Боец с планеты Земля

День трёх святынь. Самый почитаемый в княжестве праздник, да и вообще на Флоре. В этот день, как нам объяснили, земле, воде и туману приносили дары. А лучшим подарком, как водится, считалась свежая кровь. Стихии принимали её благосклонно. Люди — восторженно.

Даниста Перекка с самого утра был чернее тучи. Ещё бы! Двадцать бойцов — ни больше, ни меньше. Именно столько «жертв» требовал Городской Совет от каждого из двух лучших кудусов Ландвилия. Со всех остальных — сколько получится, но не менее трёх выставленных на потеху толпы…

— В прошлом году было месилово, — мрачно сообщил по этому поводу Рин, инструктор по бою с секирой. — Сотня жмуров, как с куста. Из них, сука, одиннадцать наших, четырнадцать Маммия, и шестерых ещё добивали потом.

— Зачем добивали? — не понял один из новеньких.

— Зачем, зачем… Потому что продули. Победителей оставляют жить, всех проигравших кончают. Традиция тут, б…, такая… — сплюнул инструктор…

Только сегодня я, наконец, понял, что большая часть ежегодных потерь в нашем кудусе приходилась именно на этот «праздник». И чем лучше в течение года выступали на аренах бойцы, тем выше был шанс, что именно их товарищи станут в этот день главными жертвами на алтаре трёх местных святынь. Полный аналог драфта американских профессиональных лиг, только не с положительным знаком, а с отрицательным. Или, точнее, отбором. Ведь если, к примеру, в какой-нибудь НХЛ или НБА худшие клубы первыми выбирали себе лучших новичков, то здесь лучшие школы теряли на этом празднике самых удачливых и способных. А в результате уровень городских кудусов выравнивался, и в следующем году соперничество между ними становилось более непредсказуемым.

Болельщики оставались довольны.

Данисты?

Формально хозяева школ ничего не теряли. За вышедших из строя бойцов они получали от городских властей щедрую компенсацию. Но одновременно теряли и прибыль, поскольку чтобы готовить новых, требовались вложения, которые не всегда окупались…

— Проиграете, лично кожу сдеру, — грозно пообещал даниста перед последним боем.

Мог бы и не грозиться. В случае проигрыша никто бы из нас с арены не возвратился. «Горе побеждённым» — этот привычный принцип работал во всех мирах. По старой традиции «праздника» всех проигравших сразу же умерщвляли, принося в жертву «святыням». Поэтому правило «просто остаться в живых» здесь не работало. Здесь требовалось победить.

Двадцать на двадцать. Бойцы из кудуса Перекки против бойцов из кудуса Маммия.

Две сильнейшие школы «честных убийц» Ландвилия. Сражение между ними венчало программу праздника. Как наиболее зрелищное и кровавое.

Перед нами с арены унесли целую кучу трупов. С самого утра здесь бились четырнадцать не прошедших в «финал» кудусов. Схватки один на один сменялись боями двое на двое, трое на трое, один против трёх, двое против пяти, а также более экзотическими один с топором против своры волков или трое с ножами против одного всадника.

От пролитой крови публика буквально зверела.

«Режь! Рви! Бей! Выпусти им кишки!» — это было самое мягкое из того, что доносилось до подтрибунных залов, где готовились к выходу новые предназначенные к закланию мечники и копьеносцы…

— Ну, всё! Пошли, смертнички! — прозвучала команда.

Двери раскрылись, в глаза брызнуло яркое солнце.

Горячий песок не давал застаиваться на месте. Кровавые пятна от прежних боёв уже успели присыпать, но запах, солёный и тошнотворный, висел над ареной тяжкой аурой смерти, давя на мозги, заставляя тревожно осматриваться.

Противник нас уже ждал. Выстроившись в центре площадки, ощетинившись копьями, как большой дикобраз, и чем-то напоминая виденную в кино испанскую терцию, только без аркебузиров и в сотню раз меньше по численности.

У нас на вооружении копий не было, зато имелись мечи и щиты.

«Мини-терция» медленно двинулась нам навстречу.

Как надо атаковать сомкнутый строй пикинёров — этому нас не учили. Помнится, я где-то читал, что для такого случая в стародавние времена применялся таранный удар рыцарской конницы. Однако, увы, ни рыцарей, ни лошадей на арене наблюдалось, поэтому действовать пришлось по наитию.

Копейщиков мы встретили врассыпную. Наскакивали с разных сторон, пытались рубить наконечники, прорваться внутрь строя… Безуспешно. Пикинёры легко отбивали нахрапистые атаки и неспешно шагали по кругу, огибая площадку. Чего они добивались, я понял не сразу. Обороняться у них получалось, но атаковать, не ломая собственный строй — вряд ли…

Всё изменилось через пару минут, когда всем уже стало казаться, что такой бой может закончиться только вничью.

Двое копейщиков внезапно качнулись в стороны.

Всего на мгновение, но этого хватило с лихвой.

Из открывшегося «окна» вылетела стрела. Один из наших, не успев увернуться, осел на песок. Меч выпал из рук, щит брякнулся рядом. «Окошко» захлопнулось.

О том, что за спинами копьеносцев прячется лучник, никто и подумать не мог. Мы просто не ожидали от устроителей «праздника» подобной подляны. Фиг знает, сколько у этого гада стрел, но если таким макаром он выбьет хотя бы половину противников, пусть даже не до смерти, нам в этой драке ловить будет нечего. Бойцам из чужого кудуса больше не надо будет обороняться. В соотношении два к одному они нас просто задавят, без всякого строя.

Прогноз по исходу сражения сбывался с пугающей точностью.

Всего две минуты, и из наших рядов выбыли четверо: один убитый и трое раненых. Вражеский лучник за это время выпустил восемь стрел, все — в цель, но, к счастью, половину удалось принять на щиты. Моменты для выстрелов противник выбирал мастерски, когда кто-то из нас отвлекался и открывался. От ещё больших потерь нашу команду спасало лишь то, что мы пока не устали, поэтому постоянно двигались, наскакивая на «терцию» с разных сторон в поисках хотя бы малейшей бреши.

Долго так продолжаться, ясен пень, не могло. Надо было срочно придумывать что-нибудь неординарное.

Мысль, что пришла мне в голову, поначалу показалась бредовой. А потом стало просто поздно, мне просто некогда стало её обдумывать: лучник ещё раз попал, и нас осталось пятнадцать.

Яростная атака в ответ имела все шансы тут же и захлебнуться, но… лучшего момента для моей авантюры нельзя было и придумать.

Четверо слева, шестеро справа, четверо спереди…

Подхватив валяющийся на песке щит убитого, я бросился за атакующими. После первого не слишком удачного натиска они уже отшатнулись назад, а копья обороняющихся ещё не успели выровняться в прежнюю линию.

Выставив перед собой оба щита, свой и подобранный, я резко сомкнул их углом и попросту проломил ими, словно клином, выставленные на меня копья. Острые наконечники, скользнув по щитам, пронеслись мимо, а вернуть их назад противники уже не смогли. Отшвырнув в стороны не нужные более композитные кругляши, я кинулся в ноги копейщикам и рубанул мечом снизу-вверх, не глядя, ломая их ряд, пробивая в строю столь нужную брешь…

** *

«Вторая метка убийцы» — штука хорошая. Многие мечтают её получить, но не у всех получается. Тем более в первые полгода в кудусе.