Близняшки от босса. Сердце пополам

— Мне не нужны твои оправдания, — прерываю ее словесный поток грубо. — Хочу знать, как вы все провернули? Что случилось в Германии?

— Мама приняла мое желание попробовать ЭКО. Но решила подстраховаться. Так как в Германии нельзя было суррогатное материнство официально провести, она договорилась с той женщиной здесь, в России. Вроде бы договор новый заключили, я не в курсе деталей. Да и не разбираюсь во всех тонкостях. Суть в том, что сурмама должна была лечь в немецкую клинику на настоящее ЭКО. Якобы от донора. А потом уже в России родить и мне ребенка передать. Мы ей оплатили перелет, процедуру, задаток…

— Деньги с моих счетов списали? — удивляюсь их наглости.

— Ты никогда их не считал, — выдыхает бывшая. — За это ты мне и нравился.

— Лена, какая же ты… — морщусь от отвращения. — Ладно, дальше что? Как мой… кхм… биоматериал к Снежане попал?

— С этим проблема была, да, — кусает губы. — Доктор Вебер никогда бы не пошел на подобную махинацию, так что мама и не пыталась через него действовать. Нервничала, что план провалится. Когда я уже смирилась с тем, что суррогатки не будет, мать вдруг нашла общий язык с одной лаборанткой. Они сдружились, и та согласилась нам помочь. Не бесплатно, конечно. Специально взяла смену в день проведения ЭКО. Ну и… разделила твой материал между мной и сурмамой. Поменяла местами с донорским.

— Зачем такие сложности? — раздраженно хохочу. Над собой, скорее. Над полным идиотом, который верил жене. — Подсунули бы мне вообще левого ребенка, от донора. Сэкономили бы. От вас чего угодно ожидать можно…

— Нет, мама сказала, что с тобой осторожно надо — ты слишком умный, — после этих ее слов издаю нервный смешок. Умный, а облапошили, как дурака последнего. — Ты мог в любой момент тест ДНК провести. А так ребенок точно твой. Да и внешне похож.

На секунду в собственные размышления погружаюсь. Близняшки действительно мои копии. Есть в них слабо уловимые черты Снежаны, как, например, ямочки на щечках Али, когда она улыбается, но в целом… Мои.

Задумываюсь о том, что немного нечестно вышло. Нам бы мини Снежану теперь.

Черт.

Отгоняю прочь неуместные мысли. Заставляю себя в реальность вернуться.

— После ЭКО ты не смогла забеременеть, — вспоминаю заключение врача. — А если бы все получилось?

— Шансы были ничтожны. Мама не верила…

— И все же, — напрягаюсь я в ожидании ответа. — Если бы ты забеременела, что случилось бы с ребенком Снежаны?

— Не знаю, — равнодушно пожимает плечами Лена, и мне дико хочется влепить ей пощечину. Как можно быть такой? — Мама сказала, что за деньги суррогатка сделает все, что ей скажут. Если надо, прервет беременность…

В груди что-то взрывается. Перед глазами всплывает образ Снежаны, измученной, грустной, потухшей, какой она предстала в первые дни в медиахолдинге. Тогда она думала, что потеряла дочь. И медленно умирала вместе с ней.

Аборт? Нет, это точно не о ней.

Но Антон… Вполне мог пообещать все, что угодно. Скорее всего, именно с ним Светлана Григорьевна «заключала договор». И в случае чего он совершил бы непоправимое, просто подменив Снежане витамины…

Я найду Антона — и заставлю его ответить за все.

Хорошо, что Снежинка наверху. Не следует ей слушать все это. Не выдержит.

Срываюсь, будто бешеный пес с цепи, подскакиваю на ноги — и в один шаг оказываюсь рядом с Леной. Нависаю над ней.

— Теперь слушай, как все было на самом деле, — ядовито цежу, с трудом подавляя агрессию, что так и рвется наружу. — Снежана хотела ребенка. От мужа, но тот козел оказался бесплодным. И тогда она решилась на ЭКО от донора. Забеременела. УЗИ показало близняшек…

— Невозможно! — ахает Лена. — Мама поставила условие, чтобы один эмбрион был. Она переживала, что остальные клетки могут как-то использовать. Все-таки это твои потенциальные дети… Да и в заключении суррогатки было указано, что одно плодное яйцо. Она же нам документы отдала, а я их за свои выдала. Тебе показала, когда из Германии вернулась.

— Близняшек не сразу определили, клетка разделилась. Ваш первый просчет, — пылаю от адской злости. — Снежане сказали, что одну из девочек она потеряла при родах. И украли ее ребенка! Ты слышишь, Лена? Вы. Украли. Ее. Ребенка.

— Что? Врет она! Не может быть такого, — тараторит Лена. — Суррогатка родила, подписала отказ от ребенка, как было указано в договоре, и его передали мне. Все добровольно.

— Подожди, но ведь я должен был участвовать. Дать официальное согласие на ребенка от суррогатной мамы. Невозможно было мимо меня все это протащить, — отстраняюсь от нее, немного остывая.

Осознаю, что главный зачинщик преступления — Светлана Григорьевна. В сговоре с Антоном. Их надо дожимать.

— Я же объясняю, бумагами занималась мама! Она обставила все так, будто я правда рожала. Но и со стороны суррогатки нас обезопасила. Отказ же есть, — заламывает пальцы.

— Куда же тогда «отказник» испарился? Если ты вроде как «своего» родила? Документально как это смогли скрыть? Или… не смогли…

— Не знаю! Слышишь! Ничего не знаю, — срывается Лена в истерику. — И знать не хочу!

Пока она орет, я вдруг понимаю, что в четко спланированной схеме Светланы Григорьевны есть брешь. Огромная такая дыра. И я использую ее против нее. Пусть засунет свой отказ… Надо связаться со следователем. Срочно.

— Отпусти меня, позволь уехать в Польшу? — с мольбой в голосе шепчет Лена.

— Будешь теперь своего нового мужика обманывать? Пузо накладное сохранилось хоть? — поздно понимаю, что слишком жестко бью ее словами.

Лена зажмуривается, выдавливая слезы. И тут же распахивает глаза.

— Он намного старше меня. У него дети взрослые, так что о младенце даже не задумывается. Мы будем жить для себя. У нас много общего. Вкусы, интересы, карьера, медиа, — перечисляет и резко одергивает себя. — Прости. Но ты ведь не любишь меня больше. Вон семью новую за неделю создал. Не мучай меня, отпусти, — хнычет.

— Нет, Лена. Мне лично ты не нужна. Но ответишь за то, что сделала. Тебе придет вызов от следователя, — выношу приговор безапелляционно. — Суд разберется и вынесет решение. Если твоя вина действительно минимальна, то тебе нечего бояться, — складываю руки в карманы.

Отступаю назад. И Лена мгновенно на ноги поднимается. Покачивается, касается пальцами висков — и падает на диван. Постанывает от боли. Все-таки неудачно она в обморок шлепнулась. Точно повредила себе что-то.

— Максим, вызови скорую, — приказываю я. Не могу быть бездушным. Даже с ней…

Глава 36

Несколько недель спустя

Снежана

Выбрасываю руку и в последний момент хватаю за штанишки Алю. Успеваю за пару секунд до того, как она едва не соскользнула с края кровати. Дергаю фырчащую, как котенок, малышку на себя, усаживаю рядом, а сама продолжаю переодевать Риту.