Боевое ЛитРПГ

— А я думал, — подал голос Нео, — что ты хотел завязать знакомство с ювелиром и поэтому его не съел.

— Да я просто тогда забыл, что самым простым способом подлечиться у низшей нежити является каннибализм! А потом, уже было неудобно возвращаться. Кроме того, я надеялся, что около портала в копи будет поджидать засада и их можно будет с чистой совестью пустить на оздоровительное питание.

— Конечно, барон Суббота совершенно не заинтересован ни в новой рабочей силе, ни в тех зомби, что возвращаются в Копи с добытыми алмазами, — мой квант начал осваивать сарказм.

— Ну, для него поверхностная добыча такая мелочь, что я не думал, что портал так хорошо охраняется!

— Знаешь, моей осмысленной жизни всего несколько дней от роду, но даже я знаю правило, что чем богаче человек, тем он жаднее!

— Это да, я затупил. Иначе бы барон не стал первым олигархом от Мира мёртвых. Но это вообще-то моё знание, а ты им просто научился пользоваться… Ладно, — я взвесил мешок с десятком добытых маленьких алмазов, — этого хватит.

— Кое-чего в твоих действиях я всё-таки не понимаю, — задумчиво проговорил Нео, пока я писал письмо борону.

— Ты про эти записки? — закончив письмо, я быстро написал крупными буквами, официально выглядящее объявление. — Возможно, ты и прав, это становится плохой привычкой. Но это письмо нужно, чтобы за мной не охотились все наёмники Первого кольца.

Миры Квантума имели не только порядковые номера, но и места в рейтинге. Считалось хорошим тоном, если эти номера совпадали. Так мир, в котором находился главный (с точки зрения пребывающих в него авантюристов) вход в подземелья барона, имел порядковый номер 69 и занимал такое же место в рейтинге миров Империи.

Первая сотня миров рейтинга образовывало Первое кольцо. Вернее его образовывали объединяющие их порталы. Вторая сотня, второе кольцо и так далее, вплоть до девятого. Место в рейтинге определялось по выплаченным мирами налогам за десять лет. Ну а чтобы сменить кольцо миру требовалось всего лишь перенастроить несколько порталов.

— Нет, я про прошлую записку, где ты гадал на картах, — вспомнил минувшее Нео.

— А, это просто игра слов. — Я закончил писать, убрал записки в инвентарь и отправился по светящимся стрелкам тут и там нарисованным на каменных стенах к пункту приёма. — Давным-давно, во времена, когда пасти коров считалось самым мужественным занятием, среди пастухов была распространена одна карточная игра. Её правила не важны, но если какому-то игроку из пяти карт выпадало два туза и две восьмёрки тёмных мастей, ему сразу же, стреляли в затылок.

— Ничего себе! А зачем?

— А зачем люди прошлого рандомно вставляли один патрон в барабан револьвера и стреляли себе в голову? Сейчас никто из историков этого не понимает. Но для ответа на твой вопрос, нам важно, что такая комбинация карт называлась «рукой мертвеца».

Я в записке предложил поменять слова этого названия местами, и получилась «мёртвая рука». Именно так называлась система, в которой человек держал в кулаке детонатор и отпускал его в момент своей смерти. В нашем случае, это был зомби, но рука, в которую я вложил детонатор, всё равно была мёртвой… Так, мы пришли.

Надеваю мантию и маску, которые снял на время работы. Правое ухо болтается перед глазами. Ну, этот образ мне будет нужен ещё недолго.

Вхожу в офисную пещерку, с большим деревянным столом. Слева на нём стояли знакомые весы, а на правом углу распластался широкий железный сейф. Между ними сидел скелет в знакомой шапочке китайского евнуха. Охраны никакой. Естественно, вынести алмазы из копей нельзя… ну это они так думают.

— Чего так мало? — удивляется кладовщик, когда я высыпаю перед ним свои десять камешков.

— Производственная травма, — похлопываю себя по пустоте на месте левой руки. — Требуется медицинская помощь, срочно нужны очки.

— Шестьдесят восемь очков, — сообщает чиновник, снимая одной рукой тарелку весов, а другой, открывая обращённую к потолку дверцу сейфа. И сваливает в него мои алмазы.

— Мне нужно больше, — не соглашаюсь я, с размаха вбивая кирку в центр его шапочки.

Череп от удара просто срывает с позвоночника и пригвождает к деревянной поверхности.

Я достаю письмо и насаживаю на торчащий верх клюв кирки. А потом быстро наполняю мешок содержанием открытого сейфа. Когда становится тяжело, останавливаюсь. Забрал меньше половины, но мне хватит.

Убираю в инвентарь мантию с маской. Выхожу в коридор и прикрываю за собой дверь. Кладу на пол тяжёлый мешок, приклеиваю на дверь короткую записку, подбираю добычу и растворяюсь среди спешащих по делам скелетов.

Вскоре к закрытой двери подошёл авантюрист, прочёл объявление, чертыхнулся и отправился к хранилищу соседнего сектора.

Записка на двери сообщала:

Закрыто на переучёт до субботы.

Администрация.

Глава 12. Пятьдесят оттенков хаоса

Самое время подумать о тщете всего сущего, — решил я, проталкиваясь с мешком алмазов по туннелю мимо хаотически движущихся скелетонов. Пока шёл по главным коридорам, прикидывающимися шахтами подземелья, всё было ещё чинно.

Скелеты сновали по ним с деловым видом, и я целеустремлённо несущий на горбу мешок нажитых непосильным трудом ценностей, почти ничем от них не отличался. Ну, разве, что отсутствием одной руки, но снующим туда-сюда по коридорам для создания рабочей атмосферы скелетам на это было почти что наплевать. Но это «почти» существовало только из-за отсутствия слюнных желёз, что переводило их отношение ко мне ещё на один пункт равнодушия по направлению к полному игнорированию.

А когда я ушёл от магистральных коридоров в запутанный лабиринт рабочих узких туннелей, ничем не занятых, кроме ходьбы по ним, скелетов стало больше. Мне это знакомо. Было время, я пару месяцев просидел в осаждаемой крепости Верховного некроманта. Там вместо чиновников и рабочих были офицеры и солдаты.

И вот эта солдатская нежить вела осмысленную деятельность только на стенах крепости и в патрулях. А всё остальное время они создавали иллюзию своей занятости. Чтобы их не припахали к какой-нибудь бессмысленной работе. Офицеры почему-то были свято уверены, что солдат без дела представляет опасность.

Хотя, что значит, «почему-то»? Потому, что им прописали такой шаблон мысли, что и сделало их настоящими военными. Хорошо хоть их подчинённые тогда ничего квадратного не катали, круглого не носили, лежащего не ставили, а стоящего не красили. А сами командиры невиновных не наказывали, непричастных не награждали, запуганных подчинённых не запутывали и запутанных не запугивали. Иначе из нежити сразу бы превратились в обычных живых защитников великой Империи.

Тут, похоже, то же самое. Кроме запутывания. С этим у чиновников в любом мире всё в порядке. Местная плановая экономика как-то сама собой продуцировала хаос.