Блюз бродячих собак

— Я не поэтому, — пробормотала я.

— Ну что, пошли?

— Пошли.

И мы зашагали по направлению к ее дому.

Не могу передать свои ощущения. Почему-то именно сейчас я ощущала себя змеей в гораздо большей степени, чем полчаса назад. Глупая девочка! Приглашает в дом постороннего, почти незнакомого человека и беды не чует!

Нет, ну как можно обманывать того, кто тебе доверяет?

Оказывается, можно.

Лара, действительно, жила очень близко от салона красоты.

— Я потому на работу сюда и устроилась, — объяснила она мне, открывая сейфовую дверь. — Ненавижу дорогу с пересадками.

— Я тебя понимаю, — ответила я.

Вошла и заскользила взглядом по потолку.

Да, это, конечно, не сталинские хоромы.

Впрочем, дом был совершенно новый, и даже в подъезде все еще пахло краской.

В отличие от моей квартиры, потолки здесь были не такие высокие. Зато квартира Лары раза в два больше, чем моя.

— Сколько здесь метров? — крикнула я хозяйке, которая, едва скинув босоножки, тут же убежала на кухню.

— Шут его знает! — ответила Лара. — По-моему, метров сто тридцать.

— Полезной площади?

— Само собой!

Ну, не так уж и само собой. В моей квартире, например, полезной площади всего семьдесят восемь метров.

Я бродила между огромными полупустыми комнатами. Чувствовалось, что человек сюда въехал совсем недавно, и территория все еще остается для него парком Юрского периода.

Необжитой.

В огромных комнатах там и сям были разбросаны разные коробки. Картонные, деревянные, с книгами, бутылками вина, с какой-то техникой…

В общем, пахло новосельем.

— Ты давно сюда въехала?! — крикнула я.

— Нет! — так же громко ответила Лара. — Примерно месяца три назад.

Понятно. Типичный синдром новосела.

Из жилых помещений полностью оборудованной была только спальня. И то она поражала воображение большим метражом, оставшимся, так сказать, безо всякого употребления.

Ну, кровать. Ну, трюмо. Ну, шкаф.

И все.

Не хватало всяческих мелочей, которые превращают новое пространство в Дом. Именно в Дом, а не в среду обитания.

Торшерчики, подсвечники, цветы, живые и искусственные, картины и картинки, мягкие игрушки… Все это в новом пространстве отсутствовало.

Лара вернулась из кухни, принесла на подносе бутылку французского шампанского, плитку шоколада и два красивых фужера с высокими ножками.

— Ну что, — сказала она, разливая шампанское по бокалам, — давай отметим…

— Давай.

Я взялась за тонкую ножку.

— С Днем рождения!

— Спасибо, — тихо ответила Лара и сделала глоток.

Поставила бокал на поднос и прошлась по комнате, которая, очевидно, будет гостиной.

— Слушай, — спросила я, — тебе не надоело жить на узлах и чемоданах?

— Надоело, — рассеяно ответила Лара.

— Чего ж ты не займешься вплотную…

— А работать за меня кто будет? — перебила меня собеседница. — Ты?

Я промолчала. Конечно, деньги зарабатывать нужно. Это одна из самых неприятных обязанностей взрослого человека.

— И потом, для кого мне стараться? — продолжала спрашивать Лара, и глаза ее были грустными.

— Для самой себя!

— Да меня и так все устраивает!

Она снова измерила шагами комнату:

— Нет у меня ни одного близкого человека.

— А мать? — спросила я машинально, и тут же открестилась от вопроса. — Ой, прости, пожалуйста!..

— Да ладно!

Лара сделала еще несколько шагов.

— Умерла мама. Год назад.

— Понятно.

Я хотела промолчать, но рот раскрылся сам собой и я сказала:

— А моя мама умерла три года назад.

— Прими соболезнования.

— Спасибо.

Я помолчала еще немного для приличия и спросила:

— А твой отец? Жив?

— Папашка?

На губах Лары заиграла ехидная улыбка.

— Ушел от нас. Как Колобок, помнишь? «Я от дедушки ушел, я от бабушки ушел…»

— Сколько тебе было? — спросила я.

— Пятнадцать.

— Он сейчас жив?

— Да нет, — ответила Лара неохотно. — Умер, зараза. В прошлом году.

— Понятно.

Я снова выдержала паузу.

— К другой бабе ушел?

— Что? — не поняла Лара. — А-а-а… Да нет, просто так ушел. Думаю, что моя мать ему просто надоела.

— Вот скотина! — вознегодовала я.

— Не кипятись! — осадила меня приятельница. — У моей мамашки характер был не медовый. Твой-то папашка из-за чего свалил?

Я пожала плечами.

— Из-за маминой подруги. Можно сказать, увела коня из стойла.

— Ну что ж, большому кораблю — большое кораблекрушение, — пожелала Лара.

— Вот именно.

Мы снова замолчали.

— Твой папашка кем был по специальности? — спросила Лара.

— Химию в школе преподавал. А твой?

— А мой не работал.

— Вообще?!

— Нет, последние пять лет. Кем он по специальности был, я уже и не помню.

— Хорош гусь!

— И не говори…

Мы замолчали, допивая шампанское.

— Слушай! — спохватилась Лара и отставила бокал. — Я же не посмотрела, что ты мне подарила!

— Там пустяки…

— Все равно интересно!

Лара вышла из комнаты и зашуршала в коридоре подарочной упаковкой. Я повертела головой, рассматривая комнату.

Да, ремонт здесь явно замышлялся серьезный. Недавно построенный дом имел новую планировку, комнаты соединялись друг с другом и с коридором большими арками, отделанными деревом.

Огромные окна с европейскими стеклопакетами хорошего дизайна. Застекленные балконы, добавляющие пространства к и так излишним жилым метрам. Я имею в виду, излишним для одного человека.

Что в такой огромной квартире может делать одна-единственная женщина? В футбол играть?

Лара вошла в комнату. Присела на корточки, аккуратно разложила мои подарки на красновато-коричневом паркете и начала перекладывать копии гравюр. Каждую из них она рассматривала так серьезно и внимательно, словно сдавала географию на экзамене.