Bloody pie

– Ш-ш. Что, тоже хочешь? – улыбалась та.

Главная возбужденная часть тела Тейта уже не просто кричала на него, она требовала, почти что визжала, называла его слабым, уступчивым.

Вайолет быстро резанула лезвием по его горлу. Густая кровь хлынула моментально, вязкая, она текла по телу. Девушка внимательно следила за глазами юноши. Его тело покидала жизнь, с каждой секундой это было заметно все отчетливее.

Когда он уже практически испустил дух, Вайолет наклонилась к уху.

– Найди меня, - надеясь, что Тейт успел уловить ее маленькое послание. Его тело расслабилось, безжизненные глаза подернулись едва заметной пеленой смерти. Вайолет слезла с колен, быстро скрываясь в проходе, зная, что у нее в запасе всего полминуты.

***

Тьма. Затем вспышка – маленький лучик светло-серебристого света, а после полное, быстрое пробуждение. Как выход из комы. Тейт шумно втянул воздух. Восстановив в памяти все события, он быстро вскочил с места.

Блондин знал, где она. Точно знал, был просто уверен. Из столовой доносились шумные и веселые голоса собравшихся.

– Хей, - Тейт улыбнулся, найдя Вайолет, устроившуюся на углу длинного стола.

– Долго искал?

– Да ты и не особо пряталась.

Вайолет поджала губу.

– Подумала, что ты голоден.

– Ну так ты была права…

Тейт дернулся с места, хватая Вайолет, сжимая ее тело, голову, привлекая к себе, жадно целуя, исследуя ее рот. Теперь это его игра. И правила тоже его.

– Ты убила меня.

– Было весело.

– Ты не предупредила, - бездыханно шептал юноша.

– А ты весь в крови, - с улыбкой Вайолет размазала кровь ладошкой, запуская пальцы в его светлые кудри, окрашивая те в бордовый, оттягивая, наклоняя голову. Раны зажили, полностью затянулись. Тейт простонал. Быстро стащив ее тело со стола, юноша устроил ее на антикварном комоде, что стоял у окна совсем рядом.

– Ты тоже, - Тейт быстро стягивал ее платье. Ткань липла к коже, оставляя кровавые следы. Вайолет заелозила, юноша вскинул брови.

– Что ты делаешь?

– Возможно стоит поиграть в недотрогу?

– Сейчас мои правила, Вайолет. Ты хоть знаешь как мучительно больно умирать от ножевых ранений? Мне было чертовски больно.

– Это хорошо, - Вайолет улыбалась, сжимая его плечи, размазывая кровь.

– Мне бы стоило отомстить, - шепнул юноша, стягивая ее окровавленное нижнее белье вниз к лодыжкам.

– Они точно нас не увидят? – Вайолет кивнула на сидящих за столом.

Тейт рассмеялся.

– Нет, если ты не захочешь этого… А даже если и так? Не говори, что тебя это не заводит.

Ее губы были липкими от крови, привкус метала отчетливо ощущался вкусовыми рецепторами. Вайолет вскрикнула, дернувшись.

– Все еще больно? – выдохнул Тейт, замерев, переводя дыхание.

– Очень, - Вайолет зажмурилась, плотнее обхватывая его бедра ногами. Внутри все было резким, боль – острой, все внутренности сводило от чувства полноты. – Словно все рвется, - шепнула та, впиваясь ногтями в его кожу.

– Я же говорил, что нужно время, - юноша убрал с шеи ее слипшиеся от крови пряди волос, утыкаясь в нее носом. Больше всего на свете он желал двигаться, ожидание и томление сводили его с ума, но он должен был дать ей привыкнуть. О каком наслаждении может идти речь, если только одна сторона получает удовольствие?

– Двигайся, Тейт, - кивнула та.

Пробный толчок, затем еще один и еще. Вайолет простонала, внизу все ныло, резкость пугала. Ее тело было слишком маленьким, хрупким для него. Так она решила, стараясь свыкнуться с ощущениями.

Вскоре все неприятное отступило вовсе, оставив лишь едва ощутимый зуд, наслаждение постепенно разливалось по телу. Вайолет вскрикивала, бросая настороженные взгляды на сидящих за столом. Хозяин откупоривал еще одну бутылку вина, кто-то смеялся, еще кто-то шутил, все ели, пили, разрезали мясо, даже не догадываясь о том, что происходит в метре от них.

– Заводит, да? – часто дыша прохрипел Тейт, улыбаясь, целуя ее кожу.

Вайолет засветилась, глаза блестели.

– Как ты можешь быть так уверен?

Тейт запустил руку под ее колено, приподнимая и ставя ногу на комод, получая лучший доступ. Юноша стиснул зубы, откидывая голову, сжимая ее бедра.

– Я чувствую. Твоя киска сжимается, пульсирует. Знаешь как это приятно?

Вайолет запылала. Тейт улыбнулся.

– Вот как сейчас…

Кровь размазывалась по ее груди, по коже, была повсюду. Тейт трахал ее здесь, в нескольких шагах от обеденного стола, в комнате, едва освещаемой желтыми светильниками и расставленными тут и там свечами. Новые хозяева смеялись, выслушивали комплименты по-поводу интерьера и ужина, общались с гостями. Комната будто делилась на две части: непринуждение витало в воздухе между собравшимися за столом, тогда как с другой половины веяло отчаянием и желанием, похотью и вожделением. Что-то во всей этой ситуации раззадоривало Вайолет, заставляло ее дрожать, двигаясь навстречу юноше все быстрее и быстрее.

– Ты близка, - произнес Тейт, слизывая кровавый подтек с ее плеча до начала шеи.

– Да.

– Это не вопрос, - парень двинул ее бедра на себя.

– О… черт, черт, Тейт… здесь, да…да… - лепетала девушка, цепляясь за его шею, плечи, оставляя длинные розовеющие царапины.

Его пальцы сжимали ее бедра, талию, касались пропитанных кровью волос. Пульс бешено стучал. С каждым ударом Тейт касался тазом ее клитора, посылая взрывные волны удовольствия, расходящиеся по кругу ее живота. Вайолет чувствовала все совсем по-другому, отлично от того, как это было в начале. Боли больше не было, и это иногда пугало девушку. За те малочисленные разы, что они занимались сексом, она привыкала. С каждым разом все успешнее и успешнее. И то, как менялись ощущения за какие-то пять минут озадачивало ее, заставляло гадать, как такое может быть. Словно она действительно была участницей опыта, для нее все казалось магическим, таким нереальным.

Между каждым толчком, за ту долю секунды пока Тейт собирался сделать новое движение, Вайолет ощущала все неудобство позы: холодная поверхность комода, твердость дерева, холодный ветер в щелях окон. Но все это казалось неважным, таким незначительным когда удовольствие растекалось, наконец-то растекалось по венам, а бедра сами двигались навстречу юноши, когда наслаждение было слишком сильным… слишком сильным, чтобы принимать больше, и Вайолет казалось, что можно сойти с ума, просто потерять голову.

Глаза Тейта перемещались от ее собственных до алеющего тела. Вайолет не пугали его пристрастия, ее ввергали в экстаз такие игры. Девушка усмехнулась.

– Любуешься видом?

– Какой бы диагноз поставили нам психиатры? – тень ухмылки пробежала по его губам. Она была вся в крови, полностью, как в его мечтах, в фантазиях, которые были бы слишком пугающими для ее отца, за которые его могли бы осудить и поругать. А она не стала. Ей нравилось, ей доставляли удовольствие те же, абсолютно те же грязные, извращенные штучки. Она наслаждалась этим, как самые испорченные и порочные души.