Блондинка. Том I

И вот теперь, шесть лет спустя, проталкиваясь сквозь толпу, к ней подошел сам В. собственной персоной! Сам В., причем в гражданском костюме, а не в униформе ВВС США. В., такой по-мальчишески молодой и задорный, с веснушчатым лицом. И на вид ему можно было дать лет двадцать девять, то есть на десять лет меньше, чем на самом деле. И лишь изрядно поредевшие волосы свидетельствовали о том, что он уже давно не является тем пылким молодым летчиком из «Молодых асов», который летал на задания над Германией и бомбил вражескую территорию в одной из самых длинных сцен воздушного боя в истории кино. И был настолько при этом изобретателен и убедителен, что весь зал дружно ахал, когда его подбитый самолет устремлялся к земле, и разражался восторженными криками, когда ас, хоть и раненый, но все же умудрялся выпрыгнуть из горящей машины и раскрыть парашют.

Норма Джин, широко распахнув глаза, смотрела на стоявшего перед ней мужчину шести футов ростом и широкого в плечах, с заметно отяжелевшим подбородком, но все такого же веснушчатого, и выражение его глаз было по-прежнему теплым и многозначительным. Она хорошо помнила эти глаза. Когда видишь такого человека рядом, совсем близко, почему-то продолжаешь хранить его образ в душе, как воспоминание о приятном сне. И если ты когда-нибудь представляла себя в любовной сцене с таким мужчиной, то лелеешь воспоминания о его поцелуях в самой глубине своего сердца.

— Вы! О, так это… вы? — Норма Джин пролепетала эти слова так тихо, что сама не расслышала их в гуле голосов, а возможно, и вовсе не хотела слышать. Ей так хотелось взять В. за большие надежные руки и сказать ему, как она его обожала, как плакала, когда его ранили, а потом взяли в плен. Плакала она, и когда он наконец воссоединился со своей невестой. Плакала, даже вернувшись домой в Вердуго-Гарденс, а Старина Хирохито стоял на радиоприемнике и скалил в усмешке зубы. «Тогда у меня была такая жизнь, что я… я не знала, ктоя». Но она не стала брать его за руки и не стала говорить о Вердуго-Гарденс. Просто подняла голову и улыбнулась В. И тогда тот придвинулся к ней совсем уже близко (точно они уже были любовниками) и поздравил ее с дебютом. Что могла пробормотать в ответ на это Норма Джин, она же «Мэрилин Монро»? Только лишь: Благодарю вас, о, огромное спасибо.И залилась краской, прямо как школьница.

В. увлек ее за собой в относительно тихий уголок ресторана — поговорить о фильме, о разных тонкостях сценария, о трактовке образов и замечательном, просто потрясающем финале. Как ей понравилось работать с таким требовательным режиссером, как Хастон?

— О, он умеет заставить актера испытать удовлетворение от творчества, не правда ли? От жизни, которую избрали люди, подобные нам с вами.

Вконец смутившаяся, Норма Джин пролепетала:

— Избрали? P-разве?.. Быть актерами, вы хотели сказать? О, я как-то никогда об этом не задумывалась.

В. удивленно рассмеялся. Норма Джин подумала, что сморозила какую-то глупость.

Невозможно было понять, всерьез она говорит или нет. Самые разные и неожиданные вещи, которые так и слетали с ее языка.

В., летчик-ас, одна из самых кассовых звезд, еще относительно молодой мужчина, в личной жизни пользовался репутацией хорошего порядочного мужа, которого третировала жена, мелкая актрисулька. Прожив с ним несколько лет, она умудрилась отобрать через суд детей и выбить из него солидные алименты. И вот теперь рядом с ним шикарная молодая старлетка, «Мэрилин Монро». Стоявший чуть поодаль И. Э. Шинн наблюдал за ними с видом ревнивого папаши-собственника.

И тут вдруг к этой красивой паре подошел почти совершенно лысый мужчина среднего возраста с черепашьими глазками навыкате и глубокими морщинами в уголках рта. Судя по плохо отглаженному габардиновому костюму, он не принадлежал к людям из МГМ, но было видно, что многие из присутствующих знакомы с ним. В том числе и В., который, заметив его приближение, нахмурился и отвел взгляд.

— Простите! Прошу прощения. Вы не подпишете? Будьте так любезны!

В. отвернулся, но рядом стояла Норма Джин, пребывавшая в самом приподнятом настроении и так и излучающая доброжелательность. Мужчина с черепашьими глазками притиснулся уже совсем близко. Он хотел, чтобы она подписала какую-то петицию, которую совал ей чуть ли не в лицо, и Норма Джин поморщилась, увидев, что подготовлена эта петиция Национальным комитетом по защите прав, гарантируемых Первой поправкой [55] . Она была наслышана об этом комитете, или ей казалось, что наслышана. В сумеречном ресторанном освещении она различила заголовок, набранный крупным шрифтом: МЫ, НИЖЕПОДПИСАВШИЕСЯ, ПРОТЕСТУЕМ ПРОТИВ ЖЕСТОКОГО И АНТИАМЕРИКАНСКОГО ОБРАЩЕНИЯ. Затем следовали две колонки напечатанных имен и фамилий. Первым в левой колонке значился Чарли Чаплин, первым в правой — Пол Робсон. Ниже красовалось всего с полдюжины подписей.

55

Первая поправка — поправка к Конституции США, гарантирующая гражданские свободы. В том числе свободу слова, печати, вероисповедания, ратифицирована в 1791 г.

Мужчина с черепашьими глазками представился, назвал какое-то совершенно незнакомое Норме Джин имя. И сказал, что написал сценарии к таким фильмам, как «История Дж. Ай. Джо», «Молодые асы», и ко многим другим фильмам, а потом, в 1949-м, угодил в черный список, и на этом его карьера кончилась.

Норма Джин, не раз предупрежденная своим агентом о том, что не следует подписывать никаких циркулирующих по Голливуду петиций, с готовностью воскликнула:

— О, да, конечно, сейчас! Я подпишу. — Уж слишком счастлива она была в тот день, и В. не спускал с нее глаз, вот и потеряла бдительность. И, сморгнув выступившие на глазах слезы негодования и гнева, сказала: — Чарли Чаплин и Пол Робсон — великие артисты. И лично мне безразлично, коммунисты они или… кто-нибудь там еще. Это п-просто ужасно, что такая великая с-страна, как Америка, так поступает с в-великими артистами! — Взяла ручку, которую протянул ей человек с черепашьими глазками, и подписала бы, если б В., все время порывавшийся увлечь ее в сторону, оттащить от мужчины с черепашьими глазками, не сказал:

— Мне кажется, Мэрилин, этого не стоит делать.

И тогда мужчина с черепашьими глазками заметил громко:

— Вы, черт бы вас побрал! Это вас не касается!

Тут Норма Джин сказала обоим мужчинам:

— Да, но как мне подписываться? «Монро»?.. Забыла свое полное имя. — И она подошла к ближайшему столику, за которым сидели люди, и, к немалому их удивлению, пыталась поставить свою подпись, но ручка не слушалась ее, потому что она положила петицию на столовый прибор. Смеясь и все еще негодуя, она воскликнула: — Ах, ну да, конечно!.. «Мэрилин Монро». — И она с росчерком расписалась дважды, Мэрилин Монрои Мона Монро.И уже начала было писать Норма Джин Глейзер,но тут, раздувая ноздри и полыхая гневом, к ней подскочил И. Э. Шинн, вырвал ручку и перечеркнул обе ее подписи.

— Мэрилин! Черт побери! Да ты пьяна!

— Ничего я не пьяна. Я — единственный трезвый здесь человек.

В тот вечер она встретилась в ресторане с В. Тем же вечером она потеряла своего возлюбленного, Касса.

Она убежала из ресторана «У Энрико». Ее тошнило от всех этих людей. Касс прав. Все они до одного — торговцы живой плотью.У выхода из ресторана собралась небольшая толпа, она пыталась поймать такси. «Кто она, эта блондинка?» «Лана Тёрнер? Да нет, она гораздо моложе!» Норма Джин нервно усмехалась. Стояла в белом платье из шелка и шифона с низким вырезом. В туфлях на высоченных шпильках. Низенький и плотный человечек в пластиковом дождевике с улыбкой приблизился к ней. Явно с каким-то нехорошим намерением. Что, еще одна петиция?.. Нет, альбом для автографов.

— Подпишите, пожалуйста!

Норма Джин пробормотала в ответ:

— Не м-могу. Я никто.

Ей надо бежать. Немедленно исчезнуть! Тут какой-то другой мужчина поспешил ей на выручку, распахнул заднюю дверцу подкатившего такси, помог ей сесть. Она лишь мельком и с испугом отметила, какое жуткое и странное у него лицо — измятое и сырое, точно наспех слепленное из глины. Нос расплющенный и неестественно расширенный к концу, как совок; глаза опухшие, с тяжелыми веками; брови будто опалены огнем; мочка одного уха рваная, словно изъеденная коррозией. И еще от него исходил кисловатый нездоровый запах, как от Глэдис в Норуолке.

Этот запах преследовал ее на протяжении всей долгой ночи, а наутро она сидела в ванне и отчаянно и яростно пыталась смыть, очиститься, избавиться от него.

Может, это мой собственный запах. Может, уже началась…

Шинн оскорбил ее. В. незаметно ретировался. Мужчину с черепашьими глазками вытолкали из ресторана взашей. Сидевшая на заднем сиденье автомобиля Норма Джин крепко надавила на веки кончиками пальцев, желая избавиться от всех них. То был старый способ, вынесенный еще из приюта. Тактика и стратегия Путешественника во Времени, нажимающего на кнопку своей волшебной машины, чтобы та молниеносно перенесла его в другое время. Минут через пятнадцать она открыла глаза и обнаружила, что находится возле бунгало в испанском стиле, на Монтесума-драйв. Домик, который она снимала, примостился почти у самого подножия горы, а не на ее вершине в отличие от домов миллионеров.