Боевой дракон

Лагдален рассмеялась, и на минуту изможденное выражение сошло с ее лица и глаза засияли молодым счастливым светом, который Релкин так хорошо помнил.

— На самом деле это он, а не она. Леди приручила его. Нашла в горах. Он поранил крыло и был голоден. Его зовут Гористые Глаза, и он действительно прелесть, если познакомишься с ним поближе и примешь его таким, каков он есть. Леди чешет его за ушами, а он мурлычет. Клянусь, он ведет себя как большой домашний кот.

Релкина весьма позабавила нарисованная сценка.

— А что он ест?

— О, все, что сумеет поймать, — лебедей на лету, аистов, гусей. Ему нравятся большие птицы. Иногда он ловит горных коз на склонах.

— Ну и как ты себя чувствуешь, летая на спине рукх-мыши, словно ведьма из древних времен?

— Ну ты же летал на драконе, разве нет?

— Летал.

И Релкин вызвал в памяти воспоминания того волшебного дня, когда зеленая дракониха несла его в своих когтях от горы Ульмо в форт Далхаузи.

— — Это было восхитительно, я часто вспоминаю об этом. Ты должна была много повидать!

— Вечные джунгли, лес, который тянется на сотни миль. Горы, такие высокие, что вершины их покрыты снегом и льдом, хотя они находятся в тропиках. Я даже мельком видела Внутреннее море.

— Такое большое, как о нем говорят?

— Должно быть, да. Оно сияло до самого горизонта.

— Как приятно видеть тебя, Лагдален из Тарчо. Базил тоже будет рад тебе.

— Он где-то поблизости?

— Они в роще, у нас за спиной. Наверное, спят. У нас был марш-бросок этим утром. — Он вдруг рассмеялся. — Летала на рукх-мыши! Самое главное я уже знаю.

Лагдален вздохнула. Существовали куда более страшные способы летать. Уж кто-кто, а она знала это слишком хорошо. Посредством черной магии перевоплощения она некогда на много дней переселилась в орла. И еле вернулась назад.

— Смешно, как не похожа моя жизнь на ту, которую я представляла себе, будучи юной послушницей в Храме.

— Ты помнишь, как мы встретились, Лагдален? Ты вечно о чем-то беспокоилась. Не думаю, что из тебя получилась бы хорошая жрица.

— Может, и нет. — Она снова посмотрела на приятеля. — Но, если бы я не встретила одного драконопаса и одного дракона, я была бы избавлена от многих хлопот в жизни.

— Это судьба, Лагдален. Нашей встречи желали Великие.

— После всего что случилось в результате нашей встречи, я, пожалуй, готова с тобой согласиться. — Она снова улыбнулась. — Такие странные и ужасные вещи мне пришлось увидеть. Но расскажи мне, как прошло для вас сражение?

— Ничего страшного, одни только мелкие царапины. Самую опасную рану Базил получил как раз перед боем.

Лагдален выслушала рассказ Релкина о нападении чардханского рыцаря и ахнула от ужаса:

— Какой дурак!

— Определенно счастливый дурак. Имей Базил при себе драконий меч — было бы одним рыцарем меньше.

— Что с ним сделали?

— Ему еще не вынесли приговора. Но Базил требует в качестве наказания повторного поединка. Лагдален рассмеялась:

— Ты имеешь в виду, что дракон будет с мечом и щитом? Это же смертный приговор! Релкин мрачно кивнул:

— Так тоже может получиться, но меч будет затуплен, а дракон постарается не убить этого балбеса.

— Но зачем же рисковать? Почему не дать ему просто пятьдесят плетей?

— Чтобы показать, почему не нужно заниматься такими глупостями. Эти рыцари очень кровожадны. У нас уже было несколько подобных инцидентов. Этот просто наихудший.

— А, понимаю. — Она внимательно посмотрела на парня — платье его было не совсем свежим, и сапоги говорили о долгом походе, но все остальное свидетельствовало о полном здоровье.

— Ну а ты, Релкин, с тобой все в порядке? Вообще-то в бою при Кубхе он заработал шишку, которая совсем недавно перестала болеть, и опухоль еще не спала, но в душе мальчик чувствовал, что с ним все нормально.

— Переживем, — сказал он с улыбкой. — Ну так что? Ты можешь сказать мне, куда мы идем? Она приложила палец к губам:

— Не говори так. Кто-нибудь может услышать.

— Кто же может нас тут услышать?

— Никогда не знаешь заранее.

— Но мы даже не знаем, где находимся. Скажи хоть что-нибудь. А то мы мусолим одни и те же бесконечные слухи.

— Ладно, я расскажу тебе о горах на западе. Думаю, мы пойдем туда. Все мы.

— Это, должно быть. Вал Солнца.

— Да, так его называют.

— Так, значит, это все-таки правда? Мы собираемся пройти весь путь до Внутреннего моря. Лагдален покачала головой:

— Не знаю, Релкин. Леди не говорит со мной о таких вещах. Что, если меня захватит враг? Чем меньше я буду знать о наших стратегических планах, тем лучше.

Релкин взглянул на нее, не совсем уверенный в ее искренности.

— Но горы — прекрасны; это самые высокие горы из тех, что мне когда-нибудь приходилось видеть.

— Выше, чем Мальгунские?

— О да, они так высоки, что на их вершинах лежат снег и лед, хотя здесь и тропики.

— Как же мы собираемся их преодолевать?

— Там есть тропы и дороги. Народ Импало давно заботится о дорогах. Их часовые стерегут проходы от крэхинцев.

— Хм-м, но крэхинцы уже здесь. И куда же смотрели часовые?

— Ты бы должен был знать, что крэхинская армия пришла с юга. Они перевалили горы далеко на юге. Им пришлось потратить несколько месяцев, чтобы незамеченными подойти к Богону.

— Ладно. — Релкин посмотрел на запад. — Как далеко до этих гор?

— Месяц пути, по моей оценке.

— Какие земли лежат до них?

— Насколько я могла видеть со спины рукх-мыши, они похожи на здешние, разве что к западу несколько суше.

— А когда мы перейдем горы?

— Я не знаю этого, Релкин, честно. Это знает леди, но только она.

Релкин понимал, что должен довольствоваться и этим. По правде говоря, досады он не ощущал. Лагдален подтвердила его предположения. Им придется идти дальше на запад, гораздо дальше, чем они уже успели пройти.

— А как поживает леди Лессис? Она была так добра, что написала мне письмо, я не говорил тебе об этом, Лагдален?