Бочка и обручи, или Когда началась Великая Отечественная война

Что к этому можно добавить? Только и остается, что в очередной раз повторить прописную истину: воюют не танки, а танкисты, не самолеты, а летчики...

Если и нужны еще какие-то доказательства того, что главной причиной разгрома первого эшелона ВВС Западного фронта было поспешное и хаотичное "перебазирование" личного состава, то таким доказательством является дальнейшая - после 22 июня - судьба 11, 9 и 10 САД.

"На второй день войны эти три авиационные дивизии, находившиеся в первом эшелоне, оказались небоеспособными и были выведены на переформирование", - так пишет в своей монографии Кожевников. Это совершеннейшая правда, подтверждаемая всеми прочими свидетельствами.

Но что тут было причиной, а что - следствием?

Даже если руководствоваться общепринятыми цифрами потерь этих дивизий, к утру 23 июня на их вооружении должно было оставаться, соответственно, 72, 62 и 51 самолет. Что, авиадивизия, в которой осталось 72 самолета, должна считаться "небоеспособной"???

Все познается в сравнении. В соседней с 11 САД полосе Северо-Западного фронта действовала немецкая бомбардировочная эскадра (аналог нашей авиадивизии) KG 77. К утру 24 июня в составе трех групп (полков) этой эскадры было 67 исправных "Юнкерсов". И эта эскадра не была исключением. "Хейнкели", с которыми сражались летчики 123 ИАП в небе над Брестом и Кобрином, были из состава эскадры KG 53. К утру 24 июня в составе трех ее групп было 18, 10 и 22 исправных бомбардировщика. И это при штатной численности 40 самолетов в группе! Всего 69 исправных "Юнкерсов" оставалось в трех группах эскадры KG 76, 73 "Хейнкеля" в составе KG 27...

Два десятка самолетов в авиагруппе - это еще много. 30 августа 1941 г. в действующей в составе 4-го ВФ над Украиной истребительной группе III/JG3 был один исправный "мессер". Что же сделали немцы с этой группой? Вывели ее на переформирование? Нет. Ко 2 сентября починили 10 поврежденных машин, и в таком составе (11 самолетов) группа III/JG3 под командованием одного из лучших асов люфтваффе В. Оезау (125 лично сбитых самолетов), прикрывала приезд Гитлера и Муссолини в Умань.

Так стоит ли считать естественным и понятным тот факт, что три дивизии первого эшелона авиации Западного фронта, в каждой из которых оставалось более полусотни самолетов, на второй день войны просто исчезли?

Всякое сравнение хромает. Сравнивая советские авиадивизии с эскадрами люфтваффе по числу оставшихся в строю самолетов, мы допускаем грубую методологическую ошибку. Численность авиационной части - это прежде всего и главным образом число экипажей. Самолет в военной авиации - это расходный материал. Причем быстро расходуемый материал. После нескольких десятков вылетов самолет - независимо от противодействия противника - приходится выводить из строя просто по причине выработки моторесурса двигателей. Приведем только один характерный пример. В 1944 году наша истребительная авиация потеряла:

–  в воздушных боях - 508 самолетов; - на аэродромах - 55 самолетов (55 за весь год!); - списано по износу - 4452 самолета .

Поэтому, говоря о численности, например, 9 САД, мы должны прежде всего иметь в виду не те 62 самолета, что остались в строю к 23 июня, а 206 летчиков-истребителей и 45 экипажей бомбардировщиков, которые были в этой дивизии к началу боевых действий. Так как в первый день войны потери в летном составе этой дивизии составили несколько человек на полк, то дивизия могла и должна была считаться вполне боеспособной.

На чем же летать? Было на чем летать...

"Утром 22 июня 1941 г. в адрес командующего ВВС Западного особого военного округа за подписью генерала П. Ф. Жигарева было направлено распоряжение о приеме 99 самолетов МИГ-3 на аэродром Орша для пополнения частей и соединений ВВС этого округа" .

МиГи делались в Москве, на авиазаводе No 1. Отправили их в Оршу еще до начала войны.

С началом боевых действий, как мы уже неоднократно отмечали выше, поток военной (в том числе и авиационной) техники, движущейся к западной границе, резко возрос. Выше мы уже отмечали, что ВВС Западного фронта получили к 9 июля для восполнения потерь 452 самолета. Было на чем летать. Было чем воевать. Вот почему автор настаивает на том, что главной причиной разгрома 9 САД следует считать ту "длинную колонну машин с военными в голубых петлицах", которая, потеряв в дороге командира дивизии, сама растаяла по пути из Белостока в Балбасово...

Растаяла да не вся. Потому-то и война закончилась в Берлине, что "перебазировались в Балбасово" далеко не все. Вот и в книге воспоминаний генерала Захарова вдруг обнаруживается "уничтоженный внезапным ударом по аэродромам" 41 ИАП.

"Под Могилевом в состав 43-й авиадивизии влились 41-й и 170-й истребительные полки.

41-м командовал майор Ершов... За неделю боев истребители майора Ершова сбили более 20 самолетов противника! Летчики дрались без оглядки - так, словно каждый их бой был единственным..." .

2.9. Глупость или измена?

Военная неудача - а страшная военная катастрофа тем более - неизбежно влечет за собой поиски шпионов и подозрения в измене. Эта версия не столь уж безумна, как может показаться на первый взгляд. По крайней мере, начальник Генерального штаба РККА генерал армии Г. К. Жуков был в те дни настроен очень серьезно. 19 августа 1941 г. (день в день за полвека до путча ГКЧП) он отправил Сталину доклад: "...Я считаю, что противник очень хорошо знает всю систему нашей обороны, всю оперативно-стратегическую группировку наших сил и знает ближайшие наши возможности. Видимо, у нас среди очень крупных работников, близко соприкасающихся с общей обстановкой, противник имеет своих людей..." [5, с. 361]. Правды ради надо отметить и то, что во всех своих послевоенных "воспоминаниях и размышлениях" Георгий Константинович об этой своей докладной записке ни разу не вспоминает.

Что же до мнения автора этой книги, то не лежит моя душа к теории "заговора темных сил".

Не лежит - и все тут. Внутренний голос подсказывает, что любая "агентура врага" просто отдыхает рядом с результатами того растления народа и армии, которым двадцать лет беспрепятственно занимался сталинский режим.

И тем не менее, наступив на горло собственной песне, автор считает необходимым обратить внимание читателя на такие факты, которые не укладываются даже в самые широкие рамки безграничного разгильдяйства.

Спорить о том, ожидало ли командование Западного фронта скорого начала военных действий, мы не будем. Спорить об этом глупо и скучно. Просто в порядке иллюстрации приведем еще один факт из тысячи ему подобных.

"...Вывод, который я для себя сделал, можно было сформулировать в четырех словах - "со дня на день"... Командующий ВВС округа генерал И. И. Копец выслушал мой доклад с тем вниманием, которое свидетельствовало о его давнем и полном ко мне доверии. Поэтому мы тут же отправились с ним на доклад к командующему округом..." . Так описывает Г. Н. Захаров результаты разведывательного полета, который он (генерал-майор, командир авиадивизии) лично выполнил в один из последних предвоенных дней.

Что же делает командование округа (фронта) в такой ситуации? Отзывает зенитную артиллерию армий первого эшелона на окружной сбор . В частности, зенитный дивизион 86-й сд (10-я Армия) находился к началу войны на полигоне в 130 км от расположения дивизии, а зенитные дивизионы 6-го мехкорпуса и всей 4-й Армии - на окружном полигоне в районе села Крупки, в 120 километрах восточнее Минска .

Это тем более странно, что в соседнем Киевском ОВО отдавались прямо противоположные приказы. Так, 20 июня генерал-лейтенант Музыченко, командующий 6-й армией КОВО, приказал: "...штабам корпусов, дивизий, полков находиться на месте. Из района дислокации никуда не убывать..., зенитные дивизионы срочно отозвать из Львовского лагерного сбора к своим соединениям, по прибытии поставить задачу - прикрыть с воздуха расположение дивизий..." .