БНД против Советской армии: Западногерманский военный шпионаж в ГДР

«24 и 26 июня 1953 года в Старом лагере было только около 700 человек с нарукавными знаками различия танковых войск и артиллерии, а также со знаками с перекрещенными балками и с похожими на лопатки треугольниками на обоих нижних концах. До 23 июня солдаты носили каски, с 24 июня — уже нет. 26 июня 20 замаскированных минометов (калибром 12 см), на прицепе к грузовикам, находились между зданиями 7, 36 и 84. 24 июня между двумя зданиями 2 ракетные установки М-13 под тентом. Номера автомобилей: 1-я мех. див., 1382-й зенитно-арт., 294-й гаубичный полк, 41-й дивизион реактивной арт.».

В общей сложности объем собранных агентами сведений, документирующих использование советских войск для подавления народных выступлений 17 июня 1953 года, поражает. «Орг» надеялась использованием многочисленных наблюдателей на местах восполнить нехватку топ-агентов на высоких должностях в ГДР или прерванную связь с ними. По внутриведомственной оценке в Организации Гелена, агента в политической области в определенной мере заменяла «центральная картина из камешков информационной мозаики, собранных разведчиками во всех сферах». Это удавалось лишь с некоторой задержкой, объяснимой в первую очередь трудностями со связью — первые сообщения с агентурных встреч и от курьеров из ГДР о событиях 17 июня достигли Центра лишь 21 июня. Письма с тайнописью пришли еще днем позже — большей частью. Потому было признано необходимым, особенно в связи с возможностью блокирования Западного Берлина, в те годы главного узла агентурной связи и основной базы для ведения любой разведывательной работы против ГДР и размещенных там советских войск, обязательно создать независимую надежную сеть агентов-радистов. Каждый важный источник в министерствах и в дирекциях государственной железной дороги потому должен был быть связан с такой агентурной радиосетью. Но эта система связи была чрезвычайно опасной, что показывает пример двух агентов, которые во время восстания работали на американскую разведку в ГДР и были задержаны советской военной контрразведкой при передаче ими шпионских донесений.

17 июня преподало много важных уроков на будущее. Впоследствии Организация Гелена и ее правопреемница БНД, начиная с 1953 года, тщательно готовилась к угрозе, которая становилась все более явной — невозможности в будущем для агента встречаться со своим оперативным офицером в Западном Берлине, что было тогда самым важным видом агентурной связи.

Одновременно перед Службой встала проблема, связанная с тем, что она слишком сильно сконцентрировалась на добыче военных сведений и пренебрегала сбором информации в политической области.

«Только важный политический источник может принести пользу в такой ситуации, так как «обычный потребитель» (обыватель), каковыми являются большинство наших топ-агентов за пределами сфер их специализации, не может собирать сведения и оценивать их, так как при процессах, вроде нынешних, он не может заглянуть за кулисы. Политический высокопоставленный источник уже потому необходим, что анонимное пребывание западноберлинских оперативных офицеров-групповодов и сложности с курьерской связью делают весьма сложным сосредоточение всех сил в момент слишком быстрого развития событий. Как только, создавая из отдельных камешков мозаику, мы успеваем собрать полную картину, как она уже потеряла всякую актуальность».

В общем и целом западногерманская разведка по горячим следам вынуждена была признать, что хорошо скоординированное и очевидно проходящее по заранее разработанному плану использование советских войск не оставляло движению протеста 17 июня 1953 года никаких шансов перерасти из массовых выражений недовольства в настоящее политическое восстание.

б) Цели разведывательных действий Пуллаха

Благодаря помощи многочисленных агентов Организация Гелена была способна следить за местами дислокации войск ГСОВГ и ГСВГ на всей территории ГДР. Начиная с 1951 года эти ее действия легко и подробно можно проследить, воспользовавшись картотекой наблюдений за местами дислокаций. Несмотря на потери и неудачи, особенно в середине пятидесятых годов, Службе вплоть до возведения Берлинской стены с достаточным успехом удавалось действовать от Ростока до Зуля и от Мюльхаузена до Франкфурта-на-Одере. Из американских документов известно, что в середине пятидесятых годов Пуллах располагал за Железным занавесом и в самом Советском Союзе более чем четырьмя тысячами агентов. В центре разведывательных интересов западногерманской спецслужбы, прежде всего, находились места дислокации войсковых контингентов, начиная с полкового звена и выше. Столь же важным было наблюдение за путями сообщения, в пятидесятых годах особенно за железной дорогой — «безошибочным барометром передвижений советских войск» и за военными транспортами как индикаторами возможного нападения войск ГСОВГ и ГСВГ. Рекогносцировка таких объектов инфраструктуры позволяла наблюдателям и аналитикам с военным опытом своевременно распознать переход от мирного к военному боевому расписанию войск противника. Наконец, Пуллах собирал все документы, которые только мог заполучить, содержащие данные о боевом потенциале Восточного блока:

«официальное иди полуофициальное получение опубликованных материалов о психологических аспектах армий Варшавского договора, особенно ННА и ГСВГ, уставов, инструкций, справочников различных родов войск и командных уровней, публикаций и материалов об ядерном, биологическом и химическом оружии».

Слежка за Главнокомандованием ГСОВГ и ГСВГ в Вюнсдорфе и за штабами шести входивших в нее армий оказалось очень сложной из-за контрразведывательных мероприятий советских и восточногерманских секретных служб. Тем не менее, во время строительства Берлинской стены агентам БНД удалось получить важные сведения из штаба Группы в Вюнсдорфе:

«15.8.61. По приказу маршала (Ивана Степановича) Конева подготовлены следующие мероприятия: 1. Усиление советских войск путем переброски 8 дивизий из Белоруссии и Украины. 2. Создание мобильного боевого соединения из частей ННА общей численностью 50 тысяч человек. 3. Подготовка вооружения к зимней кампании во всех советских гарнизонах в СОЗ».

Но те девять картотек, которые содержат карточки о наблюдении за Вюнсдорфом, свидетельствуют, что постоянное и глубокое агентурное наблюдение за этим важным объектом все же не удалось. как видно из нижеприведенной таблицы, то же самое можно сказать и о штабах всех армий ГСВГ в ГДР, за исключением штаба в Эберсвальде.

_{Наблюдение БНД за штабами армий ГСВГ в 1951–1975 годах}

Уже спустя короткое время после постройки Берлинской стены пришлось отказаться от наблюдения за половиной армейских штабов. Причиной был сравнительно небольшой размер командно-штабных структур главнокомандования Группы и штабов армий, что позволяло органам военной контрразведки КГБ и контрразведчикам МГБ сравнительно легко обеспечивать их защиту. Кроме того, весь немецкий персонал, занятый на какой-либо работе в таких штабах, подвергался особенно строгим проверкам.

Но дивизионные штабы ГСВГ нельзя было так эффективно защитить от наблюдений со стороны вражеских разведчиков. Для этого у советской военной контрразведки и у органов МГБ, которым, к тому же, приходилось постоянно следить за разъезжавшими по всей ГДР сотрудниками военных миссий связи западных держав, просто не хватало сил.

_{Наблюдение БНД за штабами дивизий ГСВГ в 1951–1976 годах}

_{(Пояснения. БНД часто называло объекты их старыми названиями, принятыми в Вермахте, или по именам расквартированных там прежде частей Вермахта. Сокращения: гв. — гвардейская, мсд — мотострелковая дивизия, мд — механизированная дивизия, тд — танковая дивизия, артд — артиллерийская дивизия.)}

Как следует из таблицы, возведение Стены уменьшило общую «добычу» наблюдателей за гарнизонами, но действительно сильный ущерб оно причинило наблюдению лишь за 57-й гвардейской мотострелковой дивизией (штаб в Наумбурге). Наблюдение за ней было совсем прекращено в 1965 году. О 16 из 21 оставшихся дивизий информационный поток, хотя и уменьшился, но продолжал надежно поступать вплоть до начала 70-х годов.

Военный шпионаж БНД не упускал из виду и размещенные в ГДР бригады сухопутных войск ГСВГ. В основном это были артиллерийские и инженерные бригады. Всего было 21 место дислокации штабов бригад, и на 15 из них было заведено по десять и больше карточек, что свидетельствует о постоянстве наблюдения, на 7 штабов было заведено больше чем по 20 карточек, что означало интенсивность шпионажа. Из шести оставшихся гарнизонов четыре были распущены в ходе сокращения войск в пятидесятых годах, а сами объекты частично передавались ГДР.

_{Наблюдение БНД за штабами бригад ГСВГ в 1951–1976 годах}

_{(артбр — артиллерийская бригада, ИПТбр — истребительно-противотанковая артиллерийская бригада)}

Но самым важным для военной разведки БНД было слежение за местами дислокации полков ГСВГ. В общей сложности агенты вели наблюдение за 162 гарнизонами сухопутных войск, в которых размещались 215 советских танковых, мотострелковых, артиллерийских, инженерных частей, частей войск связи и ПВО сухопутных войск. Лишь на 20 таких гарнизонов заведено меньше шести карточек, причем из четырех военных городков русские ушли до 1958 года. На 62 гарнизона военные аналитики БНД завели по 20 карточек и больше, за 18 гарнизонами следили еще тщательнее — по 40 карточек и больше. «Чемпионами» можно признать размещенные в бывшей кавалерийской школе в Крампнице 219-й зенитно-артиллерийский и 29-й мотострелковый полки, на которые в 1951–1974 было заведено в общей сложности 102 карточки т. н. общих наблюдений.