Блуждающая в Пустоте

— Идиот, — повторил Меркуциан. Его тяжелый болтер продолжал громыхать. Вражеский отряд преодолел половину коридора, оставляя позади убитых и раненых боевых братьев. И по-прежнему, они продолжали скрываться за готическими сводчатыми стенами.

Ретинальный дисплей талоса показывал жизненные показатели первого когтя в пределах нормы. Более обеспокоенный чем он сам мог признать, он бросился к Узасу и отволок дергавшегося недоумка в укрытие. Доспех боевого брата был черен от копоти, клочья содранной кожи, служившие ему плащом, сгорели дотла. Почерневшая броня источала резкую химическую вонь, свидетельствуя о том, что Узас неоднократно попадал под пламя огнемета, и было это не так давно.

— Сукин с… — бормотал Узас, давясь приступами мокрого кашля.

— Где Вариель? — спросил Талос. — Где Ксарл? Я поубиваю вас собственными руками, если вы не начнете мне отвечать!

— Ксарл и Вариель удерживают кормовые тоннели, — Сайрион снова перезаряжал оружие, — эти черви высадились на «Эхо» на орбите, пока мы даже не пристыковались. Так или иначе, Империум нас поджидал.

Меркуциан отступил на пару шагов назад, и как раз в этот момент ему в наплечник врезался шальной снаряд, и всех троих окатило фонтаном керамитовой крошки.

— Орден Генезиса, — произнес он, — абордажные команды высадились около часа назад. Грязнокровые родственнички Ультрадесантников.

— Быть может, мы вышли из варпа слишком близко к Новым Землям, когда двигались к системе Тсагуалсы, — предположил Сайрион. — Хотя я сомневаюсь в этом. Гораздо более вероятно, что они засекли нас по варп-маякам, оставленным их библиариями. Хитрые парни они, эти грязнокровые.

— Очень хитрые, — отозвался Меркуциан.

— Ты, конечно, можешь обвинить своего навигатора, — подметил Сайрион. Стена позади него взорвалась облаком осколков. — Она должна была учуять маяки, которые оставили в варпе эти настырные собаки.

Талос вернулся в укрытие, перезаряжая болтер.

— Она говорила, что чувствовала что-то, но не знает, что именно, — сказал он. — Нам нужно отступать. Мы потеряли этот коридор.

— Мы не можем отступить, на этой дуге мы единственные защитники. Если они проберутся на мостик, мы потеряем корабль. Пустотные щиты по-прежнему опущены, хотя Дельтриан клялся кровью и маслом восстановить главный генератор.

— Бежать мы тоже не можем, — пробормотал Меркуциан. — Кровоточащие Глаза удерживали южные проходы. Имперцы подступают и с тыла.

Меркуциан выругался и отступил еще на несколько шагов.

— Проклятье, он выглядит угрожающе.

Пророк оставил сгорбленного и раненого Узаса у стены, а сам присоединился к братьям, целившимся в коридор и от души потчевавшим его шквальным огнем. Его зрение теперь полностью восстановилось, и целеуказатели замирали на отдельных фигурах врагов. Он мог различить изукрашенные цепи и табарды, наброшенные поверх брони противников. Нанесенные на ее пластины знаки отличия они носили с гордостью. Один воин был впереди остальных, приближаясь с неизбежным намерением.

— Ох, — вздохнул Талос. Последовавшие за этим многосложные нострамские ругательства не поддавались литературному переводу на готик. В приличном обществе произносить такое было бы недопустимым, равно как и в наименее испорченных кругах общества неприличного.

Сайрион выстрелил, прижав болтер к щеке, и, улыбаясь, подметил.

— По крайней мере мы будем убиты настоящим героем!

Пустотные щиты не были опущены. Но не это было проблемой.

— Анализирую, — громко возвестил техноадепт. — Анализирую. Анализирую.

Он смотрел сквозь потоки рунических символов, проносившихся в его сознании. Связь с когитаторами генератора была крепкой и текучей, но объем информации требовал неприемлемого количества времени для обработки.

Проблема заключалась не в падении пустотных щитов. Проблема заключалась в том, что они упали на три минуты и девять секунд, в связи с чем корабль подвергся неизвестному до сего момента нападению, что произошло ровно сорок восемь минут и двенадцать секунд назад. В сражении с вражеским кораблем тех драгоценных секунд уязвимости было достаточно, чтобы вражеские абордажные команды успели высадиться на их палубы в большом количестве.

От мысли о тех имперских космодесантниках, что сейчас рвут «Эхо» на части изнутри, его кожа покрылась бы мурашками, если бы она у него еще осталась.

Щиты активировались вновь, но напряжение в генераторе держалось у критической отметки. Это вело к дальнейшим проблемам: в случае, если он не сможет вернуть генератор к стабильному функционированию, щиты могут не выдержать очередного залпа вражеских орудий. Быть может, они бы не стали этого делать, пока на борту находились их собственные отряды, но Дельтриан не приблизился к бессмертию посредством одних лишь предположений и допущений. Он был из тех, кто не полагался на шансы — он склонял их в свою пользу.

Если пускаться в предположения и дальше, то следующий залп мог стоить им корабля, если пустотные щиты не смогут быстро восстановиться. Что еще хуже, их может ожидать полный провал, который будет стоить им не только корабля, но и жизней.

Дельтриан совершенно не собирался умирать, только не после таких временных затрат и кропотливой работы по переделке его биологической оболочки в это произведение механического совершенства. Не хотел он, чтоб и его бессмертная душа выплеснулась в изменчивый эфир, где ее разорвут на части увеселения ради демоны и их безумные боги. Это, как он любил говорить, не было оптимальным вариантом.

— Анализирую, — повторил он.

Вот он. След поврежденного кода, затерявшийся в путанных когитациях генератора — найден среди тысяч пролетающих за секунду мыслей. Ущерб был минимальным и в большей степени приходился на внешние проекционные комплексы правого борта. Их можно починить, но дистанционно сделать это не удастся. Придется отправить сервиторов или пойти самому.

Дельтриан не стал сокрушаться. Он выразил свое раздражение неязыковой тирадой машинного кода, как оцифрованную отрыжку. С несвойственным ему терпением технопровидец активировал надгортанный вокс, имитируя глотание.

— Это Дельтриан.

Вокс-сеть взорвалась криками и звуками болтерной стрельбы. Ах, да, попытка держать оборону. Дельтриан почти забыл о ней. Он отсоединился от терминала и перенастроился на свое окружение. С минуту он оглядывался. Пустотный Генераториум занимал одно из самых больших помещений на корабле. Его стены покрывали слои лязгающих силовых распределителей, выкованных из бронзы и священной стали. Все эти второстепенные узлы питали главную колонну, представлявшую собой башню из черного железа и пульсирующей плазмы. Производимую ей жидкую энергию можно было увидеть через открытые глаза и пасти горгулий, украшавших подножие колонны. Только сейчас, когда его внимание вернулось во внешний мир, он увидел, что безумию пришел конец. Комнату, где он находился, еще недавно оглашали крики и болтерная стрельба, а теперь здесь царила благословенная тишина.