Боец 6: лихие 90-е

— Ну да, — деланно-беззаботно ответил грузин. — А почему спрашиваешь, дорогой?

— Ну пассажир-то твой, говорят, какой-то лютый чемпион, чуть ли не толпу одним махом вырубает. А у тебя он, гляжу, в отключке лежит — как ты его вырубил-то? — охранник чиркнул спичкой, и до меня донёсся сигаретный дым.

— Вай, слушай, «говорят», — я прямо увидел, как этот Сосо отмахивается рукой. — Люди много чего говорят. Я вот помню, говорили, что у Резо, соседа моего, вино вкусное, а я зашёл попробовать — слушай, он хороший человек, не хочу его обидеть, но к вину его лучше не подпускать…

— Вино, говоришь, — усмехнулся охранник. — Чего ты там по телефону про какой-то ужин нес?

— Да ты просто позвонил не вовремя, — сказал грузин. — Он услышал — ну и пришлось сделать вид, что жена звонит, а его вырубить для надёжности.

— Да? Мощно ты его вырубил-то, если он всю дорогу проспал. Он хоть живой у тебя там?

— Ну если хочешь, проверь, — голос Сосо стал чуть менее спокойным.

Я услышал шаги охранника и понял, что пришла пора «воскресать». Когда через несколько секунд открылась задняя дверь, вместо бесчувственного тела перед лицом охранника возникло дуло пистолета.

— Живой, — сказал я уверенно. — Не переживай.

Изо рта охранника выпала сигарета. Похоже, парень так растерялся, что забыл о своих служебных обязанностях. Как и о том, что у него вообще-то тоже есть оружие. Воспользовавшись его замешательством, я быстро вылез из машины, картинно вручил ошалевшему парню розу и забрал себе его ствол, который он отдал без малейшего сопротивления.

Я уже хотел идти в сторону дома, но в последний момент решил, что меры предосторожности лишними не бывают никогда. Сейчас он в ступоре и нещадно тормозит, а если он через две минуты очнётся? Я огляделся, убедившись в отсутствии лишних глаз, и со всей силы нанес ему удар по голове. «Хорошо всё-таки знать нужные точки — можно играть на туловище, как на рояле», — подумалось мне. Охранник свалился без сознания прямо мне под ноги.

— Ну извини, парень, так получилось. Уверяю тебя, ничего личного, — сказал я и перевел взгляд на грузина, который продолжал трястись от страха. — Завязывал бы ты, бать, с такой работой. В твои годы надо уже в домино с соседями играть да лук на грядках выращивать. А ты все в гущу событий рвешься. Так и нарвешься же когда-нибудь.

Сосо снова закивал, потом попытался что-то сказать и не смог. Его лицо стало ещё бледнее.

— Ладно, — усмехнулся я. — Раз ты такой настырный, то говори, ветеран Куликовской битвы, куда здесь идти?

— Вон туда, — выдавил из себя Сосо и махнул рукой в сторону двери в дом.

Не обращая внимания на лай проснувшейся в конуре собаки, почуявшей чужака, я твердо направился ко входу. Как ни странно, по пути я не встретил ни одного человека — ни во дворе, ни внутри дома. Учитывая ситуацию, это могло говорить только об одном: ждали конкретно меня, и их босс (кем бы он ни был) желал пообщаться со мной лично и наедине. А персонал не смел задавать вопросы и вообще лишний раз показываться шефу на глаза. Видимо, такая обстановка должна была создать атмосферу важной аудиенции.

Я поднялся по лестнице, ведущей на второй этаж. Из дверей, ведущих в одну из комнат, доносились какие-то звуки, которые показались мне смутно знакомыми. «Просто телевизор» — успокоил себя я и направился к этой комнате. Тем более, что все остальные двери в доме были закрыты — встреча явно предполагалась именно здесь.

Когда я поравнялся с открытыми дверями, я понял, откуда мне были знакомы эти звуки. На противоположной стороне комнаты работал телевизор. На экране шел… рекламный ролик нашего турнира! Посередине комнаты стояло вращающееся кресло, в котором сидел лысеющий мужчина и сосредоточенно смотрел нашу рекламу. На какое-то мгновение мне показалось, что он мне чем-то знаком, но я даже улыбнулся этой мысли: мало ли бандюганов пришлось в жизни повидать? Все они друг на друга похожи…

«Да, неплохо вы подготовились», — усмехнулся я про себя. «Прям Голливуд, не меньше! Не удивлюсь, если по углам съемочная группа расположилась».

Хорошо, что у всяких больших начальников в их домах — давняя мода на ковры. Это позволило мне бесшумно подкрасться к этому телезрителю и приставить дуло к его почти облысевшей башке.

— Ну что, шоумены, может, уже закончим это представление? — ледяным голосом сказал я. — То толпу быков на меня насылаете, то этого грузина несчастного. Давайте-ка уже нормально выясним, в чем ваши претензии и что вам от меня надо.

«Телезритель» молча вздохнул, медленно развернулся ко мне лицом и расплылся в торжествующей улыбке.

Вот тут-то и моя очередь пришла в ступор впадать. Я замер с распахнувшимся от удивления ртом и вытянутой рукой с пистолетом, направленным теперь куда-то в пустоту. Если бы в комнате, кроме нас, был кто-то ещё, ему бы — даже безоружному — не составило ни малейшего труда меня обезвредить.

— Ну что же, Сережа, отчего бы и не выяснить, — приветливо произнес «босс», наслаждаясь произведенным эффектом. — Давай уж побеседуем наконец-то по душам. А то все как-то на бегу да на бегу…

Прежде чем я «отмер», прошло, наверное, не меньше минуты.

— С… Степаныч?? — с трудом произнес я пересохшим ртом.

Степаныч довольно засмеялся, достал из нагрудного кармана удостоверение, раскрыл его и приблизил к моему лицу. Федеральная служба контрразведки. Полковник Посадкин Владимир Степанович' — прочитал я.

— То есть ты… А почему же ты мне… — от шока ко мне не сразу вернулась способность складывать слова в предложения.

— Ну ты даёшь, Боец, — покачал головой Степаныч. — Какой же офицер будет всем рассказывать, в чем заключается его задание? Ты можешь себе представить Штирлица, который, попав в Германию, первым делом направился… ну, допустим, к Мюллеру и сказал «Я — советский разведчик»? А внедряться к бандитам — это, знаешь ли, история ничуть не слабее.

Надо отдать должное — спектакль был разыгран безукоризненно. За все время общения со Степанычем у меня ни разу не возникло

подозрения, что он «засланный». А это — показатель блестящей работы.

— Так почему же тогда ты сейчас решил мне все рассказать? — спросил я.

Степаныч пожал плечами.

— Время пришло, — со значением сказал он. — Пора действовать в открытую. Не скрою, у нас с этим турниром были связаны свои интересы. Но и ты показал себя как человек честный, порядочный, преданный своему делу, умеющий выполнять поставленные задачи — а главное, не трепаться ни о чем на каждом углу. Поэтому я и решил пригласить тебя к себе скоротать вечерок.

Степаныч подошёл к бару, вмонтированному в стену, нажал какую-то кнопку и вытащил из открывшегося шкафа бутылку коньяка и два фужера.

— Давай-ка выпьем, Сергей, — сказал он, разливая коньяк по фужерам.

— У меня завтра турнир, — напомнил я.

— Ничего, — ободрил Степаныч. — Иногда и чуть-чуть можно. А потом, ты же сам хотел сбросить пар, а? — он заговорщицки подмигнул мне.

— Мда, дела, — протянул я. Потом чокнулся со Степанычем и сделал глоток коньяка. — А если бы я так и не согласился сюда приехать?