Боевой дракон

Место для фортификационного сооружения было самым подходящим. Вокруг поля выкопали ров, который служил отличной защитой от кавалерии. Над ним насыпали трехфутовый вал, а теперь сверху сооружали частокол из шестифутовых бревен. Инженеры разбили внутри лагерь — ряды палаток для людей и драконов, уборные, кухни и поленницы дров. Входом служили ворота меж двумя шестнадцатифутовыми башнями, через вал был перекинут подъемный мост. Все это выстроили из местного леса, хотя некоторые детали крепежа доставили из самого Аргоната. Люди, лошади и драконы работали без передышки.

Пара огромных квадратных палаток была отведена под драконьи стойла, и Сто девятый получил наконец возможность дать отдых натруженным ногам. Очень скоро драконопасы услышали призыв кухонного колокола, выбежали наружу и вернулись с чанами лапши, приправленной акхом. Как раз в это же время подошел и фургон с пивом для драконов.

Драконы от души наелись и напились и почувствовали себя лучше. И когда их попросили помочь строителям, все дружно поднялись и отправились устанавливать частокол.

Командир эскадрона Уилиджер предпочел поселиться в небольшой одноместной палатке, поставленной рядом с огромным шатром драконов. Он приказал Шацу и Энди помочь ему обустроиться и перенести туда его вещи. Релкин воспользовался возможностью улизнуть и отправился исследовать лагерь, пока кто-нибудь не приставил его к делу. Базил был занят в команде, углубляющей ров; вряд ли дракону что-то понадобится, пока он не освободится.

В походных кузницах уже пылали горны и стучали молоты. Баксандер распорядился ковать и точить запасные мечи. В воздухе безошибочно чувствовался запах спешки. Бесконечной чередой подъезжали грохочущие фургоны, выстраивались рядами в центре лагеря. Над котлами и сковородами огромных кухонь поднимался пар. Здесь Релкин заметил компанию высоких стройных людей с длинными светлыми распущенными волосами. Они были одеты в кольчуги и шерстяные стеганые штаны, перетянутые ремнями красной кожи, невысокие сапожки доходили до щиколоток. У каждого на боку висели короткий меч и нож.

Релкин догадался, что это чардханцы. Похоже, настроение у них было хорошее. Они пили пиво и переговаривались на демменере — одном из распространенных в Чардхе языков. Он звучал непривычно грубо и гортанно для ушей Релкина, привыкшего к мелодичным интонациям верио. Могут ли эти грубые, хотя и добродушные парни быть «рыцарями»? Релкин засомневался.

И тут подъехала группа людей на огромных конях. Релкин затаил дыхание. Это определенно были рыцари, облаченные в сверкающую сталь и белоснежные шелковые туники с мешаниной разноцветных значков и образков на груди.

Их огромные шлемы сверху имели прямоугольную форму. Многие подняли забрала, и Релкин мог видеть голубые глаза и волосы цвета соломы. Судя по лицам, здешние мужчины были широки в кости.

Конечно же, это и есть рыцари, а те, другие, всего лишь пехота. Релкин состроил гримаску, соображая, каково будет драться с ними в одном строю. Релкин знал, что на замкнутых пространствах обычная кавалерия ничего не стоит против драконов. Лошадей очень трудно заставить приблизиться к вивернам, а сами всадники располагаются как раз на такой высоте, что удобнее для драконьего меча и не бывает. Результатом подобных столкновений, как правило, было избиение.

Но без поддержки драконов дело может обернуться совершенно иначе. Пехотные легионы, конечно, разработали множество приемов для сражения с кавалерией — обычно эффективны луки, а укрепленная позиция позволяет удерживать кавалерию на безопасном расстоянии. И все же Релкин предпочел бы драться на стороне этих конников, а не против них в грядущей кампании.

Рыцари проехали в свой лагерь, который находился внутри территории легионного.

Стройные ряды белых палаток регулярных частей неожиданно разомкнулись, уступив место беспорядочной мешанине полосатых тентов, навесов и маркиз. Недалеко от палаток были расположены коновязи. Изумленный Редкий заметил, что среди людей, работающих в лагере, мелькали женщины.

Подойдя ближе, Релкин почувствовал кислый запах нечистот. Этот внутренний лагерь был оборудован с явным нарушением санитарных норм. Огромные кучи навоза разгребали специально нанятые для этого эйгоанцы. Чардханцы, похоже, пользовались выгребными ямами, выкопанными прямо в земле, а порой не, затрудняли себя далекими переходами и оставляли кучи сразу у выхода из палатки.

Парочка дородных молодых эйгоанок, чернокожих красавиц, одетых в яркие желтые сари, прошла мимо, наградив драконира надменными взглядами.

Релкин улыбнулся; год-два назад он бы покраснел. Теперь же он просто отметил их мускулистые, крепкие фигуры.

Тут его кто-то хлопнул по спине. Обернувшись, парень обнаружил, что его зацепили, проходя мимо, чардханские пехотинцы.

— Смотрю, как вы тут, — объяснил он.

— А ты кто? — спросил светловолосый пехотинец на ломаном верио.

— Драконир Релкин, Сто девятый марнерийский.

— А, смотритель ящериц! — Чардханец повернулся в сторону приятелей и выкрикнул что-то на лающем местном языке.

Те сгрудились вокруг Релкина и заговорили, явно насмехаясь над парнем и бурно жестикулируя. Драконир не понимал ни слова и решил не обращать внимания. Он тоже находил чардханцев весьма забавными, но у них , было слишком большое численное превосходство.

— Надеюсь, нам будет хорошо вместе драться, — сказал он осторожно, обращаясь к тому, кто знал верно.

— Не беспокойся, — отозвался великан, — мы здесь, чтобы защищать вас и ваших старых ящериц. С нами вы в безопасности.

Релкин радостно рассмеялся:

— Я им так и передам. Они почувствуют большое облегчение.

Но голубоглазый, похоже, не шутил:

— Вы, драконопасы, лучше бы сидели дома. Это будет настоящий бой, и нам будет довольно накладно оберегать ваших проклятых ящериц, да и вас тоже.

— Ого! Так у нас наконец-то будет легкая война, для разнообразия. Мы будем прохлаждаться в тылу, пока ваши парни будут разбираться с врагом. Звучит заманчиво. Подождите, я передам это остальным.

Чардханец перевел что-то другим, и они заревели и затопали ногами. Потом повернулись и разошлись по своим палаткам.

Релкин пошел к себе, в голове у парня мешались воспоминания об эйгоанских красотках и чардханских грубиянах.

Глава 24

В то самое время, когда Релкин укладывался спать рядом с давно храпевшим драконом, высшее командование экспедиционных сил устроило что-то вроде беспокойного совещания в палатке генерала Стинхура, расположенной не так уж и далеко от драконьего шатра.

Баксандер был смелым, решительным военачальником, что доказал в нескольких битвах с Теитолом. Однако никогда раньше он не командовал такой крупной армией, и теперь его снедала тревога. Разумное руководство, обеспечение сохранности и слаженности действий двенадцати тысяч человек, огромного количества лошадей, прокорм драконов, да еще при движении по чужой территории — все это было на пределе его возможностей. Силы генерала были на исходе уже после первого дня, и отчасти виной тому была его неопытность. То, что высадка легионов и разгрузка снаряжения прошла гладко, несколько обнадеживало, но впереди ждали еще сотни препятствий и месяцы кампании на чужой земле. Эта воодушевляющая перспектива лишала молодого генерала покоя.