Боевая горничная госпожи Лешей

Мария грустно проследила за тем, как планшет перекочёвывает на столик, а затем перевела неуверенный взгляд на Лешую.

Та лишь молча улыбалась.

Дриада медлила. Медлила достаточно времени, чтобы щупальце, которым оперировала гостья, вновь скрылась где-то под кожей хозяйки, словно бы его никогда тут и не было.

Сирена плотно сжала губы, медленно выдохнула носом, а потом попыталась показать жестами, что не может говорить.

Слечна Глашек сцепила руки за спиной и склонила голову на бок.

— Что ты хочешь сказать?

Мария вновь постучала ребром ладони по шее, затем изобразила пальцами речь и сокрушённо помотала подбородком из стороны в сторону.

— Я не понимаю.

Мария похлопала себя по губам, несколько раз открыла и закрыла рот, а затем изобразила жестом взрыв башки.

— Я тупая, — дружелюбно улыбалась богиня. — Просто скажи.

И тут Сирена поняла, что тупая тут не гостья, а сама дриада.

Неуверенно пожевав губы, она наконец решилась и произнесла своё имя.

Как можно тише.

— Мария Плотникова.

Тут бы добавить обращение “госпожа”, но чем больше слов будет сказано, тем серьёзней окажется урон. Уж лучше так.

Благо, богиня выдержала. Даже не поморщилась. Это вселило в Сирену надежду.

— Туфта, я тебя не слышу, — покачала головой Лешая.

— Мария Плотникова, госпожа, — уже громче ответила дриада и тотчас же в страхе зажала рот ладонями.

Из правого глаза, правой же ноздри, а чуть позже — из правого уха гостьи, потекла кровь. Не буйным потоком, но густыми жирными ленивыми каплями.

Но богиня вообще не выглядела обеспокоенной. Она даже не думала утирать лицо. А ведь на бледной коже багровые тёмные следы были особенно хорошо заметны.

— А теперь скажи “ара-ара”, Мария.

Дриада с ужасом следила за тем, как одна из капелек доходит до верхней губы Лешей, затем ненадолго застывает, а после продолжает свой путь, слегка отклоняясь в сторону щеки.

— Скажи “ара-ара”, светик, не стыдись, — не унималось божество.

Сирена медленно собралась с силами и, наконец, ответила громким шёпотом.

— Госпожа… ваша… смертная плоть… ей плохо…

— Ей плохо без “ара-ара”! — весело отозвалась слечна Глашек. — Скажи “ара-ара”.

Марии было страшно. Она вновь посмотрела на капельку крови, объединившуюся с той, что стекала алой слезой из глаза, и, изрядно потяжелев, шустро устремилась через подбородок к шее, а оттуда — к белоснежному вороту платья богини.

Но… Лешая же наверное знает, что делает?

— Ара-ара, — произнесла Сирена громким шёпотом.

Ответом ей было очередное бодрое:

— Туфта, я тебя не слышу!

— Ара-ара, — ответила дриада уже громче.

И с ужасом застыла, глядя на то, как все сосуды правом глазу богини лопаются, а белок окрашивается красным. Следом за первой слезой бодро побежала вторая, а третья родилась уже в уголке левого, пока ещё выглядящего здоровым ока.

И что это за “ара-ара” такое? Оно должно как-то по особому вибрировать? Богиня пытается что-то выяснить?

— Туфта, я тебя не слышу! — улыбка Лешей стала напоминать оскал.

Белоснежные волокна одеяний гости на глазах багровели уродливыми пятнами.

— У вас же сейчас барабанные перепонки лопнут, — громким шёпотом протараторила Мария. — Вы вообще ничего не будете слышать.

— Тогда пусть последним, что я услышу, окажется “ара-ара”!

— Ара-ара, — пискнула дриада и испуганно вжала голову в плечики.

Она зажмурилась, но лишь на секунду. Почти сразу же открыла сначала левый глаза, а затем правый.

С каждым новым “ара-ара” Лешая выглядела всё хуже и хуже. Вот и сейчас, богиня говорила, а изо рта у неё шла кровь.

— Туфта, я тебя не слышу!

— Ара-ара! — Мария не кричала изо всех сил, но, всё же, эти слова были сказаны весьма и весьма громко.

Слечна Глашек дёрнулась, замерла в неестественной позе, словно марионетка, управляющий которой кукловод вдруг запнулся обо что-то за кулисами, а затем, спустя секунду, богиня упала на пол безвольным мешком с картошкой.

Мария не выдержала и заплакала.

Беззвучно. Позволяя себе только носом шмыгать. Для надёжности даже зажав рот двумя ладошками. Ножки как-то сами собой покосились и в итоге дриада опустилась на коленки.

Чего хотела Лешая? Зачем она делала то, что делала? Зачем просила травмировать себя? Зачем ей нужно это хтоново “ара-ара”? Оно настолько важно, чтобы за него умереть? Да-да, конечно, богиню оживят. Само собой. Но разве от этого она испытала меньше боли?

И Сирена стала ждать. Ждать, когда придут прислужники Лешей, заберут свою госпожу, подлечат её. Та проснётся, соберёт в голове воедино собранные данные. Придёт к каким-то выводам, сделает что-то на их основании.

Но ожидаемая свита не заявлялась. Интересно, какой срок им отмерили? Наверное, это ради безопасности. Чтобы никто не открыл двери, когда внутри будут “ара-ара” кричать. Видать, не рассчитала богиня, подумала, что окажется крепче, или что голос дриады будет менее разушительным.

И Мария ждала. Минуту. Другую. Пять? Десять? Пятнадцать? Полчаса? На самом деле, единожды досчитав до ста, Сирена потеряла счёт времени.

И спустя неопределённый срок, Лешая вдруг зашевелилась. Сначала неуклюже дёрнулась в коленке и плече. Как-то болезненно. Будто бы мышцы свело спазмом. Затем задрожала всем телом. А спустя ещё секунд десять в движениях появилась осмысленность.

Наконец, слечна Глашек уселась. Как-то механически. Вновь возникли ассоциации с куклой. Но постепенно жесты становились всё более и более естественными.

— Отвратительное “ара-ара”, Мария, — гостья беспечно поковырялась мизинцем в ухе, а затем оценила, насколько сильно обагрился перст. — У меня аж кровь пошла. Кто тебя учил так говорить “ара-ара”?

Сирена к тому моменту сумела удивлённо проморгаться. В смысле, да, она понимала, что перед ней божество, которое может всякое. Но понимать разумом — это одно, а совсем иное — видеть воочию.

Мария смущённо улыбнулась, потупив взор, да ответила вполголоса:

— А как правильно?

Лешая усмехнулась, а затем… веки полуопущены, лёгкая улыбка, полная превосходства. Весь её облик словно бы пропитало сладострастие. Глубокий томный голос лишь подтвердил догадки Сирены: