы Мелани позировала для иллюстраций к «Сафайр», но чувствовал, что Чарлз неохотно соглашается на это, и пока еще не разговаривал с Адамом.

«Джейсон действительно прав, – решил Чарлз. – Может, она и ослеплена собственным великолепием, но ее красота безупречна. Из Мелани получится превосходная Сафайр, а ее внутренний мир художнику передавать необязательно».

– Хорошо.

– Что это значит? – настаивала Мелани. Карие глаза стали холодными и непроницаемыми. Чарлз отвергал ее.

– Я поговорю с Адамом.

– Поговори со мной.

Чарлз не успел ответить – раздались радостные крики «С Новым годом!» и мелодия песни «Доброе старое время». Богатые и знаменитые гости Адама Дрейка поздравляли друг друга с Новым годом, целуясь и обнимаясь. Теперь уже никто не обращал внимания на Чарлза и Мелани.

– С Новым годом, Мелани.

Взгляд небесно-голубых глаз Мелани встретился с его взглядом. Она манила его, поддразнивала, гипнотизировала. Чарлз Синклер собирался поцеловать ее. Ему придется, ведь это Новый год. Эта мысль казалась немного волнующей. Мелани слегка подняла подбородок, наклонила голову набок и улыбнулась.